Демоны Антарктоса - Джереми Робинсон Страница 21

— Четыре всадника, — сказала Уитни. Так отец называл кегли, расположенные по сторонам от центра.

Девушка, забыв о том, что на нее смотрят, взяла второй шар. Три кегли справа с треском взмыли в воздух.

— Проклятье, — пробормотала она.

Быстро прицелившись, она сделала третий бросок, направив мяч прямо по центральным стрелкам. Он ударил в оставшуюся кеглю и сбил ее. Идеальная десятка.

Уитни повернулась и оказалась лицом к лицу с Джеймсом. Он улыбался.

— Неплохо, — сказал он, наклонился и нажал на кнопку, чтобы восстановить позицию.

Когда кегли заняли свои места, Джеймс зацепил пальцами подкатившийся снаряд, отошел назад и опустил руки вдоль тела. А потом метнул шар и сбил восемь кеглей. Оставшиеся девятая и десятая покачнулись, но устояли. Одна из них была центральной, а вторая — последней слева. Сложная ситуация.

Президент послал второй шар в правую часть центральной кегли, и она полетела назад и налево, сбила вторую, и обе упали в корзину.

Джеймс повернулся к Уитни и победоносно улыбнулся.

— Показательные выступления, — прокомментировала она.

— Я не люблю проигрывать, — ответил Джеймс.

Уитни надавила на кнопку, чтобы вернуть кегли на позицию, встала на место президента, а он сел у нее за спиной. Держа шар, Уитни ощущала его вес, гладкую поверхность, крутанула его. Затем подняла к подбородку, прицелилась, сделала шаг вперед, и снаряд покатился по дорожке. Сначала возникло ощущение, что он сильно отклонился от цели, но в следующее мгновение шар изменил направление движения и ударил в центральную кеглю под небольшим углом, заставив остальные резко взлететь в воздух. Когда стук затих, оказалось, что Уитни сбила все до одной.

Она повернулась к президенту.

— Я тоже не люблю проигрывать.

Джеймс захлопал в ладоши.

— Высший класс, юная леди!

Уитни уселась рядом с президентом на скамейку из эры семидесятых, придававшую этой части комнаты традиционный вид зала для боулинга.

— Может, скажете мне, что здесь происходит?

Джеймс провел рукой по волосам.

— Дело в том, что длительное молчание обнаруживает слабости людей… или, как в вашем случае, их сильные стороны. Теперь я знаю, что вы решительны, изобретательны и у вас есть характер…

— И?

— А еще вы нетерпеливы. — Он улыбнулся. — Мисс Уитни, я президент Соединенных Штатов. Самое долгое молчание, которое кому-либо удалось выдержать в моем присутствии, длилось пять минут. А вы… только что выбили девятнадцать очков за четыре минуты. — Он громко рассмеялся.

— Не сочтите мои слова неуважением, сэр, но в данный момент четыре минуты молчания, даже при том, что мы играли в боулинг, — серьезная трата времени.

— Вы совершенно правы, мисс Уитни. К несчастью, вашему отъезду мешают определенные обстоятельства. Так что, боюсь, нам придется немного подождать. К тому же, если я приму решение передать судьбу страны в ваши руки, я должен вас хотя бы чуть-чуть узнать. — За добродушной интонацией президента скрывалась озабоченность.

— Да, сэр, — сказала она, вспомнив, кто перед ней. Но встретилась с ним глазами, и напряжение отступило. — Сэр, я была бы вам очень признательна — по меньшей мере, — если бы вы сказали мне, что вам нужно от доктора Кларка и почему требуется моя помощь, чтобы его отыскать.

Президент встал и направился в кухню.

— Разумеется, вы наверняка озадачены не меньше мухи, попавшей в паутину к пауку. — Он открыл холодильник, достал бутылку воды и бросил ее Уитни. — Разумеется, в моих словах нет ничего метафоричного. Вернитесь к своим друзьям…

Уитни оглянулась на Райта, Круза и Феррел, по-прежнему сидевших на своих местах.

— …а я расскажу вам, что происходит, — продолжил он. — И тогда мы сможем вывести вас, ребята, на старт.