И навсегда - Пирс Энтони Страница 21

Утром Виту вместе с ее невидимыми спутницами ввели в уютный кабинет, она помылась, а исправительный центр для малолетних преступников предоставил ей чистую одежду. Девушка, не получившая очередную порцию наркотика, отказалась принимать участие в происходящем, а Орлин, потрясенная пережитым, отошла на задний план и снова погрузилась в пассивность. Так что пришлось Джоли взять разговор на себя.

В кресле за столом сидел человек средних лет. Когда они вошли, он встал.

— Пожалуйста, устраивайся поудобнее, — сказал мужчина, показав на стул.

— Это предварительный разговор, неофициальный, и если ты пожелаешь, мы не станем вести никаких записей. Я только хочу побольше о тебе узнать.

Дружелюбие незнакомца разоружило Джоли; он совсем не был похож на закоренелого бюрократа! Она села, и мужчина тоже опустился в свое кресло. Несмотря на небольшое брюшко и редеющие волосы, которые мужчина не предпринимал никаких попыток скрыть, в целом он производил впечатление человека крепкого и здорового. У него оказались серо-карие глаза, словно в решительный момент природа размазала краски. А вокруг рта и глаз в разные стороны разбегались морщины — значит, он не прочь посмеяться. Впрочем, хмуриться ему приходилось тоже частенько.

— В ходе стандартного расследования мы обнаружили, что ты живешь в нашем районе, однако о твоем исчезновении никто не заявлял. Нами получено указание: твоя личность считается не установленной до тех пор, пока мы не получим от тебя подтверждения. Нам запрещено сообщать о твоем местонахождении без твоего согласия. Очень необычно — по меньшей мере.

И интересно! Конечно же, Луна знала, где находится Вита, потому что послала к ней Орлин и Джоли. Но какое отношение имеет Вита к Луне и почему так важно вытащить девушку из того тяжелого положения, в котором она оказалась?

— Уж можешь не сомневаться, я не имею ни малейшего понятия! — раздраженно подумала Вита. — И мне наплевать. Спроси, нет ли у него героина?

Так что загадка осталась неразгаданной, если только Вита не оказалась под рукой как раз вовремя — чтобы Джоли была занята, а Орлин не погрузилась в Ад. Ну, Луна своего добилась!

— У меня с домом связаны неприятные воспоминания, — проговорила Джоли. И спросила неслышно Виту: — Можно ему рассказать?

— Валяй, мне все равно. Только домой я не вернусь.

— Так часто случается, — сказал мужчина. — В прежние времена убежавших из дома детей всегда возвращали к родителям. А потом выяснилось, от каких страшных вещей они пытались спастись, и политика изменилась. Жестокое обращение?

— Пожалуй, — осторожно ответила Джоли.

— Ты знаешь, что по закону считается жестоким обращением? Мы надеемся разобраться в твоем деле и хотим, чтобы ты попыталась понять сама себя.

Джоли посмотрела на женщину, которая привела ее сюда и осталась стоять у двери. Интересно, кого она охраняет — Виту или этого человека?

— Вы что, собираетесь повернуть все так, чтобы я призналась в своей вине? Я готова; я действительно швыряла отбросы в полицейский ковер, чтобы меня арестовали.

— И чтобы ты могла сбежать от шайки парней, — договорил за нее мужчина.

— Я понимаю; и полицейские, арестовавшие тебя, тоже сразу сообразили, что у вас там происходило. Однако существуют и другие аспекты твоего дела, которые не позволяют нам спокойно выпустить тебя на свободу.

— Я не хочу на свободу! — встревожилась Джоли, которая знала, что Вите гораздо полезнее оказаться в тюремной камере, чем снова на улице.

— У нас нет особого выбора, поскольку ты не совершила никакого серьезного преступления и тебя нельзя считать сбежавшей из дому. Однако мы хотим тебе помочь.

— Совсем не похоже на полицейский допрос! — возмутилась Джоли. — Кто вы такой? И что вам на самом деле от меня нужно?

Мужчина улыбнулся:

— Прошу простить меня за то, что не представился. Я судья Скотт, и тебя пригласили на предварительное слушание перед тем, как дело отправится в суд. Я предпочитаю узнать побольше о тех, кто должен предстать передо мной в зале заседаний, чтобы мое неведение не стало причиной ошибки.

— А я-то думала, вы всего лишь клерк! — удивленно воскликнула Джоли. — Что в вашу задачу входит собрать улики, а потом использовать их против меня.

Судья Скотт снова улыбнулся:

— Ну, я пригласил тебя и для этого тоже. Только главным образом мною движет любопытство и желание поступить правильно. К сожалению, порой «правильно» и «по закону» — не одно и то же.

Джоли подумала, что ее встреча с судьей Скоттом — редкое везение. Впрочем, может быть, Луна предвидела, что так оно и будет.

Джоли решила выложить свои карты — не только те, что принадлежали Вите,

— на стол.

— Судья Скотт, могу я поговорить с вами наедине?

— Женщина-полицейский присутствует здесь, чтобы убедиться в том, что я не воспользуюсь своим положением и не причиню тебе никакого вреда. Так принято, когда речь идет о несовершеннолетних особах женского пола.

— Я понимаю. Но я намерена сообщить вам кое-что очень личное… и, думаю, совсем не то, что вы предполагаете услышать.

— Должен поставить тебя в известность, что ведется магнитофонная запись нашей беседы, ради моей безопасности — и твоей. Так что я не в силах гарантировать, что никто не узнает, о чем мы тут разговаривали.

— Запись можно опечатать, объявив ее вещественным доказательством.

Брови судьи поползли вверх.

— Для своих лет ты довольно много знаешь.

— Точно. Пожалуйста, позвольте мне переговорить с вами наедине.

Скотт кивнул женщине у двери, и та молча вышла.

— Я не только, сбежавшая из дома пятнадцатилетняя девочка, наркоманка и проститутка, — заявила Джоли. — Я гораздо более взрослая женщина, которая вселилась в тело Виты, выбрав ее своим временным пристанищем — и еще более опытная женщина, веявшая на себя ответственность, пока другая оказалась временно не в состоянии активно действовать. Вы понимаете, о чем я?

— Конечно, такое возможно, если согласен хозяин тела. А какова цель объединения?

— Девушка представляет интерес для человека, который не хочет вмешиваться напрямую. А судьба другого призрака важна для меня, поэтому я постаралась объединить ее с Витой, чтобы помешать душе опуститься в Ад, где ей не следует находиться.

Судья уставился в потолок:

— Позвольте напомнить, что против вас выдвинуто лишь обвинение в нанесении оскорбления офицеру полиции, в данных обстоятельствах — мелкий проступок. Вас не обвиняют в употреблении наркотиков или проституции, и вряд ли вы пожелаете вынести эту информацию в зал суда.