Закрытые воды - Вадим Денисов Страница 22

Как-то неслышно поднявшись по трапу, в рубке внезапно появился кочегар Федя Липпо, человек худой, жилистый, с огромной, очень неряшливой копной рыжих волос. Первый раз я увидел его так близко. Взгляд весьма странный. Повелитель огня и дров невозмутимо бросил невнятное «здрасьте» и тут же сложился, как перочинный ножик, двумя руками с жутким скрежетом почесав обе голени. Хряп-хряп…

— Что у нас плохого? — какой-то не баптистский у него вид. Разгильдяйский какой-то.

Я справедливо ожидал, что Илья Александрович тут же рявкнет на него отработанным командным голосом, однако ничего подобного, Самарин лишь улыбнулся и поприветствовал подчинённого.

Кочегар огляделся и, увидев меня, спросил с отчаянной надеждой:

— У вас сигаретки не найдётся? Алька-чувырла буфет закрыла, булка с хреном, и спать завалилась. А я пустой, как бас-барабан.

— У меня электронные, — ответил я, вполне понимая страдальца. — Могу дать новую. Ничего так, крепкие.

Федя внимательно выслушал, глядя на меня с жалостью, и сразу заторопился:

— Сочувствую. Ладно, чуваки, с вами скучно, побёг я дальше. У школьников возьму, у школьников всегда сигареты есть. На вас брать, Герман? Соединимся в едином дымном порыве!

— Нет, спасибо, — отверг я предложение, хотя вдруг страшно захотелось засмолить по-взрослому. Вот же паразит! Но грабить детей…

— Тогда сочувствую ещё раз. Вода чья? Ничья. Ваше здоровье! Гут! У вас, кстати, засветка на радаре!

Хлоп! Стакан на стол — стук! И Федя исчез так же внезапно. Стихия!

— Он точно баптист? — повернулся я к капитану.

— Баптист, баптист! — уверил меня Самарин. — Чёрт, а не парень. Талисман «Темзы». Выносливый, как судовой дизель. И хард-рок постоянно слушает, электрогитару имеет с усилителем. А так — баптист… Пожалуй, это засветка! Слабая, как он только разглядел от двери… Святой человек! Там островок, похоже, за ним что-то прячется. И кусты густые, без РЛС не засекли бы, мимо прошли.

Интересно, Федя по воде ходить умеет?

Тут уж и компьютер решился, поставив на экране птичку и какие-то цифры с разделителем, через пару секунд поменявшиеся на другие, уточнённые.

— Малорослик! Катер до десяти тонн водоизмещением, — пояснил капитан. — Малый ход! Меняем курс, подходим.

Он по громкой связи вызвал боцмана с Сашкой, а профессор появился по своей инициативе. Все были возбуждены.

— Пойдёте? — спросил меня шкипер.

— А как же.

Со стороны левого берега подходил дождевой фронт, серые облака стеной шли к реке. Черноты в небесах пока не видно, так что дождик обещается средненький. И хорошо бы, при дожде становится поприятней, особенно, когда поднимается ветерок. На большой реке вообще прохладней, воздух остывает над гигантским природным теплообменником, поэтому здесь не так жарко, как было на Аракаре.

Глубины тут маленькие, и экипаж повозился, выбирая место для подхода и швартовки к берегу. Белый корпус катера, стоящего за овальным островком, был почти полностью скрыт в подтопленных зарослях, что-то типа небольшого мангра. Похоже, скоростной агрегат, рубка вынесена назад, салон впереди ниже. Явно водомёт. Человек на шесть-восемь.

Состояние очень нехорошее, тревожное.

Береговая терраса поднималась выше брошенного катера метра на полтора, и я решил ствол с собой не брать, всё равно снизу ничего не увидеть. Пусть наши сверху прикрывают, так надёжней. Боцман взял «мурку», Сашка — ракетницу, этого вполне хватит.

Плохое место, на фиг он сюда встал? Ничего не видно, как западня. Пароход пришлось остановить метров за тридцать, дальше хода не было. Напротив на ступеньке под террасой лежала громадная лесина, поднятая на берег во время высокого паводка.

Десантная группа, предварительно натянув высокие резиновые сапоги зелёного цвета с оранжевыми лейбаками, спрыгнула на берег. Сапоги в данном случае — вещь! В таких местах у самой воды, толком никогда не просыхающих, частенько водятся змеи и жабы — кто знает, ядовитые они или нет… Без особой надежды намазались имеющимся таёжно-тундровым репеллентом. Я человек опытный, знаю, что родные мази кровососущим экзотических стран, как слону дробина, что бы ни было написано на упаковках, хоть «супермоскит-5000». А вот купишь местное средство в поселковом магазинчике вездесущей сети «Сэвэн Элевен» — сразу есть эффект! Наши спирали тлеют без пользы, а кольца аборигенов отпугивают насекомых с первых же секунд! Хорошо предварительно пообщаться с местными жителями, которые всегда знают понастоящему действенные средства, приготовленные из местных растений. Жаль, не попался нам пока такой магазинчик. Да и житель тоже.

На большой воде кровососов немного, а в движении их сносит потоком воздуха. У берега сложней; пляжик здесь топкий, влажный, островок закрывает схрон от ветров. Короче, надел куртку с длинными рукавами, потерплю, не зажарюсь. Подойдя ближе, я первым увидел самое главное и тут же поднял рацию.

Пш-шш…

— Катер ломали. Какой-то большой зверь. Очень сильный. Когти… Или даже не один… Вы смотрите там внимательно! Что-то шухерное тут место!

— Смотрим, сейчас удвою наблюдение. Герман, он сильно бит?

— Сильно, капитан. Корпус с кормы подтоплен, оно пыталось борт вскрыть, что ли, две огромные дырищи… Слушай, да он спрятан практически идеально! Если на лодке, то нужно вплотную с берегом идти, чтобы заметить. Так… Вмятин много. Корпус пластиковый, рубка в двух местах буквально порвана, стёкла в ней биты. Похоже, нападение случилось после швартовки.

— Пришвартован? — почему-то удивился Самарин.

— К коряге привязан, синтетика, красный трос или канатик… Ну, пошли.

— Принял.

Зверь, успешно опробовав на прочность корпус судёнышка, пытался проникнуть внутрь через маленькую рубку, всего три сидячих места на одной мягкой скамье: для капитана и двух пассажиров. Скамья выдрана и отброшена на берег, и кожа на ней поднята двумя огромными порезами. Дверь почти выломана, висит криво, держась на одной петле. Жуть. Страшно, зараза! Мрачные предчувствия, витающие в собственном голосе и самих словах моего первого доклада, словно окутали пространство вокруг изуродованного катера, и теперь я всё более остро ощущал пугающее приближение чего-то таинственного и неотвратимого. Не дрейфь! Ага… не дрейфь… А что же ещё могло вызвать в душе такое зрелище? Хватит, пока всё нормально.

Пш-шш…

— Вы там смотрите?

— Смотрим, Герман, смотрим. Что у вас?

— Что? Потом, тут такое…

Я остановился, собираясь с духом. Боцман с матросом тоже замерли, не решаясь протиснуться между мной и бортом. Собравшись, сунул голову в рубку и сразу отскочил, ошалело глядя на Михаила. Лицо его тут же побледнело. Оба речника нервно подняли стволы.

— Мужики, там труп!

Твою мать! Совсем не хочется лезть! Парни тоже не выказывали желания первыми проникнуть поближе к Зловещей Тайне.