Война и сердце - Доминика Арсе Страница 22

Спешу за орками, которые уносят ноги. Разогрелась, взбодрилась и немного привыкла к такому лютому холоду. Орков на ходу расстреливаю, дорожка немного шире стала. Пара убитых на пути. Срываю меховую накидку, облачаюсь кое – как. Все это внаглую, на глаза у оторопевших орков. Иду дальше, кривясь от вони, что источает мех.

Потеряв еще полтора десятка солдат, орки психанули и пошли на меня с мечами. Как раз и пурга поднялась, сыплется на голову стружка ледяная. Дышать тяжело, видимость ухудшается. Но я не унываю, рвусь в ответ, сбивая с ног. Еще недавно я была в битве, и теперь натренированная! Меч генерала в руках. Греется лезвие, рассекая всю их броню, словно бумагу. Вот это оружие мне досталось! Сам по себе легкий меч, будто тростинка, но его словно магнитом к железу притягивает, и он сам вгрызается в доспехи врага.

Нашинковала орков на салат, окрасив снег в цвет темной вонючей крови. Иду дальше, орки пятятся и визжат.

– Черный рыцарь, исчадие черного владыки! – Похрюкивают дальние.

Стали доноситься звуки битвы рыцарей. Лязг стали протяжный, будто вымученный, усталый и из последних сил добывающийся. Кричат рыцари, ревут, нанося удары, ругаются матом многоэтажным и хрипят. Орки осыпают их в ответ обидными фразами по поводу насилия женщин и детей, искоренения рода людского и бла–бла–бла.

Рвусь с особой жестокостью, пробиваясь к своим. Добираюсь до глотки, что угрожала громче всех. Это оказался орчий командир, что был на три линии дальше от дерущихся воинов.

Когда взяла его за горло, за моей спиной уже не осталось ни одного орка. А за его штук семь, которые получили свое, как только рыцари поняли, что больше никого не осталось. Ибо ринулись в атаку все сразу! Господи, только сейчас заметила, что они без шлемов бьются.

Орчий командир с душераздирающим воплем срывается в пропасть, и на меня летит рыцарь в замахе. Отскакиваю назад.

– Свой! – Визжу отчаянно. Здоровенный рыцарь, дравшийся яростнее остальных, дает понять, что ему все мало.

– Свой! – Кричит хрипло кто–то позади рыцаря.

– Нечисть! Убью! – Ревет невменяемый рыцарь, тяжело дыша.

Меч врезается в снег, едва не зацепив меня, звенит, ибо встречает лед. С обеих сторон на меня летят другие рыцари, все еще пребывая в агонии битвы. Но останавливаются, сомневаясь, когда втыкаю меч в снег.

– Сдаюсь! Свой я! – Говорю, запыхавшись, и отступаю еще.

Делаю вид, что снимаю шлем. Я «Дэвид Копперфилд», оп! И нет шлема. Ловкость рук и никакого мошенничества.

Мороз ударил по обнаженной коже. Но что делать, не поверят так. Смотрю на рыцарей ночным зрением. Взгляд бешеный, лица худющие! В глазах еще бой играет и смерть… как бы, не сбрендившие уже ребята. Ошалевшие морды на меня скалятся, будто мало им орков, еще хотят!

– Да человек я! – Визжу, уже и подделывать голос не особо хочется. Может, мужчина им тоже не понравится. А женщина – все–таки женщина!

Эхом визг разносится острым. Затрещало где–то в стороне. Похоже, лавина начала сходить, получив последнюю порцию звукового раздражителя. А этим хоть бы что.

– Человек, – повторяет мои слова рыцарь, что чуть не убил, валится на колени и смеется, в глазах некое счастье что–ли. Его товарищи подходят ближе, пытаясь рассмотреть. Вроде бы адекватные, но недоверчивые.

– Где орки?! – Спрашивает один из них.

– Убиты, – отвечаю цинично.

– Весь отряд?! – Кривится рыцарь и на своих кивает. – Анатоль, Ваэль, в дозор!

– Да весь, весь, – отвечаю вымученно. – С тыла зашла.

Двое рыцарей ковыляют к дороге, аккуратно меня огибая.

– Знакомый голос, – раздается хриплое, и здоровяк, что чуть не убил меня, поднимается. – Леди, вы же леди?!

– Леди Валерия, если быть точной, – говорю, поежившись, и понимаю, что этот рыцарь мне вполне знаком. Ну, прям вечер встреч. – Марсель?!

– Мы знакомы?! – Поднимается Марсель и вдруг растягивает такую счастливую улыбку без двух передних зубов. – Валерия Балейская?!

– Она самая, – смеюсь и иду обниматься со всей, мать ее, искренностью. Живой!

Принимает в объятия, как родной. Мой самый первый рыцарь, которого когда–то окрестила человеком не особо далекого ума. Сильный и смелый мужчина, который прибыл в мое село, когда я еще была зеленая и ничего не знающая. Тот, кто хотел помочь с землями и Шобертом, но не вышло у бедного, потому что читать не умеет! Он здесь! В горах! На грани гибели, на краю пропасти. Но живой и узнавший меня!!

– Что вы тут забыли?! – Самый главный вопрос, который меня сейчас интересует.

– У нас важная миссия, – заявляет один из рыцарей и его сразу осекают другие.

***

Утро раннее пришло. Крохотный костер у обрыва, какая романтика. Солнышко нам, как спасение и любовь, что выражает мир своим подопечным. Я в трех мехах, в виде мишки северного, сгорбилась у костра, сотворенного, не иначе как магией. Рыцари, оказывается, не простые, а золотые!

– Как ваши дела, миледи? – Интересуется Марсель деловито. – Вы сумели разобраться с бумагами барона Шоберта? Жаль, что разочаровал вас с последней встречи. Много думал, и…

– Не переживайте, – усмехнулась, прерывая ненужные оправдания.

Рада видеть его в здравии, занятого делом и помнящего меня той наивной дурочкой. Это забавно, когда сила на твоей стороне, и в жизни повидала, наверное, уже не мало. И таких как он у меня сотни, а то и тысячи. Но именно этот рыцарь особенный для меня человек. Он – мое первое впечатление о рыцарях.

– Когда мы победим, я обязательно навещу вас в вашем поместье, если позволите.

– Я буду рада вам в любое время, сэр…

Выразительные синие глаза смотрят с тоской и усталостью. Такая казалось бы идиллия, но вокруг мужчины, все посматривают, поглядывают, косятся и возятся, обыскивая пожитки орков и их остывающие трупы.

– Провианта нам на три дороги хватит, – произнес Анатоль, бросая мешки позади Марселя, собранные от орчьего отряда. – Даже не придется убивать варыка, как в прошлый раз. Да и без стрел это будет сложно, пугливые нынче твари.

– Это когда людей много, а на одного только и рады, – ответил другой.

– И давно вы тут путешествуете? – Интересуюсь, разглядывая небритые обветренные мордахи. Ой, а губешки у всех растрескавшиеся, мамочки!

– Мы уже пятнадцать суток в пути. И это был третий отряд преследования, – ответил Марсель, прокашлявшись грузно. – Первые два были с лучниками, и там мы потеряли большинство наших соратников. Сумели оторваться, но в итоге загнали себя в угол. Не стану бахвалиться, может и не отбились бы теперь. Могли просто обвалить их…

– Но без орчьего провианта мы бы пропали, – усмехнулся другой рыцарь. – Поэтому и не обвалили.

Поежилась, укутываясь сильнее, сухие грибы предложенные рыцарями в горло не лезут, на зуб не идут, словно они тверже моих зубов. Я уже не говорю о вкусе, его нет. Утро оказалось еще противнее, чем ночь. Удивляет, что рыцарям война, будто игра или охота. Ладно, если бы я не видела все своими глазами и не прочувствовала на собственной шкуре!