Тимереки - Лаванда Риз Страница 22

– Да, впервые я узнал, что такое ревность, и она душит меня! Потому что я ни с кем не хочу делить свою жену, даже в её мыслях, в её взглядах. Я лучше убью её!

– Убивай, можешь прямо сейчас, на всякий случай. Я начала сомневаться так ли ты достоин, так ли ты мудр. Ты уже убиваешь меня своими сомнениями Алмир! Только от нас зависит, как мы будем смотреть друга на друга с обожанием или презрением! – проговорила обижено Кей, и отодвинулась от него подальше.

Алмир подошел к ней и протянул руку:

– Давай больше никогда не будем говорить об этом. Ты стала моей слабостью. Я боюсь потерять тебя. Ты нужна мне, даже страшно подумать, как нужна! Мне нужна твоя любовь, и я буду её достоин. Моя жизнь – теперь твоя, твоё сердце теперь бьётся во мне. Я хочу ощущать тепло твоей руки. Моя любовь – теперь твоя. Если ты согласна … дай мне свою руку!

Кей медленно и доверчиво протянула ему свои ладони. Он поднял её с земли и обнял за талию.

– Никогда не сомневайся во мне, слышишь, никогда! Я себе сама не прощу, если предам тебя. Ты нужен мне, Алмир! Мне очень нужен родной и близкий человек, которому я смогу приносить счастье и радость. Я благодарна тебе за твою любовь и нежность ко мне. Я так же хочу заполнить свое сердце любовью к тебе и быть тебе достойной женой. Все зависит от нас, от нашего желания быть счастливыми. Просто мне нужно время, чтобы прийти в себя, – прошептала Кей в его объятьях.

И вот теперь он поцеловал её в губы, крепко прижимая к себе. Он целовал и целовал её не в силах насладиться, пока не почувствовал вкус крови. Но Кей не ощущала боли на ещё не заживших после лихорадки губах, она только чувствовала, как кружится от слабости голова и как колотится сердце от нахлынувших чувств.

– Вернёмся в селение? – шепнул Алмир. Кей утвердительно закивала головой.

– Я совсем забыл, как ты ещё слаба, прости меня. Скажи что-нибудь.

– Сейчас я скажу тебе такую простую вещь и сразу спущу тебя на землю. Ты мне о любви, а я тебе о том, … знаешь, я только сейчас поняла, как сильно я хочу есть, кажется, я не ела уже тысячу лет. У меня нет сил, и я не дойду до селения, – жалобно, как маленькая девочка, проговорила Кей.

– А я отнесу тебя и спасу от голода. А когда ты окрепнешь, – Алмир улыбнулся, – Я хочу, чтобы у нас были дети.

Алмир. … С каждым новым днём, она понимала, как он становится ей дорог. Если он находился рядом – она не могла отвести от него взгляда. Ловила каждую его улыбку, дорожила каждым поцелуем, каждым касанием руки. Тимереки теперь не особо волновали её, ни их жизнь, ни их отношение. Даже на своих подруг у неё не было времени, она перестала вспоминать свою прежнюю жизнь и свой мир. Кей влюбилась! Влюбилась до дрожи в коленях, до замирания сердца! Алмир затмил собой для неё весь белый свет. Каждую свою минута она посвящала ему, она жила для него, она смотрела на мир его глазами. Когда он возвращался с охоты она не отходила от него, угождала ему приготовленной пищей, беседовала, ласкала. А когда он уходил в джунгли, она садилась и просто ждала его.

Такого счастья – она не испытывала никогда! Кей даже не знала, не представляла, что можно так любить и  быть такой любимой, такой желанной. Он боготворил её, носил на руках и выполнял любые капризы. Алмир любил её ещё сильнее, он впитывал в себя каждую секунду, проведенную с ней, она всегда стояла у него перед глазами, жила в его сердце и оно так сладко сжималось, когда он думал о ней. Их рожденное чувство возносило их до небес, так, что сами духи этого мира стали завидовать им.

А Рагнар. Он пытался чувствовать себя счастливым, ощущая её радость. Он стойко этому учился. Но вначале бороться с этим было невыносимо. Когда наступала ночь, Рагнар всем своим сознанием ощущал, как его Кей ласкает другой и как этого другого любит она. В такие моменты он выскакивал из шатра и бесцеремонно будил Тембота. Хватая меч, он заставлял друга биться с ним, пока ощущение её близости не покидало его, иногда на это уходила целая ночь. Под утро Кей, изнеможенная и счастливая засыпала на плече у Алмира, а Рагнар, дрожащий от нервного и физического истощения, падал у входа в шатер. Кей была счастлива, а Рагнар оттачивал своё боевое мастерство с верным Темботом. Но со временем Рагнар научился контролировать свои ощущения и защищаться от них. Он стал спокойнее, постигая магию силы жреца, он был счастлив, что его племя под надежной защитой и его опыт растёт, благодаря знаниям отца, только в уголках его губ, появилась неизменная печаль и грусть в сиреневых глазах, избегающих взгляда в сторону клана волков.

Всё племя знало, что Кей и Алмир сходят с ума от своей любви. Они не нарушали законов древних, но это было видно и невооруженным взглядом, по тому, как они смотрели друг на друга, по тому, как ловили каждое слово, лаская друг друга глазами, как ходили, держась за руку, улыбаясь друг другу. Тимереки ни разу не видели, чтобы они хоть раз поссорились, наоборот, когда эта пара появлялась, всем сразу становилось теплее, на лицах людей зажигались улыбки. И племя приняло их любовь.

Больше всего, тимереки любили смотреть, как они танцуют друг с другом. Кей научила Алмира танцевать по-своему, и теперь на праздники они радовали племя своим страстным танцем. Во время которых, Рагнар закрывал глаза, и читал про себя молитвы древним или вообще старался избегать праздники. Он держал обещание, данное отцу – он больше ни разу не заговорил с Кей.

Тимереки не смели даже выказывать зависти к любви Алмира. После того как Кей принесла рог единорога в селение, они почитали эту пару, и относились к Кей с трепетом, как к своей сестре. Даже Тире молча поджимала губы, не смея судачить про Кей.

Только вот Мэл, Лита и Анж, совсем отдалились от неё. Появилась неловкая натянутость отношений, ведь положение в племени у них теперь было разное. Кей тянулась к ним, а они бросали замечания сквозившие упреками и демонстративно отстранялись.

Полгода пролетели как волшебная сказка для Кей. Каждый день был полон любви, каждая секунда плакала от счастья. Но их любовь была слишком прекрасна, чтобы духи позволили им долго наслаждаться этим божественным чувством. Они решили ещё раз доказать людям, что рая на земле не бывает, и что за каждую минуту счастья нужно заплатить сполна, чтобы трезво оценить где небо, а где ты. Мечты и счастье всегда крушатся неожиданно и вероломно!

Умер старый вождь племени. Сазар должен был по закону древних последовать за ним. Жрец смиренно принял обряд очищения, передал своему сыну Рагнару власть и силу жреца и, возведя Тембота в вожди тимереков, Сазар испил чашу забвения и усоп.

Алмир озабочено проверял своё оружие. Уже несколько дней он ходил хмурый, а при натянутых улыбках в глазах сквозила тревога.

– Родной мой, почему так напуганы тимереки? – Кей обняла его за плечи.

– Понимаешь, моё солнце, в племени сменилась власть, она ещё слабая, не вошедшая в полную мощь магической силы Рагнара и авторитета Тембота. Такими моментами всегда пользуются враждебные племена. Они нападают, грабят, убивают, захватывают земли, порабощают людей. Вчера ястребы заметили шарящих неподалёку следопытов племени бандерлогов. Они очень опасны. У них крепкие воины и самое главное, свирепый и очень могущественный жрец. Нам придётся вступить в бой.