Путь в Империю - Денис Васильев Страница 22

— Вариант Дика мне больше нравится, — вдруг поговорила Джайна.

— Мне тоже, — неожиданно кивнул старый маг, и его губы расплылись в улыбке. — Кстати, вы знаете, что в легенде скорей всего идет речь о личе.

— О личе? — нахмурилась чародейка.

— Да. Некромант, достигший небывалых высот в темной магии. Лич бессмертен и после гибели собственного тела способен вселяться в тела других, продлевая свою жизнь. Именно для этого и нужен был отшельнику помощник-принц.

— Но в легенде не говорится, ни о чем таком! — воскликнул я. — Это просто история о том, почему море так назвали.

— Не все же описывать в легендах, — вздохнул Каладан. — На то они и легенды, чтобы услаждать слух. А истина гораздо более сурова. Думаю, если бы этот эльфийский принц существовал на самом деле, он бы уже давно стал сосудом для души лича, если конечно у этих тварей есть души.

Старик презрительно сплюнул за борт. — Знаете легенду о Темном острове и о великом некроманте, который жил на нем?

— Нет, — практически одновременно заявили мы с Джайной.

— Она чем-то похожа на легенду о море, но согласно ей, помощник стал новым воплощением некроманта.

— Расскажете? — попросил я.

— Увы. Я ее слышал так давно, что уже и не помню всех подробностей. Боюсь, навру вам с три короба, — старый маг снова улыбнулся и взглянул на волшебницу. — Почему-то мне кажется, что остров из легенды господина Хамзата, это тот же самый «Темный остров». Поройтесь, при возможности, в библиотеках Академии, мистрис Килморан, она должна там быть. Очень интересная. И занимательная легенда.

— Хорошо, — кивнула Джайна и нахмурилась. — Вы так много знаете о запретных искусствах и некромантии. Откуда?

Каладан отвел взгляд.

— Пару раз мне приходилось сталкиваться с некромантами. В отличие от вашей родины в большей части северных королевств к темным магам относятся терпимее, — маг задумчиво провел рукой по бороде сверху вниз. — Если не ошибаюсь, то один из них как раз сейчас даже входит в малый совет даргирского короля Филиппа. А я предпочитаю узнать как много больше о своих соседях. Тем более таких беспокойных как Даргир. Если же говорить о вашей легенде, господин Хамзат, — старик неожиданно сменил тему разговора, — то она тоже имеют право на существование. Такие истории позволяют нам не забыть, кто мы есть.

— И кто же мы? — принял я вызов.

— Игрушки в руках богов.

— Я предпочитаю сам вершить свою судьбу!

— Вы не верите в богов?

Вопрос старика был с подвохом. Я настороженно оглянулся, но занятый своими делами экипаж судна не обращал на нас внимание. В Азмуре святое братство строго следило за вероисповеданием своей паствы. Инакомыслие и иноверие не допускалось. По крайней мере среди людей. Что же касалось других обитателей султаната таких как орки и эльфы — в их дела казаскер и компания не лезли, позволяя бессмертным душам этих дикарей вариться в собственном соку. Но я не относился, ни к тем, ни к другим, потому в таких вопросах следовало проявлять осторожность. Не то, чтобы я не доверял старику, но религия — дело тонкое, особенно если тебя за нее могут вздернуть на дыбу или спалить на костре как еретика. Хотя, насколько я знаю, инквизиторские костры в султанатах не полыхали уже несколько десятилетий. Церковь работала очень хорошо. Или наоборот — чересчур плохо…

— Я иду в Свете, — ответил я стандартной фразой.

— Ах да! Ваш Ландазар, — хмыкнул старый маг, и мне показалось, что в его нотках просквозило легкое презрение. Обеспокоенно я вновь обернулся, но никто из моряков находящихся поблизости даже не заинтересовался нашим разговором. Море с его монстром занимало их куда больше, чем троица пассажиров ведущих теологическую беседу с еретическим уклоном. — Бог Света, Лорд Утренней зари и прочее, и прочее, и прочее. Небожитель, созданный Творцом…

— На вашем месте я бы по аккуратнее выбирал выражения, — как можно мягче постарался сказать я. — Не знаю как у вас в королевстве, но в султанатах весьма щепетильно относятся к вопросам веры.

— Спасибо, за совет, — нисколько не смутившись, кивнул Каладан, — мы это уже заметили. Но как вы видите мы не в султанатах. Корабль плывет под флагом западного континента, и здесь правят уже другие законы. У нас, в северных королевствах, как, впрочем, и во всей Тавионской империи, царит свобода вероисповедания.

— Вы серьезно? — я округлил глаза. Мне, с детства привыкшему к поклонению только одному Ландазару, это было дикостью. — У вас нет единой религии?

Я вопросительно взглянул на Джайну. Молчавшая доселе волшебница согласно кивнула.

— Да, Дик. Разрешены любые религии, лишь бы они не попирали правящую династию.

— Религия отдалена от законодательной власти, — продолжил за Джайну Каладан. — Светская власть решает мирские проблемы, религиозная — духовные. Однако короли севера, так же как и император Тавиона зорко следят за тем, чтобы ни одна религия не шла вразрез и не ущемляла их власть.

— «Пусть молятся, кому угодно, платили бы исправно подати!» — внезапно процитировала Джайна.

— Это что? — не понял я.

— Надпись на одной из стен Имперской Академии Высшей Магии в Нордлинге, — улыбнулся Каладан. — Приписывается Тавиону Второму. Миротворцу. Именно его умелая политика и дипломатия позволила стране восстановиться после войны с Ордой.

— Ну не знаю. Мне кажется это дико.

— Что именно?

— Многобожие. А как же священнослужители одних богов, терпят других? Неужели никто никого не объявляет еретиком и не предает анафеме?

— Не сочтите за дерзость, но если вы идете в Свете, то, как же вы вершите сами свою судьбу? — вопросом на вопрос ответил старик и улыбнулся.

Вопрос застал меня врасплох. Пока я искал подходящий ответ, мне на помощь пришла Джайна.

— Странно, что монстр до сих пор не объявился, — внезапно поменяла она тему. — Я думала, он обитает в прибрежных водах?

Я благодарно взглянул на нее. Словесные баталии, да к тому же на религиозные темы — не мой конек. Поговорить о деле — да, это без проблем, но поразмышлять отвлеченно о теологии — увы и ах.

— Думаешь, пронесет? — спросил я, поддержав Джайну.

— Не знаю, — та пожала плечами.

— Насколько, я знаю, — Каладан почесал подбородок, приняв нашу игру, — животные так просто не нападают. Тем более на неизвестную добычу.

— Неизвестную?

— Ну да. Даже волк не будет нападать на зайца просто так. Как бы ни слаба была добыча, но при должном стечении обстоятельств даже она может поранить напавшего на нее хищника. А ранение может негативно сказаться на охотничьих возможностях последнего. Порой за ошибки приходится платить дорогую цену.

— А причем здесь неизвестность то?

— Сами посудите. Слухи о том, что некое существо нападает на корабли — появились совсем недавно. Верно?