Наследник Осени - Тодд Фэнсток Страница 21

– Наверно.

Выровняв дыхание, он сконцентрировался и предпринял вторую попытку атаковать обжигающий напиток. На этот раз получилось лучше, по крайней мере губы он не обжег.

– Сегодня все говорят об испытании. А что нужно для того, чтобы пройти его?

– Не знаю, – признался Брофи. – И никто не знает, пока сам не попробует. Те, кто его выдержал, никогда ни о чем не рассказывают.

– Понятно.

Молчание растянулось на пару глотков.

– Я – Брофи. А как вас зовут?

– М-да, – заметил купец. – Имена несут в себе большой онус.

– Прошу прощения, но я не знаю, что такое «онус».

– Онус означает бремя. Ношу. Ответственность. Долг. Можно подумать, вы еще желаете получить возмещение за то, что вернули мне кошелек.

– Нет-нет, я имел в виду совсем другое.

– Я вам верю. Не думаю, что вы намеренно позволили бы себе подобную грубость. Невежество почти всегда заслуживает прощения, особенно у молодых.

Брофи удержался от резкого ответа, приложившись к горячей чашке. Неудивительно, что большинство предпочитают держаться от визарян в стороне.

Торговец подался вперед.

– Я тоже должен попросить у вас прощения, – прошептал он едва ли не в ухо собеседнику. – Есть вещи, которые я в силу собственного невежества нахожу весьма странными.

– Да?

– Там, откуда я родом, любой продал бы в рабство собственных детей за то серебро, что есть в моем кошельке. Даже богач положил бы найденные деньги в карман, со спокойной совестью считая, что ему крупно повезло. Однако вы не только потрудились отыскать меня. Вы даже пренебрегли службой, чтобы вернуть находку совершенно незнакомому человеку. Почему?

Брофи пожал плечами.

– Потому что так принято. Вернуть чужое – это правильно.

Визарянин рассмеялся. Получилось довольно зловеще: нижняя челюсть вдруг опустилась из-под маски, а живой звук никак не соотносился с неподвижной глиняной личиной.

– Остается только удивляться, что Огндариен продержался так долго. Да, вы защищены самыми высокими в мире стенами, но ведь в самом городе стен нет. Нет стражи. Двери не снабжены замками.

– Не все, – возразил Брофи. – На некоторых дверях замки есть.

– Но не на большинстве.

– Верно. Но нам и не нужны замки.

– Неужели? А если кто-то попытается вас обокрасть?

– В Огндариене мало воров. Тот, кто промышляет воровством, знает, что его ждет.

– И что же?

– Их изгоняют, раздев донага, и оставляют за городскими стенами. Вполне достаточное наказание.

– Вы так полагаете? Там, откуда я родом, воров привязывают к столбу, и те, на чье имущество они посягнули, выпускают им кишки. Вот это наказание. Ваше я бы назвал легким неудобством. – Торговец отпил сливок. – Интересно, а как вы поступаете с убийцами?

Перед глазами у Брофи все еще стояла нарисованная визарянином ужасная картина.

– В общем-то, так же. Их изгоняют из города. Но если убийца заслужил ненависть горожан, люди поднимаются на стену и забрасывают его камнями. Дальше чем на пятьдесят ярдов преступнику не уйти.

– А вот это правильно, – одобрил собеседник, – а то я уж начал думать, что ваш народ сделан из камня. Что ж, по крайней мере хоть какие-то человеческие эмоции. Того, кто не умеет ненавидеть, и человеком-то трудно назвать.

Собеседники приложились к кружкам.

– Расскажите об этом испытании. Что будет, если ваш молодой человек пройдет его?

– Он займет место в Совете.

– А если свободных мест нет? Или он потребует для себя место, которое занимает кто-то другой, например Креллис?

Брофи попытался хотя бы мельком заглянуть визарянину в глаза, но тот прятал их под маской.

– Селидон принадлежит к Дому Моргеона, а значит, ему достанется место брата Зимы, которое уже занимали его отец и дед.

Торговец помолчал. Маска и плащ надежно скрывали лицо и тело, так что его реакция на откровения Брофи оставалась полной загадкой.

– Поэтому-то испытание Камнем и срабатывает так хорошо, – продолжал он. – Желающие стоять во главе должны обладать смелостью, силой и решительностью. Никто не пойдет на испытание из любопытства или гордости. Идут только те, кто должен, кто уверен, что Огндариен нуждается в их служении. И каждый из наших вождей знает, что если появился человек, готовый умереть ради того, чтобы занять его место, значит, пришло время уходить.

– Не могу поверить, что правитель, обладающий столь большой властью, может добровольно с нею расстаться. Скажите, а когда вы пройдете испытание и захватите власть?

Брофи пристально посмотрел на чужака. Конечно, он мог бы сказать правду уже сейчас. В любом случае после разговора с Беландрой о его намерениях узнают все.

И все же что-то удерживало Брофи.

– Испытание – дело сугубо личное.

Визарянин склонил голову.

– Приношу извинения.

– Когда-нибудь этот день придет. Когда я пойму, что нужен городу.

– Не сомневаюсь, что так оно и будет.

Брофи бросил взгляд на Колесо и попытался представить стоящего пред Камнем Селидона.

– Не обижу ли я вас, если спрошу, к какому Дому вы принадлежите?

– Я – наследник Осени.

– Так значит, вы воин?

Брофи пожал плечами.

– Я владею мечом и копьем. Я досконально изучил крепостные стены и знаю, как их защищать.

– То есть, пройдя испытание, вы займете место физендрийца?

– Обычно так и происходит, но при необходимости всегда можно перейти в другой Дом. Меня принял бы любой. Креллис – брат Осени и великий человек. Двенадцать лет назад именно он остановил вторжение физендрийской армии. Надеюсь, он еще долго будет оставаться на своем месте. К тому же у Креллиса есть сын, Трент.

– И вы не против того, что Огндариеном управляет чужестранец?

– На мой взгляд, Креллис настоящий брат, и город процветает под его руководством.

– Возможно, хотя я нахожу такое положение странным. Вы допускаете в Огндариен каждого, кто согласен следовать его законам. В данном случае вы согласились даже на то, чтобы вами управлял чужак. Мне такой выбор представляется противоестественным и чреватым большими опасностями.

– У нас нет законов как таковых. Совет выступает с рекомендациями. Люди вольны либо следовать им, либо нет.

– Так-то оно так, но тот, кто откажется следовать указаниям, многим рискует. С ним никто не захочет иметь дел. Никто не сдаст ему комнату на ночь. Его не обслужат в таверне.