Слимперия - Михаил Бабкин Страница 21

Долго мы друг друга мутузили — у меня защита хорошая, надёжные амулеты и покровительство Бананового Духа, у него тоже на уровне. Ага, думаю, эдак мы долго воевать будем, я уже и уставать начал… Крикнул ему, что, мол, согласен, отдам проклятый жетон с адресом. — Йокомбе коротко рассмеялся, что-то вспомнив. — Предложил сесть за стол, выпить мировую, и пусть идёт с жетоном на все четыре стороны! Негодяй согласился, но предупредил, что защиту не снимет и будет настороже. Ну, я тоже расслабляться не собирался… Сели, поговорили, выпили. Выслушал я его, достал жетон с адресом из тайника, отдал ему и он ушёл, живой и невредимый. — Шаман затрясся от смеха.

— Как? — изумился Семён. — Просто взял и ушёл?

— Да, — Йокомбе заглянул в кружку, пододвинул её Хайку. Тот намёк понял, налил пива доверху. — Хотел было я его отравить, у меня и яд всегда с собой, разные в жизни случаи бывают… Добавил бы отравы в кувшин с вином, вместе и выпили бы: яд не сразу действует, день ещё прожить можно, а противоядие только у меня имеется! Но не отравил. И знаете почему? — шаман обвёл всех весёлым взглядом; Семён и Хайк переглянулись, одновременно пожали плечами.

— Да потому, что он ничего не знал о Железном Демоне, охраняющем те сокровища, — Йокомбе расплылся в улыбке.

— Вот оно, первобытное коварство, — с горечью промолвил Мар. — Гнусные папуасские интриги! Выходит, я по милости этого черномазого колдуна-интригана десять лет в Хранилище провалялся… Лучше бы он прежнего моего хозяина, Юзара Неудачника, отравленным вином напоил, чесслово! Уж кто-нибудь меня наверняка подобрал, не оставил бы сиротинкой беспризорной, неприкаянной… самому поганому полименту служить и то лучше, чем бесполезной железкой среди мертвяков годами лежать! Я там чуть с ума со скуки не сошёл, чуть не поржавел с тоски, чуть…

Семён ответно улыбнулся колдуну-интригану, превратил майку в толстый свитер и спрятал медальон за пазухой; жалобные причитания теперь звучали еле слышно и от поучительной беседы не отвлекали.

— Холодает, — пояснил Семён шаману. — Зябко.

— Разве? — с недоумением спросил шаман. — Экие вы, белые, неженки… Тогда давай для согрева самогону выпьем, у меня бутыль где-то есть… не помню где… т-ты поищи, мжет хде надёшь, выппем, — язык у Йокомбе внезапно стал заплетаться, глаза потускнели и поселковый маг, сонно моргнув раз-другой, сполз со скамеечки, уютно прилёг на бочок, положил руку под голову и немедленно уснул; высокая трава от его могучего храпа пошла волнами, словно над ней кружил вертолёт. Маленький такой вертолёт, действующая модель на бензиновом двигателе.

Семён с изумлением понял, что Йокомбе развезло, причём развезло мгновенно, без перехода: сидел человек, вроде почти трезвый, пил пиво, интересную историю рассказывал, и вдруг вырубился напрочь! Словно ему мозги отключили.

Хайк выглядел не лучше, хотя и держался: сидел на скамеечке, бессмысленно глядя вдаль стеклянным взглядом. И даже не моргал.

— Эй! — заволновался Семён. — Что с вами? Хайк, очнись! — но черепаховый боец ничего не ответил, закрыл глаза и, уронив голову на столик, уснул.

— Ну-ка, дай взглянуть, — донеслось из-под свитера, — чего произошло-то, а? Семён, да убери ты наконец свой балахон, мне под ним висеть жарко, — Семён мигом превратил свитер обратно в майку.

— Угу, — понимающе сказал Мар, оценив обстановку. — Таки отравил шаман всех! И себя тоже… Перестарался, интриган хренов, с ядом! Дозировку не рассчитал.

— Отравил? Зачем? — поразился Семён. — Я, например, нормально себя чувствую, так что вряд ли Йокомбе нас травил. С чего бы!

— Он, вишь, рассказал вам лишку, вот и траванул собеседников на всякий случай, вместе с собой, — любезно пояснил Мар. — Чтобы никому его слов не передали! Но увлёкся процессом и… Ты погоди, — зловеще пообещал медальон, — скоро тоже стекленеть начнёшь. Давай быстро-быстро обыщи шамана, противоядие наверняка у него в кармане заначено! Выпьешь и Хайку в рот вольёшь, а шаману не лей, пусть помирает себе на здоровье. Опасный тип! Социально вредный.

— Сам ты опасно-вредный! Пьяные они в стельку… Но почему? — Семён взял кружку Хайка, понюхал недопитое пиво, осторожно попробовал его на вкус, сделал пару глотков и удивлённо приподнял брови. Потом отпил из своего стакана, сравнивая.

— Яд, да? — с надеждой спросил Мар. — Я был прав?

— Пиво это, — Семён выплеснул остатки пива из стакана. — Но другое. У меня в стакане лёгкое, тонизирующее, а у Хайка в кружке — убойнокрепкое! Ух какое крепкое, с двух глотков в голове зашумело.

— Ничего не понимаю, — удручённо сказал медальон. — Разливали всем из одной ёмкости, ни шаман, ни Хайк самогона в кружки тайком не подливали, я бы заметил… Слушай, а может быть, стакан у тебя какой особый, с хитринкой? Типа отрезвительный. Ну, ты в него спиртное наливаешь, а он всю дурь из напитка вытягивает… Весьма полезная вещица! — поставил точку Мар. — И для шпионов полезная, и для нашего дела годная: сидишь с кем, выпиваешь на равных, тот уже скапустился, все тайны тебе сообщает, а ты трезвый и запоминаешь где чего драгоценное лежит и как туда проще залезть.

— Не думаю, — Семён внимательно разглядывал стакан, поворачивая его то так, то эдак, но никаких особых пометок или надписей на нём не углядел. — Оно, конечно, идея у тебя верная… но, сдаётся мне, что это всего лишь какой-то побочный эффект. Чтобы посудину от алкоголизма за семью печатями держали — нет! Кому она нужна, такая… Вот если бы стакан воду в вино превращал, тогда да, тогда за ним все подряд лезли бы, до драки! Все любители халявной выпивки.

— Давай попробуем, — сразу предложил медальон. — Я в хижине бочажок с ковшиком видел, вряд ли там вино! Налей и сразу ясно будет.

— Почему бы и нет, — согласился Семён. — Заодно посмотрю, как там Олия.

Олия всё ещё спала: Семён, стараясь не разбудить девушку, тихонько набрал воды в стакан и, мягко ступая, вышел из хижины. Вышел, остановился возле столика, заглянул в стакан: вода в нём на глазах меняла цвет — из мутной, затхлой, она становилась прозрачной, с лёгким голубоватым оттенком; от воды потянуло грозовой свежестью. Родниковая, да и только!

— Спирт, — убеждённо сказал Мар. — Что я, спирта не видел? Ну-ка, отхлебни на пробу… Хотя нет, сунь меня туда, я сам проверю, вдруг и не спирт то, а сплошной обман зрения… или яд имени папуаса Йокомбе, — медальон хихикнул.

— Ныряй, — разрешил Семён и окунул медальон в воду; подержав его там секунду-другую, Семён вынул Мара из стакана.

— Как забортная проба? — поинтересовался Семён, вытирая медальон об майку. — Акул не видел?

— Ёлы-палы, — сдавленно прохрипел Мар. — Охренеть! Бли-и-ин…

— Неужто и в самом деле спирт? — прищурился Семён, разглядывая медальон: на кругляше играли блики заходящего солнца. — Вон ты какой чистый стал! Впрочем, это потому, что я тебя об майку…

— Семён, не поверишь, — затараторил Мар, — не поверишь и всё тут! Я… у меня… ох, такое случилось!

— Так спирт или не спирт? — прервал его Семён. — Давай закончим дело с экспериментом, раз уж начали, а после ты своими дивными впечатлениями поделишься.