Дни знамений - Катарина Керр Страница 22

Теперь лапа уже заживала, и Мелинна снова стала гладкой и лоснящийся, поскольку кормила ее принцесса столько раз в день, сколько удавалось выпросить или стянуть еды.

Естественно, Мелинна не считала нужным покидать новую хозяйку.

Не успела Беллира положить на пол добытую печенку, как кошка тяжело выбралась из своей постели – порванной на тряпки старой льняной сорочки принцессы – и приступила к сочному обеду.

– Как твоя корзинка с песком? Не слишком грязная? Хорошо. Когда ты родишь, котяток придется прятать, вот будет морока… Не беспокойся, уж я придумаю какую-нибудь хитрую штуку. Ни за что не позволю их топить!

Мелинна посмотрела на нее, облизала усы и благодарно мурлыкнула.

Рядом со спальней, у окна в общей комнате стоял письменный столик Беллиры с чернильницей, стилем и перьями, разложенными в строгом порядке. Положив рядом книгу, девочка присела на табурет и поглядела в окно, на главный двор и большие, окованные железом ворота (воздвигнутые в год 724-й отцом Глинна Первого, гвербретом Ладоиком). Они стояли раскрытые, за ними виднелась городская улица. Железные петли и оковка ворот были выщерблены и разъедены ржавчиной – насыщенный морской солью воздух Кермора не способствовал их сохранности.

– Элик, конечно, молодец, что задумал сделать подъемную решетку, – сказала принцесса кошке. – Но скажи на милость, откуда кузнецам взять металл для них?

И в то самое мгновение, как она произнесла эти слова, будто знамение, посланное богами, слуги со всех сторон стали сбегаться к воротам, выкрикивая приветствия. С грохотом и стуком запряженные волами повозки одна за другой стали вкатываться во двор, и Беллира со своего высокого насеста разглядела, что они доверху нагружены чугунными чушками.

Вокруг повозок крутились вооруженные всадники, видимо, наемники, охранявшие бесценный груз на долгом пути с севера. Беллира вскочила, сердце ее бешено забилось.

– О добрая богиня, пусть это действительно будет знамением! Так чудно, что они явились именно сейчас! Дорогая богиня, я так хочу жить, хочу вырасти…

Она ощутила, как к глазам подступают слезы, горячие и горькие. Устыдившись, она сдержалась и, упрямо мотнув головою, опрометью помчалась вниз по лестнице. Она решила, что должна явиться в зал приемов, приветствовать купцов, доставивших ей такое сокровище, одарить их улыбкой и своим благоволением, чтобы наградить их как следует, помимо тех денег, которые должен им выдать казначей.

Когда она вбежала в зал, тьерин Элик, кастелян Таммаэль, сенешаль и казначей с помощником уже собрались у почетного стола, на возвышении; с ними стояли купцы в клетчатых штанах, двое моложавые, третий совсем старый, с копной густых белоснежных волос и лицом морщинистым, как потертая мешковина. Обсуждалась цена за железо, а потому прихода принцессы никто не заметил. По общей части зала носились, как угорелые, слуги, собирая все, какие найдутся, пивные кружки для угощения наемников, а те мало-помалу сходились, смеясь и болтая, и у каждого на поясе блестел кинжал с серебряной рукоятью.

Беллира долго пряталась за спиною тьерина Элика, выжидая удобного момента, чтобы произнести свою благодарственную речь, пока, наконец, седовласый старик не обратил на нее внимание:

– А, это, надо полагать, и есть принцесса-наследница? – сказал он, низко кланяясь с поразительным проворством. – Я имею честь говорить с Беллирой ап-Кермор, не так ли?

– Именно так, добрый господин, – Беллира выпрямилась во весь рост и протянула ему руку для поцелуя. – Примите нашу искреннюю благодарность за то, что вы отважились предпринять столь рискованное путешествие, чтобы доставить нам это черное железо, более драгоценное, нежели сверкающее золото!

– Позвольте высказать вам, ваше высочество, мою глубочайшую признательность!

Беллира рассердилась, заметив уже знакомую улыбку на устах Элика, но старик, казалось, ничего не замечал.

– Как же вас зовут, добрый господин?

– Имя мое, ваше высочество, заключает в себе шутливый намек, однако другого мне родители не дали. Зовут меня Невин.

– Как того мага! – она покраснела, укоряя себя за то, что болтала, как маленькая. – Ну, то есть, я имела в виду, что читала в книге про мага по имени Невин.

Элик уже неприкрыто потешался над нею, и она решила, что будет его ненавидеть, будь он хоть трижды регентом по закону.

– Простите принцессе ее неловкость, добрый господин, – Элик выступил вперед, чтобы овладеть положением. – В столь юном возрасте нелегко справляться со столь высоким положением, и…

– Она, конечно, юна, но, на мой взгляд, на диво старательно усваивает уроки. Я тоже читал упомянутую ею книгу, и могу подтвердить, что маг Невин действительно существовал, более того, много лет назад он проживал в вашем городе, во всяком случае, так там было написано, – Невин заговорщически подмигнул Беллире. – Возможно, именно некоторая известность этого имени и привлекла мою матушку.

Элик изобразил вежливую улыбку. Невин поклонился и уступил место двум купцам помоложе, чтобы они продолжили серьезный разговор о должном вознаграждении. Беллире оставалось лишь надеяться, что в казне найдется достаточное количество серебра, но в это как-то не верилось.

Между тем королевские дружинники, проведав о событии, тоже стали сходиться в зал. Хотя была еще ранняя весна, некоторые лорды, верные Кермору, уже привели свои отряды в столицу; теперь лорды входили и усаживались за столами на возвышении, а воины их устраивались в зале. Беллира ухватила за рукава парочку пажей и велела бежать к главному повару: пусть доставит закуски на столы для благородных и еще один бочонок эля в зал. Пажи умчались вприпрыжку.

Элик к этому времени оставил кастеляна вместо себя заканчивать переговоры об оплате, а сам отошел к краю возвышения, как бы выискивая кого-то среди солдат. Вдруг он засмеялся и спрыгнул вниз:

– Карадок! Клянусь всеми богами и их женами, это ты!

Ухмыляясь с видом смущенным и довольным, рослый человек со светлыми, тронутыми сединой волосами и жесткими серыми глазами, вскочил и стал проталкиваться сквозь толпу. Небритый с дороги, в запыленной одежде, он вел себя с таким естественным достоинством, что Беллира даже не удивилась, когда Элик обнял его, как родного брата. Второй раз за этот день она увидела слезы на глазах тьерина.

– Вы меня помните, ваша милость? – спросил Карадок.

– Что за глупости! Помню ли я тебя? Как я могу тебя забыть? Боги пресветлые, хоть один счастливый день вы даровали мне в этой проклятой сумятице! – Элик умолк и обвел взглядом потрепанную компанию наемников, притихшую и глазеющую на них с естественным интересом. – Это ведь твои люди?

– А с чего ты взял, что я командую?

– Я тебя хорошо знаю, вот с чего! Пойдем же, поднимись со мной на почетное место! Выпьем меду за встречу, непременно! – он обернулся и увидел Беллиру. – Если, конечно, ее высочество позволит.