Недетские игры - Наталья Бульба Страница 21

– Извини, друг, но мне нужен предатель.

* * *

Сдержалась я не из последних сил, а из понимания, что, когда закончится эта история, Шаевский ответит мне за все. В том числе и за унижение. В подобной транспортировке я совершенно не нуждалась, он об этом прекрасно знал. Мне было даже известно, от кого, но это уже другая история – со Славой разговор будет отдельный.

Я ничего не имела против использования себя в целях поиска источника утечки, но лишь до определенных пределов.

Сначала весьма личная в моем понимании информация, а затем? В отличие от Шторма, я не считала, что при достижении цели все средства хороши.

Расправу могла бы начать и раньше, но Виктор догадался о моем настроении и подставил вместо себя Левицкого. Впрочем, и насчет этих его мотивов я не заблуждалась, он просто давал мне возможность прощупать, чем дышит Станислав. Хватка у Шаевского была знакомая.

У медиков мы пробыли недолго. Диагност выдал заключение, ничего нового для меня в нем не обнаружилось. Да и рекомендации были именно такими, какими я и ожидала их увидеть, – короткий отдых, желательно в горизонтальном положении. И поберечься, хотя бы пару дней.

Соблюдать я их не собиралась, но этот вариант тоже предусмотрели. По приказу Райзера, который принес извинения за необдуманные действия своих офицеров (при чем тут они, я так и не поняла, но спорить не стала), приказал Левицкому продолжить опеку надо мной.

Я не заметила, чтобы Станислав этим приказом тяготился.

Обедали мы в моей каюте. Я – предпочтя держать тарелку в руках и бродя от переборки и переборке, он – сидя у стола.

Разговор не клеился, хоть и было о чем поговорить. Я в какой-то мере испытывала его терпение, он… был вежлив, заботлив, но не любопытен.

Мне нравился принцип, по которому он действовал (назывался он: «кому больше надо»), но не тогда, когда тот работал против меня. Только вариантов он мне не оставил. Судя по тому, что я наблюдала, молчание моего опекуна нисколько не тяготило.

Косметичка лежала на койке, оставила, когда уходила на экскурсию. На приманку она не тянула, просто создавала антураж присутствия женщины в каюте.

Проходя в очередной раз мимо, подцепила ее двумя пальцами, отметив, как Станислав слегка прищурился.

Возвращаясь, избавилась от тарелки. Теперь Левицкий чуть качнул головой, я практически ничего не съела.

Не объяснять же ему, что я, как гончая, взяла след.

Достав из сумочки небольшое саше из грубой льняной ткани, положила на стол рядом со Станиславом. Двинув подбородком в сторону мешочка, сама отошла, прихватив бокал с водой.

Я волновалась. В данном случае скрывать беспокойство не было причин.

За спиной раздался так ожидаемый мною шорох.

– Не думал, что храните.

Оборачиваться я не стала.

Признаться честно, не знала точно, как себя вести. Кинуться на грудь в рыданиях: «Мой спаситель!» Просто поблагодарить… Сделать вид, что в данном факте нет ничего особенного…

– Как видишь, – все-таки отозвалась, когда пауза начала затягиваться.

– Опять задание?

Хмыкнув, неопределенно двинула плечами. То ли смеяться, то ли плакать…

– Служба. – Пришлось обернуться.

Станислав смотрел на меня и улыбался.

– Ты не слышала, как… выражался твой шеф, когда появился в палате. Я с трудом поверил, что это помощник директора Службы Маршалов.

Неожиданный поворот, но не самый худший.

– Ровер? Выражался? – недоверчиво уточнила я, понимая, что смысла врать у Левицкого не было.

Но, даже удивляясь, обратила внимание, что Станислав принял мое обращение на «ты».

– Некоторые из этих эпитетов я уже слышал однажды. – Улыбка мгновенно исчезла с его лица, сделав его жестким и бескомпромиссным.

Я тяжело вздохнула.

– Мой начальник и Слава – давние товарищи. Учились вместе в школе.

Удовлетворения в его взгляде не было, просто оценка ситуации.

– А я тебя искал, – неожиданно вырвалось у него, заставив меня вздрогнуть.

Его признание отказывалось вписываться в схему происходящего, которая начала вырисовываться у меня в голове. Нет, не переворачивало с ног на голову, просто добавляло личных ноток.

Мне бы очень хотелось избежать подобных нюансов, но оставался аромат нероли, преследующий меня эти годы.

Не влюбленность – я уже давно не играла в эти игры, но что-то, заставляющее замирать в предвкушении.

– У тебя было больше возможностей, – нашла я нейтральный ответ. Вроде как дала понять, что я о нем тоже помнила, но без излишней сентиментальности.

– Если не брать во внимание мое нечастое появление на Земле и цербера по имени Геннори Лазовски.

Склонив голову, увела взгляд в сторону.

– По первой части сказанного вопросов нет, а что делать со второй?

– А вот это решать тебе, – поднялся он неторопливо. И добавил, сделав шаг в мою сторону и… неожиданно остановившись. – И мне, раз уж судьба снизошла до моего желания.

Что будет дальше, я могла сказать и не прибегая к аналитической части моего ума.

Выдержав несколько секунд, он даст мне возможность себя остановить. Словом, жестом – не имело значения. Мне достаточно дать ему понять, что продолжение не приветствуется.

Он отступит. Не по трусости – по убеждению, что выбирать должна женщина. Этот тип мужчин был мне знаком.

Я была с этим согласна, но только частично. Душа просила взаимопонимания, женское «я» – перекладывания ответственности с собственных плеч на чужие.

Мысли были совершенно не к месту, но прошли фоном, едва не вызвав истерический смешок. К счастью, мне удалось сохранить остатки безмятежности в выражении своего лица.

– Почему ты не сказал Шаевскому, что я – маршал? – Мне пришлось посмотреть Станиславу в глаза. Я еще помнила, что выполняла задание Виктора.

Вместо ответа Станислав подошел ко мне, словно догадавшись о моих подспудных надеждах.

А может, это я изначально неправильно просчитала его намерения?

На мой взгляд, я неплохо разбиралась в психологии мужчин, но только не в тех случаях, когда она имела отношение к женщинам. Если судить по моим братьям, на которых я проходила специализацию, все выглядело как в бою: главное – вступить, а дальше как вывезет.

– Почему? – переспросил он без малейшего намека на улыбку. Едва прикасаясь, провел подушечками пальцев по лицу.

Как мне удалось не вздрогнуть, уж и не знаю, но я даже не шелохнулась.

– Потому что, – продолжил он, ероша дыханием волосы на виске, – я – твоя тень. И мне бы надавать по рукам за все, что я собираюсь сделать…