Волк. Стая - Виктория Гетто Страница 21

Вот и первая битва. Позади — четыре часа ускоренного марша по пустой местности. Пустой — не в смысле отсутствия местного населения, хотя его, по совести говоря, и не было. Попадались деревни, даже городок на пути, только пустые. Ни жителей, ни домой. Закопчёные печи, обугленные фундаменты. Да частоколы с черепами на них. Лорды уничтожали всех, кто хотя бы день побывал под рукой Империи. И ассоциации у меня приходили на ум очень знакомые, и не слишком приятные. Впрочем, картина разорённой войной страны и так не очень, солдаты смотрели на развалины и пепелища, стискивая зубы…

Разведка сработала отлично, обнаружив крупный отряд рёсцев, выдвигающийся нам навстречу. Судя по всему, Ымп решил отбросить все приличия, впрочем, какие тут могут быть проблемы, в дремучем то Средневековье? Поэтому в последнее время императорские войска шли в Фиори непрерывным потоком. Впрочем, насколько я знаю, Рёко — вариант местной Партократии, основанной выходцами с древнего Китая праматери-Земли, поэтому народа у них должно быть много. Чувствую, что попотеть нам придётся…

Быстро раскатываю первый лист карты на коленях. Примерно в лиге от нас достаточно большая долина, где можно встретить врага, и потому надо поспешить.

— Бегом — марш!

…Что ребята доберутся туда без проблем, сомнений нет. Стандартный утренний кросс имперской армии Фиори пять километров, или десять лиг. А тут всего две. Даже не запыхаются. Сигнал трубы, и солдаты устремляются вперёд. Раз-два! Раз-два! В спокойном ритме, без фанатизма. Здесь, хотя скорость и важна, они мне нужны свежими, чтобы могли стрелять, и руки не ходили ходуном. Следом устремляются, грохоча окованными колёсами по камням, изредка торчащим из земли, артиллеристы. И я, разумеется. После десяти минут бега вылетаем на холм. Вот и та самая долина.

— Первый батальон — к бою! Второй — левый фланг! Третий — правый фланг! Построение — каре. Четвёртый батальон с тыла! Орудия — в центр, обоз тоже!

Каре из пяти тысяч с лишним человек — внушительная сила. Особенно, когда внутри целый город из повозок, подпирающий плотные ряды ощетинившихся штыками солдат. Глядя на строй, начинаю прикидывать пару внезапно возникших мыслей. Но они к делу в данной ситуации не относятся…

— Полевые орудия — сосредоточить огонь по фронту.

Старг уносится к своим, и я ощущаю шевеление позади себя. Артиллеристы прокатывают орудия, естественно, лёгкие, между повозок. Позади меня маячит Рорг, командир моей личной охраны. Рискнуть? Можно, пожалуй…

— По две шеренги с флангов и тыла в первую линию!

Приказ мгновенно передаётся, и я слышу голоса командиров, отдающих распоряжения. Чётко, без суматохи и суеты, не ломая построения, передняя линия уплотняется. На дороге появляется пыль, из-за поворота бешеным аллюром выносится всадник. Судя по его виду — из спецов Льян. Он машет над головой своим палашем, и Рорг негромко произносит:

— Близко. Примерно две тысячи. Без конницы.

Ого! А я и не знал! У спецов, оказывается, свои секреты… Стоп! Всего две тысячи? Какого я… Да мы бы из раскатали с хода! Впрочем, нет. Пусть и маленькая битва, но надо проверить, чего стоит полк в бою. А то понадеешься, и выйдет большой пшик. Да солдатам нужна уверенность. Есть, правда, вариант, что рёсцы просто испугаются и сдадут назад. Но зная их характер, изучил за месяц обороны, вряд ли. Будут тупо переть в лоб, не обращая внимания ни на что. Так что всё сделано верно. Небольшая победа нужна, чтобы вселить в бойцов уверенность. Поэтому будем ждать, как положено…

Все ждут. И вот появляются первые ряды вражеской пехоты. При виде нас они начинают перестраиваться на ходу, выталкивая в первые ряды лучников. Какой то странный отряд. Очень странный. Но зевать не приходится.

— Огонь!

Гремит слитный залп стрелков, которые тут же отступают назад, давая встать вперёд следующей линии. Снова залп, выкашивающий пехоту противника, словно косой. Опять меняется шеренга.

— Бах! Бах! Бах!

Впереди у меня десять линий по двести человек. И этого хватает. Снайперы на крышах фургонов, которых ещё полторы сотни… Спусти тридцать минут перед нашим полком усеянное трупами в разных позах поле. Они не успели даже приблизиться на выстрел из лука, на удар меча. Мы без всякой жалости их расстреляли, словно мишень в тире. Две тысячи мертвецов. Только сейчас до моих солдат доходит, что произошло. Они переглядываются, недоумённо пожимают плечами, не в силах осознать увиденное… Древняя, словно сам мир, линейная тактика. Простая, как бревно. Всеми давно забытая и отброшенная. Выстроить стрелков в шеренгу, чтобы каждый мог выстрелить. Сменить шеренги, и снова дать залп. Если есть третья линия — пусть стреляет и она. Потом примкнуть штыки и добить уцелевших. Очень мало кто в старину мог выдержать хотя бы один залп по себе. Уникальным считалось — два. Когда вокруг тебя свистят пули, а твои товарищи валяться в крови на землю, выдержит не всякий. А потом удар, и вот ты с ужасом смотришь на расплывающееся по животу кровавое пятно. Или мгновенно погружаешься в темноту болевого шока, чтобы никогда из неё не вынырнуть. Бывает, что ещё успеваешь услышать треск костей собственного черепа. Но результат всегда один — смерть…