Чужаки - Алекс Мак Страница 22

— Сдается мне, далеко не вся, но ты же все равно не скажешь всей правды или соврешь, — рассудительно заметил подвыпивший Алекс.

Они снова выпили, и Сайлас надкусил сочную грушу.

— А о чем ты писал? — неожиданно спросил он у рыжего.

Тот чуть не поперхнулся.

— Да о чем попросят, — подумав, ответил он. — Конечно, когда я был молод и только закончил институт, мне казалось, что я буду писать о важных и значимых вещах. Разоблачать, взывать к лучшим человеческим качествам, делать мир совершеннее… — тут рыжий горько усмехнулся. — Но на деле писал только о том, что нравилось ненасытной публике. Грязь, гадость, сплетни, факты из жизни однодневных знаменитостей, перемывал косточки покойникам, добывал жареные факты… С тоски начал пить. Жена не выдержала, ушла, впрочем, она и не пыталась выдерживать. Ей всегда хотелось красиво жить. Ведь я когда-то хотел написать большую, хорошую книгу, а последние несколько лет не вылезал из запоя. Поверишь, только здесь почувствовал себя опять человеком.

Он опять наполнил рюмки. Девочка беспокойно заворочалась в своем углу.

— А ты помнишь своих родителей? — посмотрев на нее, спросил Сайлас, ему неожиданно захотелось услышать, что рыжий или не помнит своих родителей, или они были алкоголиками и мерзавцами.

— Да, конечно, помню, — с нежностью отозвался Алекс. — Они были прекрасными, добрыми людьми. Они рано умерли.

— А я мать совсем не помню. Меня рано у нее забрали, — неожиданно, наверно, под воздействием коньяка, разоткровенничался лорд. — А отец… — Тут он сам себя оборвал, не совсем понимая, что такого плохого он хотел сказать об отце, который его воспитал и которого он боялся и уважал. На какую-то секунду он почувствовал отвращение и к своему отцу, и к самому себе, но это чувство быстро прошло.

Вскоре бутылка опустела, рыжий, покачиваясь, отправился искать свою комнату, а Сайласу пришла в голову замечательная пьяная идея. Он решил немедленно пойти и разыскать комнату графини. Что он незамедлительно и осуществил. Через несколько минут он, пошатываясь, бродил по коридорам, взывая:

— Графиня, милочка, не прячьтесь от меня! Где же вы, великолепная Марго? Не притворяйтесь, что я вам безразличен!

Там он и был найден верным Чао Таем, успокоен и отведен в свою комнату. Где добрая китайская нянька уложил его в постельку.

Едва голова Сайласа коснулась подушки, как он отключился. И из тьмы сновидений к нему вышла самая прекрасная из женщин. Она показалась ему смутно знакомой.

— Я жду тебя, мой лорд. Я исполню все твои фантазии. Когда ты исполнишь мои. Жди моего посланца.

— Но как я его узнаю? — спросил Сайлас из сна.

— Ты узнаешь его.

— Когда?

— Скоро. Очень скоро. Может, сегодня.

Перед взором лорда пронеслись дымы, пожары, высокая башня и почему-то стая волков. Потом все пропало, и дальше он спал без сновидений, только ворочался и стонал во сне.

Наутро Сайлас проснулся в самом дурном расположении духа, в чем немедленно убедился Алекс, заглянувший пожелать ему доброго утра. Лорда мучали похмелье, смутные воспоминания о снах и странное нервное возбуждение, как перед боем. Рыжий, напротив, был доволен жизнью и свеж как огурчик.

— Нас ждет прекрасный день, — бодро заявил он, не обращая внимания на хмурую и помятую физиономию своего собеседника.

Сайлас в ответ промычал что-то нечленораздельное. В углу заворочалась девочка-звереныш, и рыжий приказал дому выдать ей еды. В стене бесшумно открылась ниша, в которой стояло блюдо с фруктами. Принюхавшись, девочка взяла яблоко и снова затихла в своем углу.

Дверь открылась, и Чао Тай пригласил их к завтраку. Ели в полном молчании. Граф был погружен в разработку планов организации экспедиции, а прочим просто не хотелось разговаривать. Сайлас с удивлением заметил, что китаец как ни в чем не бывало уселся за стол вместе со всеми и вполне сносно пользовался ножом и вилкой.

«Так и до Конфуция недалеко», — подумал Сайлас. Впрочем, сейчас ему было не до того. Он вспоминал слова женщины-сновидения: «Жди моего посланца». Он все пытался решить, приснилось ли это ему или кто-то действительно пытался с ним связаться. После завтрака, отделавшись от всех, он в одиночестве вышел в парк. Он прогуливался уже более часа, когда неожиданно из кустов послышался тихий свист. Сайлас ничем не показал, что услышал сигнал, и так же спокойно направился к самому глухому уголку парка. Там он сел на скамейку и принялся ждать. Через несколько минут его окликнули. Немного повернув голову, Сайлас увидел своего визави. Это был владетельный Хьюго I.

— Надо же, кого я вижу, — медленно проговорил Сайлас. — А я слышал, вы угорели.

— Вас неправильно информировали, — пробурчал барон. — Но ближе к делу. Вы должны были получить сигнал.

— Что вы подразумеваете под сигналом? — поинтересовался лорд. — Мои сумбурные сновидения?

Он дрожал мелкой дрожью и весь взмок под роскошным камзолом, снабженным длиннющим жилетом и шелковым бельем, но с виду можно было сказать, что это самый спокойный и скучающий из всех джентльменов в округе. Это начинало бесить барона, который не отличался тихим нравом и привык, что его боятся или хотя бы изображают испуг.

— Послушайте, я тут с вами не в бирюльки играю, — прорычал он, стараясь сдержать эмоции. — Я именно тот посланец, которого вам велено ожидать.

— Мне велено? — искренне удивился Сайлас. — Хотя неважно. Что же вам «велено» мне передать?

— Вы должны ночью открыть ворота и впустить внутрь… тех, кто будет ждать снаружи.

— Вы хотите сказать — Алых братьев?

— Неважно. Вы впустите их, а когда дело будет сделано, вы уйдете с ними. Они проводят вас к той, что ждет.

— Все это очень мило. — Сайлас закурил тонкую сигару, он попробовал их только вчера, но, кажется, уже успел пристраститься, курение успокаивало его. — Но где гарантии, что меня не шлепнут сразу же после того, как я открою ворота?

— Вам просили передать: «Челнок послужит только тому, кто сначала послужит Челноку». Я не знаю, что это значит, но, наверное, эта галиматья должна что-то значить для вас.

Сайлас сидел, как парализованный. Когда он обернулся, за спиной уже никого не было.

Лорд медленно побрел к главному корпусу дворца, ему было о чем подумать.

Но Великолепный лорд Бонсайт не был бы сыном своего отца и наследником целого поколения разбойников и мерзавцев, которые, как накипь, поднялись на поверхность в бурлящем котле социальных и экономических потрясений, если бы не бросился в авантюру, и «наплевать на всех».

— Милейший граф, — начал он, постучав в кабинет и получив разрешение, заходя, — прежде, чем мы отправимся в поход, мне хотелось бы убедиться в надежности вашей системы обороны. В свое время я много занимался военной наукой и хотел бы сам убедиться, что ваши прекрасные владения и очаровательная жена будут в полной безопасности после нашего отбытия.