Реверс. Пограничье - Александр Громов Страница 21

– Пора, – сказал Патрик. – Надо двигать отсюда.

– Еще десять минут, – не попросил – потребовал Макс, глядя на облепленное мухами тело Теодора.

– Ты что, дурной? Я же тебе говорил!..

Макс замолчал и уткнулся в тетрадку. Патрик покрутился на месте, как собака, не знающая, куда ей пуститься вприпрыжку, поскрежетал зубами и сдался.

– Ладно, десять минут. Но ни минутой больше.

– А если я не пойду – поведешь меня силой? – осведомился Макс, вовсе не из дружеских чувств окончательно решивший перейти с Патриком на «ты».

– Понадобится – заставлю идти! Для тебя же стараюсь, дурак!

«Дурака» Макс пропустил мимо ушей. Как можно оскорбляться словами, когда оскорбительна сама ситуация?

И страшна. Окончательная смерть – это вообще как понимать?

Так и понимай, что окончательная. Был человек – и нет его. И больше никогда не будет.

За десять минут ничего не случилось. Только мух налетело еще больше. А на одиннадцатой минуте Патрик объявил:

– Встали. Пошли.

* * *

До сегодняшнего дня правое крыло коттеджа оставалось для Сергея тайной за семью печатями. Оно имело отдельный вход, оттуда иногда появлялись какие-то люди, но кто они? Теперь Родион Романович сам пригласил Сергея в правое крыло.

С вещами.

Тяжелая дверь. Вспыхнувший над дверью тревожный огонек. Ровный, явно синтезированный баритон доброжелательно посоветовал ввести код или быстро убираться вон. Родион Романович небрежно потыкал пальцем в сенсоры на пульте.

– Автоматика опознала вас как незнакомого человека, – пояснил он. – Она хорошо работает, лучше всяких папиллярных идентификаторов. Обратите внимание, какая мягкая реакция! Это потому что я вас сопровождаю. Будь вы один, последовал бы немедленный вызов охраны и, может быть, кое-что еще.

– Что именно?

– Откуда мне знать? Это от вас зависит.

Сергей хмыкнул.

– Штурмовать это здание никто пока не пробовал?

– Пока никто. Но штурмующих ожидает масса сюрпризов. И какой смысл штурмовать то, что способно просто исчезнуть, причем вместе со штурмующими? На крайний случай у нас предусмотрены экстренные меры. Видите, я этого не скрываю. Заряды расположены так, что стены сложатся внутрь. В подвале достаточно термита, чтобы под обломками выгорело все, что способно гореть. У нас не так-то легко отнять что-то силой.

Сергей промолчал. Спокойная уверенность Родиона Романовича показалась ему наигранной и немного наивной. Похоже, он чего-то не договаривал.

Даже наверняка. У этой «группы на ладан дышащих фирм» обязательно есть мощная «крыша». Такая, что лучше и не спрашивать. Да и кто станет раскрывать все свои карты перед не проверенным в деле новичком?

Правда, можно было не сомневаться: проверка вскоре состоится.

– Ева! Я к тебе новичка привел.

Появившейся женщине было на вид лет тридцать. Бегло взглянув на нее, любой сказал бы, что она носит гимнастическое трико исключительно для того, чтобы подчеркнуть очень недурную фигурку. Но, может быть, она просто считала такую одежду наиболее удобной. А может быть, так было принято одеваться в ее родном мире.

Инопланетянка… Точнее, иномирянка – ведь миры модели «Ромашка» сравнительно мало отличались друг от друга. Почти в каждом из них кружился по орбите вокруг желтой звезды аналог Земли, пусть с иным количеством материков и океанов, почти везде наличествовала жизнь, а во многих мирах – и человечество.

Разумеется, узнав это, Сергей не упустил случая спросить Родиона Романовича, как теперь быть с тезисом о неповторяемости эволюции, – и не получил ответа. Интересы менеджера по кадрам не простирались так далеко. Пришлось догадаться самому: уж коли существуют проводники, то они, по-видимому, существовали и в глубокой древности, возможно даже тогда, когда человек еще не был человеком. Почему бы тем или иным группам троглодитов не переселяться из мира в мир? Куда подевались некоторые загадочно исчезнувшие малые народы? О пропавших бесследно отдельных людях и говорить нечего. Очень возможно, что человек произошел от своего обезьяноподобного предка первоначально в одном мире, а затем распространился на всю «ромашку»…

Родион Романович не поддержал и не опроверг эту гипотезу. Но подтвердил: генетическое различие людей из разных миров – всего лишь на уровне рас.

Ева принадлежала к впечатляющей расе: медная кожа, копна слабо вьющихся вороных волос, широко расставленные большие глаза на треугольном, с узким подбородком, лице. Экзотическую красоту портил римский нос, напоминавший об орлах и стервятниках.

– Вообще-то меня зовут не Ева, а…

Она без стеснения сказала, как ее зовут на ее родном языке. Слыша такие слова, хорошо воспитанный человек симулирует тугоухость, воспитанный средне – начинает краснеть и конфузливо хихикать, а существо вида «хмырь обыкновенный» ржет в голос.

– Но здесь мне лучше называться Евой, не так ли?

Едва-едва не прыснувший Сергей охотно кивнул, а Родион Романович хмыкнул и вышел.

– Значит, ты Сергей? – спросила Ева. Акцента у нее не было совершенно. – Направо по коридору три комнаты, занимай вторую. Через пять минут жду тебя здесь.

Новая комната оказалась даже уютнее старой. Сергей побросал вещи и вернулся в гостиную.

– Уже? Молодец. – Ева не выглядела довольной. – Только когда тебе говорят «пять минут», это значит именно пять, а не три. И уж конечно, не шесть. Такие вещи надо понимать буквально, уяснил?

– Зачем?

– В Центруме поймешь, зачем. Некоторые наши тактические схемы строятся на абсолютной точности во времени. Привыкай сразу. Покажешь себя разгильдяем – спишем в носильщики еще до того, как по твоей милости кто-нибудь погибнет, ясно?

– Вполне. – Как ни хотелось сказать в ответ что-нибудь едкое, Сергей сдержал порыв. Быть списанным в носильщики прямо сейчас совсем не хотелось.

– Родион говорил, что ты адреналиновый первого рода?

– Да.

– Значит, умеешь бояться, – констатировала Ева. – Это хорошо.

– Мне уже надоело, что меня называют трусом, – пробурчал Сергей. – Да еще хвалят за это!

– Хочешь быть храбрецом? – Ева уставилась Сергею в лицо, и он заметил, что глаза у нее типично восточные – бездонно-темные и без признаков третьего века. Такие глаза бывают у японских фотомоделей после удачной пластической операции. – Иными словами – дураком?

– Дураком – нет, но…

– Контрабандист должен бояться. Мы не герои. Наша доблесть – обмануть, обвести, схитрить, умудриться пронести товар без потерь и вернуться с другим товаром. Понятно?

– Это не доблесть, – уныло возразил Сергей. – Это всего лишь успех.