Опасные игры с реальностью 1 - Эрли Моури Страница 21

Эх, вот быэтого господина Ставрова мне впреподаватели английского языка! Ябышкольную программу занеделю освоил. Реально крутейшая методика, однако необщедоступная— основанная наего таинственных магических штучках. Незнаю, как это Илья Васильевич производит, носуть такова, что сначала делаешь свой умоткрытым для него, расслабляешься исмотришь вхрустальный шар— здесь нечто вроде гипноза. Потом переключаешь внимание навсякие каракули древних аштумов исходу запоминаешь ихсмысл. При чем запоминается все насто процентов. Или надвести. Изтрех потрепанных веками свитков, которые Ставров извлек иззапасников для моего обучения, язапомнил все три и, кажется, даже хватил чего-то лишнего, такого чего вэтой писанине неимелось. Вот так закрываю глаза ивижу грязно-желтый пергамент сбледными загогулинами. При чем непросто тупо вижу, ноипонимаю, какая загогулина, очем вещает. Иногда случаются затыки: немогу понять, соотнести сизвестными мне словами или понятиями. Разумеется, небез сложностей, нотеперь ямогу выборочно разбираться всложных для понимания письменах. Прикол втом, что современные аштумы, или как чаще ихназывают— степняки, ниписать, ничитать насвоем жедревнем языке неспособны, аявполне могу ухватить значительную часть слов изпосланий ихпредков ичастично понять смысл всего послания. Аеще сударь Ставров меня похвалил, сказал, что янаредкость восприимчив кподобному рода обучению, ионменя теперь вполне уважает.

Как быэто незвучало странно, ногранит науки ягрыз. Инормально так нагрыз, что Ставров напятый день уже поговаривал отом, что пора меня знакомить сосветлейшей госпожой Элиан. Так принято здесь: эльфов, тем более высокопоставленных, величать светлейшими госпожами дагосподами. Помне они— конченые сволочи. Покрайней мере ихмужчины. Вихмужчинах есть что-то отпидоров: этакая жеманность, немужская отвратная утонченность. Эльфийки зачастую занимают внеладном леадорском обществе более высокое положение, чем ихмужчины. Может быть поэтому уихмужчин, несполна реализовавших себя, имеется скрытая потребность унизить нас, нормальных мужиков. Понимают, сволочи, что унас ссамореализацией все очень неплохо.

Заэти дни мысАгатой немного побегали полавкам, приценивались. Запобрякушки сГаи, имевшие очень сомнительное отношение кдрагоценностям, давали самую разную цену. Если водной лавке, браслет или колечко оценивали вдесять рублей икривили носом, товдругой давали тридцать, идаже пятьдесят, исверкали отсчастья глазами. Выбрав более выгодные предложения, яраспродал кое-что наобщую сумму вдвести семьдесят пять рублей. Правда, нарадостях растратились мыскошей тоже прилично. Язаказал себе иАгате покожаной дорожной сумке типа «рюкзак», сапоги ипару сандалий уизвестного вВятиче обувщика. Затем купил кое-что извидной одежды: синий кафтан, добротные штаны, пару сорочек. Ах, да, еще трость сбронзовым набалдашником ввиде волчьей головы— она просто понравилась. Ктому жеполезна для солидности. Так жеона очень полезна, если требуется дать кому-то сразмаху побашке, чтобы зря невыхватывать эльфийский клинок, который теперь яносил наремне вболее удобных ножнах.

Вновых одеждах истростью как-то яостановился перед зеркалом общем зале «Хрустального Филина», оглядел себя иважно сказал:

—Это я— ох*енный господин!

Авот сИриной уэтого «ох*енного господина» как-то несложилось. Вечером того дня, когда яподарил ейбраслет, втаверне она непоявилась. Признаюсь, ждал ееочень, хотел видеть ирассчитывал провести сней ночь. Да, меня мучили неприятные мысли отом, что она— жена моего хорошего знакомого. Недруга, нотоварища, скоторым ямного пересекался ипоработе, ивИнтернете. Да, яеетрахнул, при чем несамым благообразным образом, нояжетогда незнал, кто она. Ивсе-таки нестоит смешивать водин коктейль то, что происходит здесь наФлагруме, ито, чем мыжили-дышали наГай. Если все это слить воедино, токрышу может снести влегкую. Вобщем, имелись уменя кое-какие терзания ихотелось сИриной поговорить, сблизится теперь уже совершенно по-другому, потому как зацепила она меня. Номосквичка когромному сожалению непоявилась нивтот вечер, нивследящий. Лишь через три дня она неожиданно пришла в«Хрустальный Филин», когда мыужинали сАгатой. Отозвала меня, непожелав общаться при коше. Мывышли наулицу. Яоценил ееновое платье, явно дешевенькое, нонесравнимо лучше прежнего.

—Как насчет приятного вечера, детка,— спросил я, приобняв ее.— Теперь задесять рублей.

—Нет! Недумай обэтом! Идай, пожалуйста, сигарету,— попросила она, тихонько освободившись измоих рук.

—Все-таки решила, что приятные удовольствия заденьги— это нетвое?— яполез вкарман засигаретой, которых уменя осталось всего три.

—Как тыдогадался?— она хмыкнула, забирая сигарету измоих пальцев.— Серж, яскорее бесплатно дам тому, кто понравится. Понимаешь? Уже смирилась, что изменила мужу. Яуже решила для себя, что больше ему небуду верна. Нозаденьги яспать нискем небуду— это унижение очень больно потом пережить.

—Тебе идет это платье,— якак быслучайно прикоснулся еегруди.— Адавай сомной бесплатно инавсю ночь?

—Нет,— она оттолкнула мою руку иприкурила, отступив нашаг.— Во-первых, уменя важные планы навечер— неспрашивай какие. Аво-вторых… Займи десять рублей. Пожалуйста, мне очень надо! Как смогу, обязательно отдам! Уменя должен скоро появиться доход.

—Хорошо,— она несколько расстроила меня отказом. Развязав кошель напоясе, яотсчитал ейнапять рублей больше ивложил монеты вееладошку.

—Спасибо тебе, сударь!— она поцеловала меня, обдав облачком табачного дыма. Поцеловала тепло, сискренней благодарностью. Ислово «сударь», хотя произнесенное шутливо, звучало сеегуб очень приятно. Как жебыстро вней что-то поменялось. Сейчас передо мной она была другим человеком.— Ипрости, япойду,— добавила она.— Очень спешу. Завтра исчезну изВятича непредставляю насколько.

—Надеюсь это несвязано сСестрами Ночи?— сопаской спросил я.Ееидея спутаться собществом убийц мне пришлась неподуше.

—Это неважно, ответила она,— делая жадую затяжку.— Как тебя найти, когда явернусь?

—Надеюсь, несцелью свести сомной счеты как сестра-поклонница Леды,— яулыбнулся, хотя было невесело.— Мыпробудем здесь еще пару недель, скорее всего вэтой жетаверне. Дальше незнаю. Агата долго нелюбит сидеть наместе, даиятакой же. Пути наши: тоВятич, тоКитеж, тоКронград. Даже вМуром собирались,— явспомнил опрежних планах, которые обсуждали скошей.— Давай так: если потребуюсь, оставь здесь ураспорядителя застойкой записку, где тебя искать икогда. Ясделаю тожесамое, когда мыотсюда съедем.

—Это наресепшен, что ли?— сказала она итут жерассмеялась нелепости.

—Да, наресепшен,— ятоже рассмеялся.— Для связи лучше пока ничего придумать немогу. Имел бысвое жилье, так можно было быпочтой связаться.

—Желаю тебе заработать насвое жилье. Богатый дом или замок,— она грустно улыбнулась, словно выдавая этим свою далекую мечту.— Хорошо, как будет определенность, оставлю тебе записку,— она затянулась, докуривая сигарету дофильтра идобавила, отбрасывая щелчком пальцев окурок:— Думаю, это моя последняя сигарета. Все, спасибо тебе! Начинаю новую жизнь. Япобежала!