Темный принц - Кристин Фихан Страница 21

И он прижал бокал к ее бледным губам, вливая немного содержимого в ее горло. Его кровь обладала прекрасными целительными свойствами и могла сохранить ей жизнь.

Рейвен задохнулась и попыталась отвернуть голову, как и в первый раз.

Повинуйся мне немедленно. Ты должна выпить все до последней капли.

На этот раз он приказывал. Содержимое бокала вызывало у нее отвращение, ее тело старалось отторгнуть его, но его сила воли победила, как и всегда.

Михаил! — услышал он жалобный крик в своей голове.

Ты должна пить, Рейвен. Доверяй мне, как и раньше.

Она расслабилась и снова погрузилась в сон, неохотно повинуясь ему.

Михаил уловил краткое мелькание ее запутанных мыслей, водоворот встревоженных эмоций. Она верила, что борется с ночным кошмаром. Но, тем не менее, цвет ее лица улучшился. Удовлетворенный, он прилег рядом. Она будет помнить обмен кровью только как часть кошмара. Приподнявшись на локте, он не торопясь изучил ее лицо, ее длинные густые ресницы, ее кожу без единого изъяна и высокие скулы. Но он знал, что не только в этом заключалась ее красота, было что-то глубоко внутри ее, сочувствие и свет, которые позволили ей принять его дикую, неприрученную натуру.

Это было выше его понимания, как такое чудо могло произойти. Как раз тогда, когда он понял, что готов без колебания выйти навстречу солнцу, ему прислали ангела. Он улыбнулся. Его ангел отказывался делать то, что он говорил ей. Она реагировала намного лучше, когда он решался просить. Он слишком сильно привык к повиновению тех, кто находится под его защитой. Он должен был помнить, что она смертная, что она росла в другое время и привыкала к другим ценностям. Но в мужчинах-карпатцах еще до их рождения закладывается обязанность — защищать женщин и детей. У них было несколько женщин, и за последние столетия не рождалось ни одной девочки, поэтому защита оставшихся женщин была крайне необходима.

Рейвен была смертной, не карпаткой. Она не принадлежала к его миру. Когда она уйдет, то заберет с собой все цвета и эмоции. Заберет сам воздух, которым он дышит. Он закрыл глаза, противясь этой мысли. Где найти силы, чтобы позволить ей уйти? Ему нужно еще столько сделать, прежде чем взойдет солнце. А вместо этого ему хотелось остаться рядом с ней, удержать ее, убедить не покидать его, рассказать, что у него на сердце, что она значит для него, объяснить, что она не может его покинуть, что он не переживет этого. Не выживет.

Тяжело вздохнув, он поднялся. Ему нужно взбодриться и заняться делами. Вновь измельчив целебные травы, он погрузил ее в более глубокий сон. Он был чрезвычайно дотошным в том, что касалось безопасности его дома, и ко всему прочему отдал приказ лесным созданиям. Если кто-нибудь приблизится к его жилищу, представляя для нее угрозу, он сразу узнает об этом.

По зову Михаила Жак и Байрон встретили его среди ветвей деревьев, возвышающихся над домом Ноэль и Рэнда. После того как тело было обнаружено, его должным образом сожгли, как это было принято.

— Вы ни к чему не прикасались? — спросил Михаил.

— Только к телу. Вся их одежда и личные вещи оставлены, как было, — заверил его Байрон. — Рэнд не возвращался в дом. Знаешь, они, должно быть, расставили для тебя ловушки. Тело было брошено умышленно, как приманка.

— О, я в этом не сомневаюсь. Они будут использовать любую современную технологию — камеры, видео.

Михаил выглядел задумчивым.

— Они верят во все эти легенды. Колья, чеснок, обезглавливание. Они так предсказуемы и примитивны.

В его голосе прозвучала досада, презрение к убийцам.

— Они прикладывают много усилий, чтобы узнать что-то о нашей расе, прежде чем приговорить нас к смерти.

Байрон и Жак встревоженно переглянулись. В своем теперешнем состоянии Михаил мог быть смертельно опасным. Из-под прикрытых век его глаза светились яростью.

— Вы останетесь здесь и будете наблюдать. Если я попаду в беду, вы уйдете. Не привлекайте к себе внимания.

Он помедлил.

— Если что-то пойдет не так, я попрошу о помощи. Михаил незаметно перешел к давно установленным формальностям. Хотя Байрон и Жак рискнули бы жизнью ради него — это была исключительная привилегия, когда принц просит помощи у своих людей.

— Моя женщина крепко спит. Она отдыхает в моем доме. Меры безопасности многочисленны и опасны. Вы должны быть осторожны и предельно внимательны, когда будете их снимать. Она должна быть исцелена, научите ее, как защищать себя, и, если она решит остаться, обеспечьте ей защиту. Благодаря нашей кровной связи, Жак, ты унаследуешь мантию принца. Я полагаю, что сейчас она должна быть предложена Грегори, чтобы дать тебе время, за которое ты сможешь научиться быть вожаком. Если Грегори откажется ее принять — что, скорее всего, он и сделает, — моя мантия должна быть передана тебе, Жак. Ты не будешь испытывать к ней особой любви, что, как я подозреваю, ты уже осознаешь. Если это произойдет, ты должен заручиться верностью Грегори — тебе и нашему народу. Ты сделаешь это для меня. Байрон, ты будешь помогать Жаку так, как Грегори помогал мне. И вы оба должны будете присягнуть на верность Грегори, если он согласится.

Оба ответили как полагалось, произнеся слова, которые связали их данной клятвой. Байрон прочистил горло.

— Ты имеешь в виду... она одна из нас?

Он рискнул задать вопрос с большой осторожностью. Все они знали, что вампиры делали попытки обратить человеческих женщин. Они даже обсуждали возможность такой попытки, поскольку находились в отчаянном положении. Но риск превышал все преимущества. Женщины, которых обращали, сходили с ума и убивали маленьких детей, их нельзя было спасти. Карпатцы уже рождались со своими способностями и усваивали жесткую дисциплину. С теми немногими, кто нарушал их законы, разбирались быстро и решительно. Раса уважала все формы жизни, так как из-за потрясающей силы у них не было иного выбора.

Михаил покачал головой.

— Я знаю, что она — моя истинная пара. Но ритуал плохо отразился на ней, и у меня не было иного выбора, кроме как дать ей свою кровь.

Он говорил коротко и мрачно, чтобы предупредить вопросы, сделанные на свой страх и риск.

— Я не связал ее с собой. Она смертная, и это было бы ошибкой.

— Мы все сделаем так, как ты пожелаешь.

Байрон и Жак снова переглянулись. Жак при этом выглядел больше удивленным, чем встревоженным.

Михаил без всякого труда растворился, устремившись вниз через тяжелые ветки ели. Едва коснувшись земли, он принял облик волка. Туман не мог чувствовать запахи, поэтому ему потребовались уникальные способности его покрытого шерстью собрата. Он смог обнаружить след и пошел по нему. Несмотря ни на что, даже прежде всего — превыше всего — он был хищником. А его проницательный ум только способствовал обострению охотничьих способностей.

Волк осторожно покрутился по поляне, прижав нос к земле, исследуя каждое дерево в окрестностях дома. Волк вдыхал смерть. Она наполняла его ноздри резким неприятным запахом. Он начал пересекать местность, охватывая каждый дюйм в поисках образца, распознавая запах Рэнда, Эрика и Жака. Он обнаружил, с какой стороны ассасины приблизились к дому. Четверо мужчин. Он долго различал каждый запах, пока все они не вошли глубоко в его сознание. Не торопясь, он восстановил жуткую картину.