Хундертауэр - Сергей Чичин Страница 22

И Вово, подмигнувши генералу, тоже убыл по тропе.

Генерал с неудовольствием стукнул посохом о землю.

— Ты гляди, уж и этот сосунок острить начал!

— Что ж во главе-то колонны творится! — согласился Зембус. — Где самые злоязыкие. Ты не отставай, а то правда таких навербует, что весь Хундертауэр с землей сровняют. Между нами, спрайты только что безалаберные, потому угрозы не представляют, а бить их едва ли проще, чем нашего брата…

— Хошь сказать, вот эту мелкоту задастую не всякий гоблин еще и одолеет?

— Именно это и хочу сказать. Она тебя — ох вряд ли, но и ты ее скорее всего никак. Хотя ты вояка тот еще, помню я подземелье… Но попотеть придется даже и тебе.

Генерал озадаченно хлюпнул носом, стер рукавом заливающий физиономию пот. Тут же набежал новый.

— А могет у них быть супротив нас какое предубеждение?

— Думаешь, нарочно с пути сбивала?

— Ты мне скажи. Я этих мелких вообще только издаля и видел. Но вообще замечу с высот своего исключительного опыта, что чем мельче враг, тем более ему пристала засадная тактика и хитрые обходные маневры. Хотя ежели припомнить порвенирских скальных гигантов, кои ростом поболе тролля, так они тоже только из засады воевали, но это, сказал бы я, специфика местности, ибо по скалам не особо и побегаешь…

— Давай пошевеливаться, а? Занги знает, когда здесь темнеет, а с приходом темени я бы и по своему лесу поостерегся бегать.

— А, стремгодовы зверушки?

— Хо, стремгодовы… Лес, генерал, это тебе не абы какая ерундовина! Это, эльфийскими словами выражаясь — нету в гоблинском подобающих — социум сам по себе такой, что ни отнять ни прибавить. Схарчат твоих стремгодовых за милую душу и не подавятся.

— Эти самые мелкие и схарчат?

— Какой же ты все-таки тупой, а? Кто точно знает, какие именно его схарчили — тот уже никому не расскажет. Не отставай, а то узнаешь много лишнего.

— Эгей! Кто тупой? Я тупой?! А ну погоди, острый ты наш!

Однако Зембус уже унесся по тропинке, и генералу не осталось ничего иного, кроме как припуститься за ним следом, перехватив шест наперевес, как рыцарское копье, и в красках представляя, как догонит непочтительного колдуна и по-свойски обучит его субординации. Друид, однако, скорость развил приличную, и вскоре генералу пришлось ориентироваться только по струящейся под ноги тропе. Дыхание снова сбилось, пот устремился в глаза уже сплошным потоком, вынуждая трясти головой, деревья по обеим сторонам тропы слились в однообразные гобелены, а гулкое топание собственных сапог доносилось словно из далеких, отгороженных не одной стеной краев…

Короче говоря, к тому моменту как тропа кончилась, Панк уже окончательно потерял ориентацию в пространстве и наверняка закончил бы свой путь совсем плачевно, кабы Вово не тормознул его выставленной рукой. Генерал и сам по себе был не слаб, тем более с такого разгона, но лапища гобольда даже не дрогнула, когда отец-командир грянулся в нее всей грудью и навзничь шмякнулся на землю.

— Что творишь, вредитель? — просипел генерал, вытягивая гудящие ноги, однако, с большим удовольствием. — Сказать, что ли, трудно, что устали… давай, мол, привал! Я ж не зверь какой… Только вот ноги тому остроумцу выдерну… и попривальничать можно!

Никто ему не ответил, только мотнулась в поле зрения, перечеркнув красноголовой молнией высокое бледное небо, верещащая что-то свое Фантагурка.

— Что еще за… — недобро поразился Панк. — А где? А что?..

И с великим неудовольствием приподнял голову, дабы разобраться в ситуации.

Лежал он, как оказалось, в свежей травке на опушке леса. Приятно. Прямо по курсу наблюдался то ли овраг, то ли лощина, через нее — ветхий мост (тоже хорошо, не царское это дело — через овраги иными путями перебираться). А вот перед мостом громоздилась странная туша, словно слепленная из одних бесконечных суставов. Беспрерывно двигалась, подымаясь все выше, выстраивая себя из бесформенной кучи в грозное нависающее создание… Ни рта, ни клыков, ни щупалец у твари видно не было, но само ее текучее тело выглядело достаточно отвратительно, чтобы завопить и начать удирать, так что спрайту генерал вполне понял. Если бы не Вово, сам бы влетел в нее башкой! От такой перспективы даже гоблина продрало вдоль спины натуральным ледком, не заметил, как оказался на ногах и выдернул из-за плеча меч. С такими зверушками никогда не умел общаться иначе как железом — строевых-то команд они, как правило, не понимают.

Прямо перед тварью стоял, обратившись в статую, Кижинга. Мешок его валялся в сторонке, меч застыл над головой, занесенный двумя руками. Славно так стоял, не моргая и не дыша. Видел его в такой позиции на показательных боях, припомнил генерал. Может час простоять, а потом уберет меч и пойдет себе… и как ни следи во все глаза — а не поймешь, в какой миг успел полоснуть мечом, сбрив тебе клок волос или вовсе распоров ремень на портках. Хороший боец Кижинга, против такого никому встать не пожелаешь. Вот только противник ему на сей раз выпал такой, у которого не то что ремня — а и порток-то нету. И головы, чтобы сразу снять. И ничего нету, кроме бесконечной глыбы тела… или и не тела вовсе. Но орка это, похоже, не смущало — от него исходила такая мощная аура отрешенности, что даже безалаберные гоблины не лезли в драку, предоставив ему лично разбираться с напастью.

— Что за сволочь? — хмуро вопросил генерал у застывшей рядом эльфийки. Тайанне раздраженно дернула плечом. Она стояла нервно выпрямившись и держала посох на сгибе локтя, совсем нелепо с точки зрения бойца, но чудесным образом производила впечатление такого же, как Кижинга, застывшего в боевой стойке воина. Пальцы свободной руки сами собой сложились в щепоть, и присмотрись генерал повнимательнее, различил бы мелкие язычки пламени в глубине конструкции.

— А я знаю? Это тебя по свету поносило, а я все больше в читальных залах, и то не по этой части… Может, твой косматый знает? Вы, гоблины, на всякую пакость падки…

— Бежимбежимононасвсехсожретбежиииим! — внесла предложение Фанта, отважно задержавшаяся на самом краю леса, где начиналась только что покинутая генералом тропа.

— Да вроде нечем ему жрать-то, — осторожно заметил Хастред. — Пасти не вижу.

Спрайту это ничуть не утешило, но и шмыгать в лес в одиночку она решительно не собиралась — приплясывала над тропой и бросала отчаянные взгляды на безумных великанов, сцепившихся с самой воплощенной смертью.

Существо тем временем переросло в высоту Кижингу и разрасталось теперь в ширину, нависая над ним подобно раскинутым гигантским крыльям. Неизвестно, были ли у него глаза или оно руководствовалось иными органами чувств, но из всех рассыпавшихся по берегу целей оно безошибочно выбрало единственную и сосредоточилось на ней. Суставы твари перетекали из безразмерного основания в клобук с гнусноватым треском, вызвавшим у Панка желание рассказать очередную побасенку об одном незадачливом полковом костоправе.

— Ну и что, что пасти нету, — дрогнувшим голосом предрек Вово. — Подумаешь, пасть. У меня вон рот тоже маленький, почти что и нету его вовсе. А сожрал бы. И оно сожрет, вот как пить дать.