Красная сестра - Марк Лоуренс Страница 21

Лай собак. Далекий крик. А потом грохот совсем рядом. Дверной засов ломается при первом же ударе, и на пороге появляется воин с фонарем в одной руке и мечом в другой. Он такой же высокий, как и любой мужчина в деревне, и у него длинные мускулы.

— Взять ее! — Он входит, и остальные следуют за ним. Фонарь тускло блестит на железных пластинах его кожаной куртки. Он идет к двери мастерской, в другую комнату, где Мама спит на сложенных камышах, материале для ее корзин.

Сильные руки хватают меня, жесткие, как железо, и цепкие. У мужчин заплетены бороды. Какая-то женщина накидывает мне на запястья веревочную петлю и туго затягивает ее. Ее лицо испещрено вертикальными полосами краски. Деревянные амулеты висят в ее спутанных дредах. Пеларти. Налетчики с лед-окраин.

Мама выбегает из мастерской, когда к ней подходит первый налетчик. Она очень быстрая. Ее нож для резки тростника издает яркий звук, когда лезвие скользит по железным пластинам над его животом. Он замахивается своим тяжелым мечом, но ее там нет. Ее рука лежит на шее женщины, держащей меня – нож вонзился в горло женщины. Мама тащит меня к главному входу. Мы почти добрались туда, но человек в коже и железе поворачивается и снова замахивается. Острие его меча находит ее затылок. Она падает. Я падаю под ней. И ночь снова становится темной и тихой.

— Налетчики продали тебя? — в ужасе спросила Джула.

Нона замолчала, глядя на воду далеко внизу.

— Нет. Это сделала моя деревня. — Нона подняла глаза и увидела, что все три девочки смотрят на нее так, словно она была для них чем-то совершенно новым. — Налетчики схватили меня, но они ушли недалеко. На рассвете они разбили лагерь в Лесу Реллам. Деревенские охотники туда не ходят. Говорят, в этих лесах водятся духи, и не добрые.

Пеларти разбились на небольшие группы. В начале их было около двадцати. Со мной осталось пятеро: четверо мужчин и сестра женщины, которую зарезала моя мать. Я обнаружила, что на мне кровь. — Нона посмотрела на свои руки, переворачивая их, как будто там могла быть написана история. — Пока пеларти укладывались спать, в лесу воцарилась тишина. Они, казалось, ничего не замечали, но я чувствовала, что все это место наблюдает за нами — деревья, земля, темнота, — все они наблюдали. Воин вышел из теней, оттуда, где деревья росли особенно тесно. У него была ежевика в бороде и копна растрепанных волос. Он ничего не сказал, просто поднял меч и пошел к нам, босиком. Никто из пеларти даже не поднял головы — только я, лежавшая на боку со связанными за спиной руками. Я подумала, что он может быть одним из них, но он выглядел слишком... диким, как будто он никогда не жил нигде, кроме как здесь, в Релламе. А его меч был из полированного дерева, черного или очень темно-коричневого.

Сначала дикарь убил воина, который убил Маму. Он просто взмахнул мечом над головой и обрушил его на шею пеларти. Голова мужчины тут же покатилась по земле. Остальные вскочили, и они не были медлительными, но он двигался среди них, словно в танце — не произнося ни слова, не издавая ни звука... ни один из их клинков не встретился с его... и каждый раз, когда он менял направление, позади него была рана, из которой брызгала кровь, и кто-то падал.

Женщина упала на меня, споткнувшись от удара меча дикаря. К тому времени, когда я выбралась из-под нее, все было кончено. Пеларти лежали мертвыми, а человек исчез. Только я, трупы и лес, движущийся вокруг нас.

Группа деревенских охотников, выследившая налетчиков, нашла меня через час после восхода солнца, всю в крови и с телами вокруг... в призрачном лесу. Они привезли меня обратно, но старухи уже мыли Маму для погребального костра, а Мэри Стримс уже бежала к Белому Озеру, чтобы заставить проповедника Микэла остановить их. Проповедник Микэл говорит, что когда придет Надежда, все мертвые выйдут из своих могил и станут целыми... поэтому их нужно хоронить, а не отдавать огню, потому что даже Надежда не сможет сделать живых мужчин и женщин из дыма и пепла.

Очень скоро начались шепотки. ...вышла из Реллама вся в крови... ...на ней ни царапины... ...кто убил пеларти? ...тела... ...кровь... ...духи…

Я не знаю, кто сказал ведьма первым, но первой прошипела на меня жена кузнеца, Мата. Она ненавидела меня с тех пор, как ее маленький Биллем попытался избить меня палкой, а я в ответ избила его. Прошло совсем немного времени, прежде чем они все это сказали, как будто пеларти даже не приходили, как будто тела в лесу не принадлежали людям, которые убили мою мать и утащили меня. Я думаю, они злились, что из всех людей, похищенных пеларти, я была единственной, кого они вернули. Именно ту, которую они не хотели видеть с самого начала.

Кузнец и Греттл Ивис хотели посадить меня в мешок и утопить в Голубой Реке. Они сказали, что так можно убить ведьму, чтобы она не вернулась — заковать ее в железную цепь, посадить в мешок и утопить. Серый Стивен сказал «нет» — он единственный, кто может сказать, как все будет происходить в деревне, потому что он сражался с пеларти, когда была императрица, и даже убил некоторых их них. Серый Стивен сказал нет, а лудильщик добавил, что видел на дороге похитителя детей, и если деревня не хочет меня, то «этот заберет».

— Я... — и тут над ней раздался глубокий голос колокола, запульсировавший пустоте провала. — Брей! Нам за урок! — Нона вскочила на ноги, не обращая внимания на то, что стоит на самом краю пропасти.

Остальные девочки поднимались медленнее, отталкиваясь от края провала.

— Это ужасно, — сказала Джула, стряхивая песок со своего платья.

— Это невероятно! — сказала Рули. — А ты не испугалась, когда...

— Это правда? — Клера нахмурилась, оценивающе глядя на Нону.

— Мы должны идти на Меч. — Нона уже спешила к Башне Академии. — Я не могу опоздать дважды! — Она помедлила и оглянулась. — А где будет урок?

Клера рассмеялась:

— Пошли. Она права — Сестра Сало заставит нас бегать взад и вперед по Дороге Безмятежности, вы же знаете, какая она!

Через мгновение трое послушниц быстро шагали к зданию на дальнем краю плато, а Нона бежала за ними трусцой.

— Это Зал Меча. — Клера указала на высокое здание с высокими сводчатыми окнами. Стены из огромных известняковых блоков поддерживали остроконечную крышу с каменными горгульями, ревущими под карнизами. На юге ряд резных контрфорсов укреплял стену, выходившую на край плато. — А это Зал Сердца. — Клера кивнула на здание слева, когда они проходили мимо портика с многочисленными колоннами.

— Зал Персуса. — Джула закончила завязывать волосы черным шнурком. — В честь императора Персуса, третьего этого имени, чья линия оборвалась, когда нынешний...

— Все называют его Залом Сердца, потому что он был построен для корабль-сердца. — Клера почти бегом поднялась по ступеням Зала Меча.

— Что это за корабль...

Но Клера уже толкнула тяжелую дверь и проскользнула внутрь. Рули последовала за ней.

— Я все еще не понимаю, кто заплатил за твою конфирмацию. — Джула подошла к Ноне сзади.