Религер. Последний довод - Денис Бурмистров Страница 21

– Ладно, Тая, проехали. Слушай сюда, – он машинально поправил повязку на глазу, ослабил галстук. – Как тебе известно, почти двадцать лет назад в нашей стране дали свет абсолютно всем религиям, тем предоставив людям право и свободу самоопределиться духовно. Тогда-то у всех конфессий появилась возможность строить свои храмы и монастыри, открывать свои телеканалы и всевозможные вспомогательные организации. Но поговорим сейчас о храмах. Как ты, безусловно, знаешь, храмы во многих религиях являются символом бога, его домом, святилищем с духовной энергией. Есть конфессии, которые обходятся без церквей и капищ, но им довольно сложно привлечь к себе простых обывателей, которые очень любят символы и внешнюю роскошь.

В зеркало заднего вида Егор заметил, как лицо Таисии дернулось от еле заметного омерзения. Он понял, в чем дело.

– Тая, ты слушай и запоминай. Тебе неприятно, что я говорю о храмах и о прихожанах как о неких безликих ресурсах? Но ты – религер, ты должна верно ставить акценты. Мы отличаемся от наших верующих. Они – простые люди, они приходят к нам за радостью божественной благодати и в поисках защиты для своей души. Они желают постичь Истину, стать зрячими в царстве лжи. Но они даже не знают, что за это их право мы, религеры, ежедневно ведет незримую войну. И здесь цель всегда оправдывает средства. Поэтому хочешь ты того или нет, но ты должна смотреть отстраненно на ход боев и знать настоящее положение вещей в этом мире. Это понятно?

Он дождался пока Соловьева понимающе кивнула, хотя и спрятала глаза, продолжил:

– Итак, храм это не только дом бога, но и символ. Когда мы отбиваем у врагов новую территорию, мы ставим на ней свой храм или хотя бы часовню. Чтобы новым прихожанам было где молиться, на что обращать полный надежды взгляд. То же самое делают и наши соперники – они показывают свое присутствие новыми религиозными строениями. Влад, ты рассказывал ей про выходку амонариев?

Гаврилов неопределенно покачал рукой, мол, так, по верхам. Волков опять обратился к внимательно слушающей девушке:

– Если храм – символ, то задача сделать так, чтобы он воздействовал на умы и души верующих так, как нужно. Если это свой храм – то звал, поражая безупречностью и красотой. Если это здание врага – то чтобы о нем шла дурная слава, чтобы сам его вид вызывал отрицательные эмоции. Для всего этого проводятся так называемые «акции». В последнее время мы не часто прибегаем к подобному рода действиям, потому как в Городе сложился некий паритет, который никто не хочет нарушать. Но вот в прошлом году амонарии устроили на открытии нашего нового храма безобразную драку, спровоцировали давку среди прихожан. Были жертвы. Сегодня наша задача – отплатить им той же монетой. Вот, если кратко, вся задача, – Волков перевел дух, сглотнул. – Я жуть как не люблю подобные развлечения, но почему-то у меня они получаются лучше всех. Потому будь рядом, смотри, слушай, запоминай. Сама никуда не лезь – может быть опасно. Усекла?

Вновь молчаливый кивок.

– Вот и ладненько, – удовлетворился ответом Егор. – Мы уже подъехали.

За окном высотный, похожий на корабль, дом закончился, в поле зрения появилась небольшую площадь с толпящимся народом. В конце площади, возвышаясь над толпой и фонарными столбами, виднелась массивная пирамида, облицованная мраморными плитами терракотового цвета. Самая ее верхушка накрыта темно-синей с серебристыми звездами тканью. Там, скрытый до времени от посторонних, находился позолоченный наконечник с изображением всевидящего ока бога Амо. Он должен узреть мир лишь после ритуала «приглашения богов в дом» и официального открытия храма.

Волков проехал площадь, за углом офисного здания свернул налево, въехал на территорию стоянки. Здесь, среди машин работников ближайших банков и страховых фирм, виднелись еще два автомобиля мистириан. Оба – личные, не засвеченные ранее.

К джипу широкой походкой подошел Артем Колеров. Как всегда аристократично подтянут, в дорогом пальто, перчатках из тонкой черной кожи, в дорогих туфлях. Он элегантно подал руку выходящей из машины Таисии, кивнул неуклюже выбирающемуся Владу.

– Привет, Дориан Грей, – саркастически бросил Артему Егор. – Нагнал свое воронье?

Колеров недовольно выпятил губу, но ответил:

– Да, Егор, нагнал. И лучше бы тебе поспешить, потому что сейчас начнется официальная часть.

– Где они?

– За углом.

– Их, поди, уже срисовали соглядатаи амонариев, – Волков сощурился, посмотрел на небо. – Ладно, поработаем.

Когда было нужно, он умел мобилизоваться и загонять свою внутреннюю усталость подальше. Впрочем, сарказм он предпочитал оставлять.

Егор поставил машину на сигнализацию, махнул Соловьевой, приказывая следовать за ним.

Практически возле самого угла Таисия догнала одноглазого, робко тронула его за мокрую ткань рукава. Не останавливаясь, Егор вопросительно обернулся.

– У вас с Артемом плохие отношения? – спросила девушка.

– Рабочие у нас с ним отношения, – отмахнулся Волков. – Просто мне не очень нравится его самолюбование. Тебе-то какое дело?

– Но вы же все братья по вере, – непонимающе произнесла Соловьева. – Вы общее дело делаете. А ведете себя так, словно друг друга…

Она замолчала.

– Ну, чего замолчала? – хмыкнул Волков. – Словно не доверяем друг другу? Увы, но так и есть. Не делай такие круглые глаза, не надо. Я знаю, что тебе говорили в Школе про бескорыстие, доверие, братство. Все это хорошо. Для прихожан. Мы же ведем игру на очень скользком поле, тут приходится быть осторожным и подозрительным. Слышала про ренегатов? Про религеров, предавших своих и переметнувшихся в стан противника? Поменявших веру и бога?

– Это же не часто…

– Чаще, чем тебе кажется, – уверил ее Волков. – Потому не сближайся ни с кем. Не доверяйся полностью никому. Не разбазаривай свою информацию и не свети информаторов. Тогда будет работа, будет дело. Это тебе так, небольшой урок. А теперь стой за мной и не мешай.

Они обошли угол здания, оказались в полутемной арке, уводящей мостовую во дворы. Когда из темноты им навстречу шагнули фигуры, Таисия испугано схватила Волкова за руку. Егор жестом указал ей не пугаться.

Перед ними стояли трое.

Молодой парень-студент. Неброско одетый, худой, с круглыми очками на носу. За спиной рюкзачок.

Маленькая старушка в вязаном платке. Добродушно сморщенное лицо, живые, хитрые глаза. Шуршащие в кармашке кофты конфеты.

Крепкого телосложения молодой мужчина, бритый, в короткой куртке. Сбитые кулаки, в зубах папироса.

– Доброго дня, румяные мои, – поприветствовал их Егор.

Студент и мужчина вразнобой ответили, старушка с улыбкой сказала:

– И вам не хворать, Егор Борисович. Давно не виделись. Хорошо выглядите.

– Вашими молитвами, Антонина Ивановна. Вы с подругами?

– А как же, – ощерилась несколькими оставшимися зубами старушка. – Все как всегда. Уже на площади стоят, ждут.