Сад Змей - К. Н. Кроуфорд Страница 22

Как глупо позволять себе предаваться мечтам.

Я повернулась и увидела, что Орион наблюдает за мной. Он шагнул ко мне, не сводя внимательного взгляда.

– От грубых лап того негодяя у тебя на шее остался синяк, не желающий исцеляться. – Он склонил голову. – Жаль, что я не подверг его медленной, мучительной смерти.

– А я его даже не чувствую.

Его глаза потемнели до черноты.

– Роуэн, сегодня я спускался в подземелье. Помнишь камеру, в которую я поместил тебя в ночь нашего знакомства?

– Едва ли я скоро забуду о том, что побывала в заточении у самого Лорда Хаоса.

– Это была та самая камера, в которой держали нас с мамой. Но непосредственно перед ее умерщвлением стражи перевели меня в другую, а ее оставили в прежней. Когда я заглянул в нее, заметил, что мама кое-что вырезала на стене.

– Lucifer urbem spinarum libarabit, – подхватила я. – Светоносец освободит Город Шипов.

Орион нахмурил свои темные брови, так что они сошлись на переносице.

– Вот и я так решил, впервые увидев надпись. Однако некоторые засечки стерлись, другие оплел плющ. В попытках осмыслить выпавший мне жребий я снова спустился в темницу, чтобы перечитать высеченную мамой фразу. Я тщательно очистил ее, и оказалось, что до сих пор я понимал ее слова не совсем точно. На самом деле там значится следующее: «Luciferi urbem spinarum liberabunt».

Я сглотнула, пораженная его словами.

– Во множественном числе. Светоносцы освободят Город Шипов.

– Нам суждено сделать это вместе. Просто мне потребовалось немало времени, чтобы это понять.

Мысленно я перечислила все обещания и причины, по которым Ориону нельзя доверять.

– Ты говорил, что ненавидеть того, кого не уважаешь, трудно. Называл меня невротичкой, скучной и неискусной в любых делах. «Я чуть не помер со скуки в твоем обществе, кроме, пожалуй, нашего веселенького свидания в пещере», – передразнила я, подражая его британскому акценту. – Потом я умерла, убедилась, что была намного сильнее, чем считала сама. Поэтому, Орион, править в Городе Шипов буду я, а не ты.

Он стиснул зубы.

– Все, что я наговорил, было неправдой. Своими жестокими словами я хотел оттолкнуть тебя. Не будучи уверенным, хватит ли у меня сил противостоять тебе, я пытался держать тебя на расстоянии, потому что страшился того, что может случиться…

Я сжала пальцы в кулаки.

– И что же такого может случиться, а?

– Повторение прошлого!

Я непонимающе уставилась на него.

– Какого еще прошлого? О чем ты говоришь? Лилит больше не осталось, значит, и убивать некого.

– Есть мы с тобой. – Ориону, казалось, было трудно подбирать слова, что вообще-то для него нехарактерно. Проведя рукой по волосам, он добавил: – Роуэн… конечно, я тебя уважаю. И разумеется… – Он замолчал, не договорив, когда заметил мои покрытые мурашками руки. В следующее мгновение он бережно завернул меня в мягкое кремовое покрывало, сдернутое с кровати. – Мы можем включить отопление.

Прикосновение кашемира к коже было изумительным, а витающий вокруг теплый дымный аромат Ориона – возбуждающим. Покрывало – моя броня и защита. Я сумею сопротивляться его чарам.

Я пристально посмотрела на Ориона и, не желая так легко оставлять интересующую меня тему, сказала:

– Ладно, давай поговорим о мести за лилит. Я хочу прояснить кое-что о смертных. Пора уже изменить твое мнение, что они – корень всего зла.

Вздохнув, Орион прислонился к секции книжного шкафа и скрестил руки на груди. От такого простого жеста рукава его белой рубашки (свитер он уже успел снять) натянулись, четко обрисовав мощные бицепсы. Как же раздражает эта его демонстрация силы!

– Слушаю тебя.

Я удивленно вскинула брови. Неужели он действительно хочет меня выслушать?

– Все очень просто! Демоны и смертные похожи. Одни злые, другие добрые. Встречаются и фанатики, которые хотят уничтожить всех, кто отличается от них.

– Это меня ты называешь фанатиком? – сухо поинтересовался Орион.

– Именно. Ты – демонический эквивалент Джека Корвина.

У него напряглись мышцы.

– Вот, значит, кем ты меня считаешь! Пожалуй, это худшее оскорбление из твоих уст в мой адрес.

Я отрицательно покачала головой.

– Я не имела в виду твое обаяние, интеллект или что-то еще, только фанатичную приверженность идее. Охотники на демонов хотят убить нас всех, а ты хочешь убить всех их. Оба вы – экстремисты.

Орион заметно расслабился.

– Продолжай.

– Мне известно, что ты каталогизировал каждый имевший место случай в истории, когда люди совершали злодеяния, и их действительно великое множество. То же самое относится и к демонам. А что насчет хороших поступков смертных?

Он склонил голову набок.

– Ну приведи хоть один пример!

Я прикусила губу, жалея, что не подготовилась к этому разговору получше, ведь в таком случае смогла бы подкрепить свои слова слайдами презентации и ссылками на разного рода материалы.

– Киану Ривз, – ляпнула я наобум. – Он удивительный. Жертвует деньги детским больницам и на исследования лекарств от рака. Он, в конце концов, всегда уступает место в метро! Захотеть убить Киану Ривза может разве что маньяк.

– Понятия не имею, о ком ты говоришь.

Я округлила от удивления глаза, но тут же спохватилась:

– Конечно, не имеешь! Ведь для тебя мир остановился четыреста лет назад. Застыл во времени. А потом ты выбрался из подземелья с одним-единственным желанием: уничтожить людей, которые причинили тебе боль. И знаешь что? Смертные, с которыми ты тогда имел дело, и вправду были с гнильцой. Никто не любил пуритан. Вообще никто. Но потом они обратились в прах, а мир не стоял на месте, продолжал развиваться. Ты пропустил несколько веков человеческого существования. Может, тебе стоит больше узнать о людях, которых желаешь убить, как думаешь? А я приведу еще несколько примеров. – Я подняла указательный палец. – Стив Бушеми.

– Названные тобой люди – твои друзья?

– Ха-ха! Хотелось бы, но нет. Сначала он был пожарным, потом стал актером. Так вот, когда пилотируемые фанатиками самолеты врезались в нью-йоркские башни, Бушеми достал старое пожарное снаряжение и, рискуя собственной жизнью, помогал спасать людей. Не только он, но и бесчисленное количество других пожарных, жертвуя собой, вытаскивали из охваченных пламенем и рушащихся зданий пострадавших. Многие отдали жизни, чтобы спасти совершенно незнакомых людей. – Я разошлась так, что меня уже было не унять. – А когда в Фукусиме из-за землетрясения и цунами расплавилось в реакторе ядерное топливо, люди вызвались помочь устранить последствия аварии, невзирая на то, что потом могли умереть от рака. Заметь, я снова говорю о смертных, вызволяющих других людей, совершенных незнакомцев.