И останется только пепел - Ребекка Шеффер Страница 22

– Заметил что?

– Я отпугиваю людей. – Небольшая жутковатая улыбка появилась на его лице. – Я, в общем-то, не против. Это всегда отлично работало.

– Но ты не хотел их пугать?

Он кивнул.

– А потом все стало еще хуже. Оказалось, что у Анны тяжелая фибромиалгия.

Ой-ой, нет.

– Это заболевание вызывает сильную боль, да? – У Ниты появилось плохое предчувствие, к чему все идет.

– Да, – с придыханием ответил он. – О, временами очень сильную.

Нита закрыла глаза, не желая слышать конец истории, но оказалась не в силах подавить любопытство.

– И что случилось?

– Я это я. Ты видела меня рядом с болью. Я не могу отключить свою способность впитывать ее. Я был, – он сглотнул, – под мощным воздействием. Я даже не мог нормально функционировать. Слишком очевидно.

– Они поняли, что ты занни? – в ее голосе прозвучал страх.

– Я сказал им, что это судороги, – признался он. – Но не знаю, поверили ли они мне. Я бы сам себе не поверил.

Нита тоже бы не поверила. Судороги обычно не доставляют удовольствия, а Ковит, кайфующий от боли, выглядел так, будто бился в экстазе. Оба эти состояния вызывали спазм мышц, но на этом сходство заканчивалось.

– Я не хотел убивать их, если бы они узнали, кто я. Меня уже и так беспокоило то, что я ем боль друга. Слишком неправильно.

– И тогда ты ушел, – закончила Нита.

Он кивнул, и его руки сжались в кулаки. Он остановился, Нита подняла глаза – они добрались до станции метро.

В нерешительности Нита подошла к Ковиту на шаг ближе, так что оказалась совсем рядом, их руки соприкасались.

– Ты сожалеешь, что встретился с ними?

– Я не знаю, – прошептал он. – Я понятия не имел, что у Анны фибромиалгия. Они никогда не упоминала об этом. Она даже пыталась скрыть это при встрече, но, – его улыбка была кривой и сокрушенной, – нет такой боли, которую можно скрыть от меня.

– Думаю, действительно нет.

– Все мы храним так много секретов, – его голос был тихим. – Была ли эта дружба когда-нибудь реальной, если никто из нас не видел настоящих лиц друг друга? Сколько нужно тайн, прежде чем поймешь, что все происходящее ложно?

Нита склонила голову набок.

– Не знаю. Тебе и впрямь нужно знать все до мелочей о том, кого ты хочешь считать своим другом?

Он посмотрел на нее открыто и честно.

– Я не знаю.

– Вы начали общаться на интересующую всех тему. Но этот интерес иссяк.

– Да.

– И что же вас тогда связывало?

– Я не знаю. – Ковит покачал головой, запустив пальцы в волосы и взъерошив их. – Разное. Для меня никогда не имело значения, о чем мы говорили. Они были моей… отдушиной. Моим способом не потерять связь с реальным миром.

Он посмотрел под ноги.

– Когда мне было плохо, я мог выйти в интернет и найти их там. Они понятия не имели, что случилось, но говорили приятные вещи. Они говорили то, что мне нужно было услышать. Заставляли меня почувствовать, что я нечто большее, чем моя жизнь. Давали мне надежду на будущее.

Нита пожала плечами.

– Тогда, может быть, это и есть друзья. Люди, которые говорят то, что ты хочешь слышать.

Он рассмеялся – несколько зловеще.

– А что я хочу слышать?

Она посмотрела на его руку, сжавшуюся в кулак, и накрыла ее своей. Его кожа была теплой, а ее руку покалывало, как от слабого разряда электричества.

– Я рядом, Ковит. Я уже видела твоего монстра. – Она поймала его взгляд. – И я не уйду.

Он уставился на нее, глаза потемнели, а брови нахмурились. Затем он вскинул руки и заключил ее в объятия. Его руки были нежными, когда он притянул ее к себе, их щеки соприкоснулись. Сердце Ниты бешено колотилось, ее ладони, обнимавшие его спину, стали влажными.

– Действительно, именно это мне и нужно было услышать, – прошептал он. – Спасибо.

Ее руки крепче обняли его.

– Всегда пожалуйста.

Но она не была уверена, что действительно так думает.