Завещание сталкера - Андрей Стрелко Страница 22

– Не вижу подвоха.

– А его и нет, – усмехнулся Семен, – просто один из моих ребят жутко интересуется Башней, зачем, я и сам не знаю.

– Ладно, – сказал Крюк. – Договорились. Я выхожу.

Крюк оказался высоким парнем лет тридцати, довольно крепкого сложения, с длинными грязными волосами черного цвета, узковатыми глазами и морщинистым лбом. Семену он улыбнулся как другу, с которым давно не виделся, – понимал, что слово начальника старательского лагеря что-то значит, и потому, пока Семен не прикажет, его не тронут. Семен на дружескую улыбку не ответил, но за протянутую руку Крюка подхватил. В руках тот держал большой походный рюкзак, набитый доверху, на плече болтался автомат «Абакан» – по меркам приграничной территории довольно дорогое оружие.

Семен без особых церемоний забрал у него рюкзак, вытряхнул все его содержимое на пол: во все стороны покатились коробки и герметичные контейнеры. Сначала Семен собрал с пола несколько упаковок с едой и запихал их обратно в рюкзак, но сделал это крайне неаккуратно, чем Крюк остался недоволен. Он выхватил рюкзак из его рук и стал укладывать пакеты по-своему.

Дальше Семен стал рассматривать контейнеры. Некоторые он аккуратно открывал, другие просто осматривал снаружи и протягивал Крюку. Когда от кучи скарба, что отсчитал себе Крюк, оставалась треть, в руки «таможни» попался контейнер необычной формы – приплюснутый цилиндр ярко-зеленого цвета и очень тяжелый. Когда Семен приоткрыл его, Серый мельком увидел несколько стеклянных пробирок, закрытых пробками, на каждой пробирке – печать и надпись на латинице. Прочитав что-то на дне контейнера, Семен отложил его в сторону:

– Это тебе не нужно, – сказал он, и Крюк согласно кивнул: мол, этого и ожидал.

Второй ненужный, по мнению Семена, Крюку предмет обнаружился в самом конце осмотра – обычная на вид коробка с красным крестом. Спокойно наблюдавший за досмотром Крюк усмехнулся, когда старатель извлек из нее обычную флешку с двумя красными пометками на поверхности.

– Откуда у тебя это? – спросил Семен.

– Выменял на «золотого сома», – честно ответил Крюк. – Твоего человека они убили на месте, но я не имею к этому никакого отношения. Ты знаешь, я врать не стану.

– Я это заберу, – сказал Семен и махнул Крюку рукой, – остальное твое.

В помещении между тем стало людно. Дождавшись удачного окончания переговоров с Крюком, старатели возвращались в здание.

Несколько молодых и не очень молодых, но не слишком опытных старателей глядели на него с явным любопытством, так смотрят провинциальные прохожие на заезжую звезду телеэкрана, свалившуюся на них как снег на голову. Бывалые же старатели, вроде Белого, Кули и Крока, относились к нему с откровенной злобой, а старатель по имени Шурик сжимал автомат до побелевших в костяшках пальцев.

Крюк между тем, не обращая ни на кого внимания, закончил подбирать с пола остатки того, что мог унести: магазины к автомату, несколько гранат, аптечек и неизвестных Серому артефактов.

– ГВБ где? – недовольно спросил Семен.

– Там, – ткнул пальцем в лаз Крюк. – Не потащу же я его с собой, он тридцать килограммов весит.

Около Крюка уже образовалось плотное кольцо из старателей, создавалось ощущение, что каждый из них хочет прикончить Крюка лично, если тот какими-либо своими действиями даст к этому повод. Крюк выражал полное безразличие к происходящему. Даже на толчок вставшего за ним лысого стакера отреагировал слабым движением указательного пальца: мол, не надо.

Между тем Семен и еще несколько человек вовсю шарили по подвалу отвоеванного здания, и по их довольным возгласам Серый понял, что охота оказалась удачной. Вскоре на поверхность подняли баллон, похожий на пятилитровый бочонок пива. На боковой поверхности мелкими буквами было что-то написано – Макс, Семен и еще двое парней долго разбирались в надписях и разглядывали кнопки на дне бочки.

– А как она работает? – спросил наконец Семен.

– А я знаю? – с отрешенным видом проговорил Крюк.

– А как же ты хотел нас схлопнуть? – разъярился командир лагеря, но на Крюка это совершенно не подействовало.

– А я и не говорил, что знаю, как его взорвать. Я дал тебе слово, что он у меня есть. О том, что я знаю, как он работает, речи не было, – теперь Крюк уже веселился вовсю, он бы, наверное, и заржал в полный голос, но благоразумно сдержался, потому что тогда бы его точно отлупили.

– Тут кодовый замок, – сказал Макс. – Он его не может знать.

– А ты дал в ответ слово, – продолжил Крюк, – что я спокойно уйду.

– Зато я не давал тебе слова, что никто не пойдет за тобой, – прошипел Семен, недовольный тем, что его обвели вокруг пальца на глазах у всего лагеря. Выходит, можно было Крюку ничего не отдавать – сам бы сдался. – Вали отсюда! Быстро вали, пока я не взял грех на душу!

– Грех хромого человека в Зону выгонять, – вяло процедил Крюк. – Нога у меня после собаки еще не зажила, потому и к мародерам пришел – больше идти было некуда, свои ведь в спину готовы стрелять.

– Свои тебе эти вот! – Крок махнул рукой на тело мертвого бандита. – Мы их сегодня сладко угостили, и до тебя, значит, очередь дойдет.

– Что, неужели раненого выгоните? Семен, ты ж у нас закон чтишь, а по закону что? Если раненый старатель просит помощи, то выгонять его грех!

– Так то старатель! – упавшим голосом сказал Шурик.

Серый понимал, что Крюк опять что-то выгадал по каким-то неписаным старательским правилам.

– А меня пока от старателей никто не отлучал, так, кажется? А то, что вы мне предъявляете, так это только ваши домыслы, не подкрепленные никакими доказательствами. Вот выйдем в чистое поле, там Зона сама решит, кто из нас прав, а пока я такой же старатель, как вы. Неудачники! Вы потому меня и ненавидите, что я завсегда лучше любого из вас был, так что как минимум день у меня еще есть. Рана на ноге до завтра будет гноиться, и покуда это так, выгнать вы меня не имеете права.

Только теперь Серый заметил, что Крюк немного припадает на правую ногу. Вот почему он не ушел с остальными бандитами и не нарвался вместе с ними на засаду, устроенную Кротом.

– А ты покажи ногу-то! – потребовал Лысый. – А то, может, ты картину гонишь.

Крюк довольно ловко подтянул вверх штанину, обнажив грубо зашитую толстыми нитками рану чуть выше голеностопа, даже сквозь защитную повязку из медицинской пены проглядывали почерневшие края мышцы, порванные какой-то тварью.

– Чтоб Крюка собаки порвали, где ж это видано? – подал голос кто-то из стоявших позади Серого старателей. – Теряешь квалификацию.

– А я считаю, что очень даже легко отделался, – ответил Крюк. – Если б меня собаки не порвали, я бы сейчас вместе с Боцманом и его гоблинами лежал, а так, видишь, и жив пока, и на ночлег есть где остаться.

– Слышь, Семен, надо его запереть до завтра, – посоветовал все тот же голос.