Чародей. Том 2 - Анджей Ясинский Страница 22

Все же в итоге сыщик оказался там, где надо. К его удивлению, место было абсолютно пустынное. Нет, конечно же он ожидал, что зевак здесь не будет, но никто не работал над изучением следов бушевавшей недавно аномалии, тут не оказалось даже оцепления из стражников. Полное запустение и тишина. Причем не только непосредственно вокруг таверны, а во всем квартале. Старики из окрестных домов не грели косточки на солнце, сидя на крылечках, детвора не носилась по улицам с собаками наперегонки, распугивая кур и гусей. Даже насекомые как будто сторонились этого места. Похоже, «черный колодец» разросся далеко за пределы таверны, хотя в отчете говорилось всего лишь про несколько десятков погибших. И все равно странно. Тристис подсознательно ожидал увидеть некое подобие того, что устроили оробосцы на развалинах тюрьмы и комендатуры в Маркине. Но нет, даже сравнивать нечего.

Сыщик открыл ларец, который все это время нес под мышкой. Там лежали в специальных гнездах несколько амулетов. Он по очереди использовал их все, ожидая увидеть тревожное свечение или услышать предупреждающий звук. Все было в порядке, точнее, в пределах нормы, хотя повышенный фон по некоторым показателям наблюдался. Сандалос в это же время проверял территорию с помощью жезла и тоже ничего не обнаружил.

Имаген пожал плечами и вошел внутрь. Темно. Профессор зажег светляк, озаривший помещение ярким холодным светом. Двое охранников молча встали с двух сторон, ожидая распоряжений. Третий остался у входа снаружи. Тристис обвел взглядом убранство таверны. Ничего странного или подозрительного, только несколько лавочек перевернуто. Тела убрали: комендант умудрился загнать сюда стражников, чтобы те сделали это. Однако окрестные пьянчужки побоялись повторить их подвиг и не входили – бочка с пивом почти полная, в чем сыщик убедился, ради интереса вытянув пробку.

Ведущая роль в исследованиях досталась искуснику. С сосредоточенным видом он неторопливо ходил по комнатам, выставив перед собой жезл, беззвучно шевеля губами. Тристис шел следом, не мешая. Двое охранников замыкали шествие. Небольшая процессия вошла в одну из комнат, когда наконец искусник вышел из транса и уверенно заявил:

– Здесь!

Догадаться можно было и без Искусства: немудреная мебель в помещении разбита и разбросана, а вся стена забрызгана кровью. Это странно: когда люди умирают от «черного колодца», крови нет. Имаген расстегнул свой пояс, в котором у него был спрятан видоизмененный искусный жезл. Там имелись кое-какие интересные плетения, очень полезные в деле простого сыска. Приложив пояс к пятну засохшей крови, Тристис провел анализ, но практически ничего не узнал, кроме пола и приблизительного возраста человека. Что ни говори, у чародеев в этом плане дела обстоят лучше. Они, если повезет, могли бы точно увидеть, что тут произошло и где теперь люди, находившиеся здесь.

– Что у тебя? – повернулся сыщик к Сандалосу, который в это же время был занят другим анализом.

– Трудно сказать так сразу, – ответил тот. – Тут перебывала куча народу, затоптав своими аурами следы. Но, похоже, здесь умер чародей.

– Что же, выходит, арфиец меня обманул? – нахмурился Тристис. – Но ведь проклятия и в самом деле больше нет…

– Я вот что думаю. Если второй чародей в момент, когда накладывалось проклятие, был очень близко, то его могло не задеть: посмертные проклятия всегда оставляют небольшую безопасную зону в самом центре. И этот человек мог разорвать канал, питающий проклятие.

– Интересно! Очень интересно! – пробормотал Имаген. – Получается, все равно один чародей должен погибнуть, а второй не может бесконечно долго неподвижно стоять рядом, иначе он пересечет невидимую границу и тоже умрет. Если это правда, то все не так страшно, как живописал Херц. Это не абсолютное оружие в руках оробосцев, а всего лишь небольшая по размерам и продолжительности пугалка для обывателей. Причем весьма затратная с учетом того, что один из чародеев умирает. Такой вариант нравится мне гораздо больше! – Сыщик слабо улыбнулся. – Интересно только, произошедшее здесь – случайность или же нет? По своей ли воле умерший поставил проклятие или второй как-то его заставил?

Профессор пожал плечами, убирая жезл в сумку на поясе:

– Думаю, все же случайность. Подобную технику, если это действительно техника, есть смысл применять против очень важных персон, к которым можно подобраться достаточно близко, но которые очень хорошо защищены, чтобы пытаться устранить их привычными средствами. Вряд ли здесь мог оказаться такой человек.

– Не исключено, что один важный человек здесь как раз был. Однако я, пожалуй, поддержу твою точку зрения: если все было запланировано заранее, второй чародей, чтобы прервать канал, убил бы первого более простым и бескровным способом, а не размазывал тонким слоем по стенке.

Искусник кивнул:

– Арфийцы либо абсолютно не компетентны и попросту не учли всех деталей, либо намеренно накормили нас баснями. Первое – вряд ли…

– Все врут, никому нельзя верить на слово, – с горечью в голосе отозвался Тристис. – Уж кто-кто, а я-то знаю…

Оказавшись на улице, сыщик с удивлением понял, что уже вечер. Оказывается, внутри они провели несколько часов. Во рту пересохло, бочки с пивом и вином были совсем рядом, но как-то не тянуло пить из них. Тристис похлопал себя по груди и выудил заветную фляжку, которую всегда носил с собой. Отхлебнув, он довольно крякнул и протянул ее Сандалосу. Тот с видимым удовольствием сделал то же самое. Охранники, понятное дело, обошлись.

– Странно, проклятия давно нет, а жителей не видать.

– Может, поумирали. А тем, кто выжил, откуда знать, что здесь теперь безопасно? Слухи-то ходят…

– Я бы все-таки проверил окрестные дома на предмет свидетелей.

– Обыватели без истинного зрения, – презрительно отмахнулся искусник. – Их поставь в самый центр и вели смотреть во все глаза – и то ничего не заметят. Предлагаю вернуться в гостиницу и поужинать. А завтра, если хочешь, можно отправить ребят, – кивок в сторону охранников, – послушать сплетни. Тех, кто видел, искать бесполезно. Теперь полгорода скажет, что были в этой таверне аккурат в тот момент, когда начались чудеса. И каждый будет уверять, что все видел собственными глазами, причем поведает что-то свое, на версии других совершенно не похожее.

Процессия тронулась в обратный путь. Неожиданно Тристис остановился и втянул носом воздух.

– Чувствуете? – спросил он. – Едой пахнет.

– Скорее помоями, – возразил искусник. – Нам поужинать суждено нескоро. Чем быстрее пойдем, тем раньше будем на месте. В путь!

– Да нет же, я про другое: тут все-таки есть кто-то живой! – Сыщик обвел широким взмахом близлежащие дома.

– Что с того? Пойдем искать карету!

– Задержимся. Нам в отчете нужен опрос свидетелей, и это, – снова взмах руки в сторону домов, – хорошая кандидатура.

Профессор поджал губы, но подчинился. Ему даже не потребовалось разбрасывать сигнальную сеть, чтобы определить, где люди: глазастые стражники уже заметили в одном из окошек отблеск свечи.