Темная страсть - Кристин Фихан Страница 22

Ее разум, как всегда анализировал новые данные, которые буквально наводнили его. Это было похоже на огромную мозаику, части которой только начинают подходить друг к другу. Шиа родилась женщиной, которая ела пищу и выходила на свет. И все же у нее были некоторые отклонения от нормы, — повышенная чувствительность, быстрый метаболизм и особые пищевые пристрастия. Было невозможно поверить в то, что легенды о вампирах — правда. Но могла ли существовать особая разновидность людей со специфическими способностями, которая должна пить кровь, чтобы выжить? Они могли проживать невероятно длинные жизни, были способны выживать в нереальных условиях, могли останавливать сердце и работу легких? И их тела нужно было лечить совсем по-другому. Их органы были совершенно иными. Все было другим.

Шиа откинула свои волосы. Язык облизал нижнюю губу, а потом она стала нервно покусывать ее зубами. Это было похоже на сказку. Или фильм ужасов. Невероятно. Разве такое могло быть? Но человек не может выжить после таких ран, похороненный заживо в течение семи лет в земле. Никаким способом. Это не могло произойти. Но она нашла его. И это не было обманом. Она откопала его сама. Как он мог оставаться нормальным после семи лет захоронения заживо, испытывая адскую боль каждую минуту своего существования? Ее разум старался уйти от этого вопроса. Она не хотела думать об этом.

И что произошло с ее телом? Она стала другой. Многие изменения начались еще семь лет назад, с той внезапной боли, которая приводила ее к почти бессознательному состоянию. Это было невозможно объяснить. Тогда кошмары были постоянными, неустанными, никогда не давали ей ни минуты покоя. Жак. Всегда Жак. Фотография двухлетней давности, которую человеческие мясники показали ей под номером семь. Жака. Что-то привлекло ее, маня к тому кошмарному месту пыток и жестокости. К Жаку. Они, должно быть, были связаны. Так или иначе, каким-то способом. Разум понимал, что это невозможно. Логически, она знала, такого не бывает. Но разве все ее существование не было странным? Потребность в переливании крови не была психологической; ведь она перепробовала все, чтобы преодолеть это. Так возможно, было еще какое-то объяснение, какое ее человеческий разум с его предубеждениями и ограничениями не мог понять, даже при наличии фактов.

«Шиа!» — Приказ был громким, с четкими нотками страха и хаоса, появившимся после темноты и боли.

«Я здесь, Жак», — она послала свой ответ назад так легко, что это поразило ее. Чтобы успокоить его, она попыталась показать, с помощью ментальной проекции, всю ту красоту, что видела.

«Возвращайся ко мне. Ты мне нужна».

Она улыбнулась на его приказные нотки в голосе, а ее сердце сделало сальто от осознания правды в его голосе. Он никогда не пытался скрыть от нее что-то, даже свой страх остаться одному в темноте после ее ухода от него.

«Вредина». — Она сказала нежно. — «Нет никакой необходимости превращаться в барина. Я скоро вернусь».

Не было никакого разумного объяснения той радости, что наполнила ее от ментального контакта с его умом, от его собственнических чувств в отношении нее. Она постаралась не думать об этом.

«Возвращайся ко мне», — он говорил теперь мягче, отгоняя свой страх перед изоляцией. — «Я не хочу просыпаться один».

«Мне, правда, нужна передышка. Как я, по-твоему, должна узнать точный момент, когда ты проснешься?»

Она поддразнивала его. Теплота появилась внизу живота. У него не было никаких воспоминаний об этом для Шиа. До нее не было никакой жизни. Только кошмар. Его миром были боль и ад. Он улыбнулся.

«Разумеется, ты знаешь, когда я просыпаюсь. Это твоя обязанность».

«Я должна была предвидеть, что ты так скажешь». — Громко рассмеялась Шиа, одновременно быстро несясь назад к дому, наслаждаясь своей способностью делать это, той внезапной силой, которая появилась у нее.

В течение мгновения вся тяжесть спала с ее плеч, и она чувствовала только беззаботное счастье.

Жак понял, что он, просто-напросто, не может оторвать глаз от нее. Она была такой красивой, ее рыжие волосы, спутанные и непослушные, буквально просили о том, чтобы их пригладили. Ее глаза искрились, когда она, пересекая комнату, шла в его направлении.

— Ты чувствуешь себя лучше? — Как всегда она осмотрела его раны, чтобы лично убедиться, что он выздоравливает.

Он поднял руку, желая прикоснуться к ее волосам.

«Весьма». — Это была наглая ложь, и она хмуро глянула на него.

— Да неужели? Я думаю, что к тебе нужно прикрепить монитор, какой мы обычно помещаем к новорожденному. Я знаю, что ты солгал. Я чувствовала, что у тебя снова были боли.

«У меня были кошмары». — Его черные глаза не отрывались от ее лица, выжигая клеймо на ее сердце.

Никто не имеет право иметь такие глаза, как у него. Голодные глаза. Глаза, в которых отражается огонь и обещание страсти.

— Мы можем сделать кое-что, чтобы избавиться от них, — сказала Шиа, слегка улыбаясь. Она надеялась, что в ее собственных глазах не отразились сложные, запутанные чувства к нему. Шиа скоро справиться с ними, просто он был самым сексуальным существом, которое когда-либо встречала.

Никто никогда не нуждался в ней так, как он. Даже ее собственная мать. Жак так смотрел на нее, словно она была самой его жизнью, воздухом, которым он дышал, полностью завися от нее. Разумом понимала, что он смотрел бы так же на любого человека, который бы сделал это для него. Но, все равно, она оборачивала себя в его голод и огонь. В течение всей своей жизни Шиа была одна, и когда ее начали преследовать, всегда полагалась только на себя, самостоятельно справляясь со многими трудностями, но теперь она будет наслаждаться этим особенным опытом.

Его черные глаза тлели бархатистым соблазнением.

«Мне нужна мечта, чтобы избавиться от кошмаров».

Она отступила от его удерживающей руки, отталкивая ее.

— Оставь свои мысли при себе, — предупредила она. — У тебя взгляд, как у дьявола, он словно говорит, что ни одна женщина не может себя чувствовать в безопасности.

«Это не так, Шиа, — отрицал он, а твердо очерченные губы слегка смягчились по краям, искушая. — Существует только одна женщина. Ты».

Она рассмеялась над его словами.

— Я думаю, что должна быть благодарна, что ты не можешь двигаться. Солнце скоро взойдет и мне нужно позаботиться о защите от солнечных лучей. Спи. Я буду здесь, когда ты проснешься. — Шиа взяла единственный стул, который имела.

«Ты будешь лежать рядом, где ты и должна быть», — сообщил он ей.

Шиа тщательно закрыла ставни на окнах и закрепила их. Она была очень осторожна, обходя свой дом. Ведь в течение дня она будет очень уязвима. Уже сейчас она чувствовала, как тело замедляется, становиться более тяжелым, более усталым.

«Я хочу, чтобы ты лежала около меня». — Его голос был греховно нежным, соблазнительным, настойчивым.