Властелин Колец. Две крепости - Джон Рональд Руэл Толкин Страница 21

В бормотании энтов возникла пауза. К хоббитам вышел Фангорнв сопровождении еще одного энта.

– Хум, хм, вот и я. Пожалуй, вы устали или сгораете отлюбопытства? Ну, для нетерпения еще не время. Мы только начали: мне надо всеобъяснить тем, кто живет далеко и не знает о последних событиях, а уж потом мырешим, что делать дальше. Решиться-то энтам недолго, главное - обсудить все какследует. Не буду скрывать, дня два нам всё-таки понадобится. Вот я вам привелтоварища. Он живет неподалеку и утверждает, что уже все решил… Хм, хм, все-такибывают и торопливые энты. Побродите вместе.

Фангорн ушел. Подошедший энт внимательно рассматривалхоббитов, а они пытались понять, в чем проявляется его «торопливость». Энт былмолод, высок, с гладкой, глянцевитой кожей и серо-зелеными волосами, гибкий,как стройное дерево на ветру, а голос его, хоть и глубокий, был выше и звонче,чем у Фангорна.

– Что ж, друзья, прогуляемся. Я - Брегалад, или Скородум,это, конечно, прозвище. Как-то раз я ответил старшему «да» прежде, чем онкончил свой вопрос, вот меня и прозвали Скородумом. Ну, пойдемте. - И онпротянул хоббитам тонкие руки с длинными пальцами.

Весь день они бродили по лесам, смеялись и пели. Скородумлюбил смеяться: то солнцу, выглянувшему из-за тучи, то ручью или роднику, тошелесту деревьев. На ночь он привел их в свое жилище. Рябины окружали его,внутри были заросшие мхом камни и родник, как водится у энтов. Тихим печальнымголосом рассказывал Брегалад:

– Рябины росли у меня в доме вместе со мной. Когда-то мыпосадили их, чтобы порадовать наших жен. Но те лишь смеялись и говорили, чтознают цветы белее, а плоды слаще. А мне они были милее всего. Осенью прилеталиптицы и лакомились ягодами, я любил их, хотя они и ссорились иногда. Потом онистали жадничать, обижали деревья, бросали ягоды на землю… А потом… Меня не былодома… пришли орки и срубили мои рябины. Я вернулся, я звал их по именам, а онидаже не шелохнулись, не вздохнули в ответ…

О, Орофарнэ, Лассемисто, Карнимириэ!

Рябина нежная моя, как ясен был твой взор,

И как светлел, прозрачно-бел, весенний твой убор!

Рябина гордая моя, как в кроне золотой

Пылал, играл, бездонно ал, венец осенний твой!

Моя рябина, ты ушла, а я, осиротев,

Ещё живу, и вновь зову, и слышу твой напев…

О, Орофарнэ, Лассемисто, Карнимириэ!

Уже засыпая, хоббиты все еще слышали тихое пение Брегалада.Казалось, он на разных языках оплакивает своих погибших друзей.

Энты совещались два дня. На рассвете третьего их голосадостигли наивысшей силы, а потом разом смолкли. Наступил день, и солнце, уходяна запад, к горам, посылало из-за облаков длинные желтые лучи. Внезапно хоббитыпоняли, что вокруг стоит абсолютная тишина. Лес молчал, напряженно вслушиваясь.Брегалад замер, глядя на север и пытаясь угадать, что решило собрание.

Сразу вслед за тем прокатился великий звучный крик:ра-гумм-ра! Деревья задрожали и согнулись, как под порывом ветра. Зазвучал ритммарша, как будто били в твердые и гулкие барабаны.

Идем, идём под бой гром,

Та-рунда-рунда-рунда-ром!

Энты шли в их сторону; песня звучала всё громче.

Под гром и бой спешим на бой -

Та-руна-руна-руна-ром!

Брегалад подхватил хоббитов на руки и поспешил навстречу.

Вскоре хоббиты увидели энтов, широкими шагами направлявшихсяк ним. Во главе шагал Фангорн. За ним попарно следовало около пятидесяти энтов,ритмично ударяя руками о бока. Когда они подошли, стали видны огненные вспышкив их глазах.

– Хууум, хом! Мы идем, мы, наконец, идем! - воскликнулФангорн, завидя хоббитов. - Мы идем! Мы идем на Изенгард!

– На Изенгард! - закричали энты на множество голосов.

– На Изенгард! - С этим кличем колонна энтов двинулась наюг.

На Изенгард! Его оплот

Могуч и холоден, как смерть!

На Изенгард! Вперёд! Вперёд!

Разрушим каменную твердь!

Идём, идём, идём на бой

Со злом, укрытым за стеной!

В ветвях клокочет сила сил,

Вскипает лиственный покров!

В сплетениях древесных жил

Пылает пламенная кровь!

На Изенгард! Да сгинет враг!

Мы смерть несём - за шагом шаг!

С сияющими глазами Брегалад встал в строй рядом с Фангорном.Тот опять посадил хоббитов себе на плечи, и теперь они, гордо задрав носы, сколотящими сердцами, возглавляли колонну.

– Быстро энты решились, правда? - спросил Пиппин черезнекоторое время, когда голоса смолкли и были слышны лишь удары рук и ног.

– Быстро? - переспросил Фангорн. - Да, пожалуй. Быстрее, чемя ожидал. Я не видел их такими уже много веков. Мы, энты, не любим, когда насбудят, и мы никогда не поднимаемся, если только нашим деревьям и нашей жизни негрозит великая опасность. Такого не случалось в лесу со времен войны Саурона сЛюдьми из-за Моря.

– Вы действительно хотите сломать ворота Изенгарда? -спросил Мерри.

– Хо! Мы их обязательно сломаем! Вы, должно быть, не знаете,энты очень сильные. Слышали о троллях? Но тролли - лишь подделка под нас,созданная Врагом во время Великой Тьмы, как орки - подделка под эльфов. Мысильнее, чем тролли. Мы - кости земли! Если наш разум пробужден, мы можем крошитькамни, как крошат их древесные корни!

– Но ведь Саруман попытается остановить вас?…

– Хум, хм, а, да, это так. Я долго думал об этом. Но, видители, большинство энтов моложе меня на много древесных жизней. Теперь онипробуждены и думают только об одном: как бы разрушить Изенгард. Но они остынут,когда мы примем вечернее питье. А пока - пусть идут и поют! Перед нами долгийпуть, а время для размышлений еще будет.

Фангорн шагал со всеми, и его голос присоединился к поющим.Но скоро он замолк, и Пиппин увидел печальный взгляд, печальный, но отнюдь ненесчастный. В нем был свет, как будто зеленое пламя погружалось в глубинымыслей энта.