Огонь в твоей крови - Лана Ежова Страница 21

— Садись, — приказал оборотень, открывая переднюю дверь. — И без глупостей, а то прибью тебя, а Аристарху скажу, что это сделал клыкастик в порыве страсти.

Апатия навалилась на магичку вместе с ознобом. Весь путь до бара, временно разместившегося в двухэтажном особняке, Аня, зубами выстукивая отчетливую дробь, мечтала, чтобы антимагические браслеты исчезли хотя бы на пару минут. И она призвала бы внутренний огонь не для того, чтобы поджарить Шатуна, нет. Чтобы согреться, а потом уже и сжечь к демонам сторожа вместе с его охраняемым объектом. О том, что в особняке несколько десятков пленников, девушка эгоистично подзабыла.

— Вот мы и дома, Белоснежка, — заехав во двор особняка и закрыв дистанционно управляющиеся ворота, радостно проговорил Шатун. — Ты была плохой девочкой и заслужила внеочередную уборку в нашем зоопарке. Иди поработай, ведьма.

Аня молча повиновалась и медленно побрела в сторону брезентового навеса, под которым в больших стальных клетках томились оборотни разных видов. Годами лишенные возможности превращаться в людей, они сходили с ума в звериных ипостасях и порой почти ничем не отличались от настоящих животных.

От концентрированных ароматов — запаха сырого мяса, прелой соломы, экскрементов и свалявшейся шерсти — привычно захотелось чихнуть. Хищники на ее появление никак не отреагировали. Лишь бурый медведь поднялся на задние лапы и принялся забавно переваливаться с правой на левую, выпрашивая подачку. Да только Аня не ошибалась на его счет — добродушный на вид оборотень как-то подцепил когтями зазевавшуюся ведьму, чистившую клетку, и, пока не подоспел Шатун, изувечил ей лицо и сорвал часть скальпа. Оправдываясь перед Аристархом, «добрый» сторож обмолвился, что, раз девушка все равно стала уродкой, надо было не отбивать ее — «животинка» хоть наелась бы мяска…

На ватных ногах Аня покатила тележку с соломой к первой клетке. Ее обитательница, смоляно-черная пантера, свернувшись клубком, спала у двери.

— Прости, киса, время уборки, — извинилась девушка и закрутила железное колесо до упора, натягивая цепь, конец которой крепился к ошейнику большой кошки — оборотню, чтобы не быть задушенным, пришлось покинуть свое лежбище и подойти к противоположной стене.

Быстро орудуя граблями, невезучая беглянка вычистила клетку и посыпала пол свежей соломой. Так, разговаривая с пленниками, она убрала у вервольфа, верпумы и любителя нежного девичьего мясца — урсолака. Осталась одна клетка — с вертиграми.

Достигающие метра в холке, но еще не такие крупные, как взрослые особи, две кошки, топорща белые усы, добровольно отошли от двери. По-зимнему оранжевого окраса с черными полосками спины, лапы, хвосты и белые животы радовали глаз чистой и блестящей шестью, чего давно не наблюдалось у остальных веров.

— Привет, котятки, — по-доброму улыбнулась двум молодым оборотням магичка.

Пара вертигров появилась месяц назад. Откуда такую диковинку, а оборотни были редчайшего вида — уссурийский или, как его еще называют, амурский тигр, — достал Аристарх, Аня даже предположить не могла. Как и дикие родичи, занесенные в Красную книгу, уссурийские вертигры жили малочисленными и замкнутыми кланами.

Огненная ведьма привела в действие механизмы, позволяющие безбоязненно заходить в клетку, и открыла задвижку. В отличие от комнат, где содержали доноров-девушек, замки на клетках с верами установили самые простые. Правда, оборотни в звериных ипостасях их бы никогда не открыли, а ведьмы или нимфы побоялись бы их выпустить, хоть и сочувствовали им, таким же пленникам Аристарха, что и они. И лишь девицы-сидхе безосновательно ненавидели веров и нещадно били граблями, когда наставала их очередь чистить клетки.

— Котятки, вы рады, что пришла убираться я, а не одна из сидхе? — посыпая пол соломой, поинтересовалась Аня у полосатых. — Хоть кому-то мое наказание пойдет на пользу.

Один из вертигров замурлыкал, как домашняя кошка. Аня знала, что таким способом они выражают свою признательность и добродушие. Когда же раздражены, отзываются глухим страшным хрипом, а в ярости специфично «кашляют». И лишь во время гона полноценно рычат. Наблюдение за вертиграми и односторонние разговоры девушку забавляли, немного отвлекая от постылого плена.

— Вот и все, я закончила, полосатики, — устало проговорила Аня и развернулась к выходу, чтобы увидеть, как захлопывается дверь.

— Пока не все, Белоснежка, — с жестокой улыбкой на тонких губах произнес Шатун. — Посиди со зверьем, подумай о своем проступке.

Когда сторож крутанул первое колесо, отпуская цепь на всю длину, девушка бросилась к двери, понимая, что вертигр быстрее. Глухой «кашель» и звон стали о сталь за ее спиной — Аня упала грудью на прутья решетки.

— Открой!!!

Шатун издевательски захохотал.

Едва не падая в обморок от страха, девушка, недоумевая, отчего ее не едят, обернулась к отпущенному на длину привязи тигру. Оборотень бил хвостом свои бока и настороженно наблюдал за сторожем.

— Твой выход, киса, — все еще предвкушая расправу над беглянкой, проговорил Шатун и отпустил второго вера.

В один прыжок хищник оказался возле ведьмы, и она, прикрыв голову руками, закричала снова.

— Открой! — Собственный крик вырвал Аню из кошмара.

Похоже, она отбивалась не только во сне — простыня запуталась вокруг ног, а подушки валялись на полу. Ни звона цепей, ни хрипов, единственный раздававшийся звук — ее тяжелое дыхание. В полумраке комнаты она одна, если не считать Венеру, сонно моргающую на журнальном столике у окна.

Сон. Это всего лишь сон, хоть и на основе ее прошлого. Она давно не испуганный подросток, а взрослая самостоятельная женщина. И она в Нью-Йорке, в квартире Романа, уступленной им спальне.

Сам хозяин, растревоженный ее криками, не замедлил появиться.

— Что случилось? — Заспанный парень, одетый в широкие шорты цвета хаки, вломился в комнату без стука и включил свет.

— Кошмар приснился, — прикрыв глаза ладонью, призналась Аня.

— А я уж было подумал, что, не удовлетворившись цветами, нас атакуют вампиры.

Аня наморщила нос — аромат роз, разбросанных по полу гостиной, все еще преследовал ее.

А как хорошо начинался вечер…

Роман забрал ее с работы и с ветерком доставил домой на матово-черном высокоскоростном мотоцикле. Свой спортивный байк парень остановил один раз, возле итальянской пиццерии, чтобы купить дюжину больших порций, так как Аня предупредила, что на готовку ужина у нее нет настроения.

Уже открывая двери квартиры, они почувствовали что-то неладное. Вернее учуял Рома. Пахло розами. Войдя, они остановились на пороге — по коридору и дальше по полу гостиной кто-то разбросал ярко-красные цветы. Впрочем, имя романтика, пославшего «миллион, миллион алых роз», угадывать не пришлось — он оставил записку. Читая послание Аристарха, Аня подумала, что для изгоя у него слишком хорошие возможности портить ей жизнь.