Огонь снежного самбара - Елена Рейн Страница 21

– Да что же это… – пробубнил старик, разводя руками, с содроганием наблюдая, как его труд безжалостно уничтожают. Мужчине с его больной спиной совсем тяжело было складывать стога, а ведь он столько труда вложил, чтобы солома была без признаков горелости, загнивания, затхлости, заплесневелости, пыльности и обледенений. И теперь солдаты безжалостно ходили по ней, кидая куски грязи. Это единственная работа, которую старику доверили, поэтому он старался, ведь в поле и на рудниках не было сил работать.

Но солома не так волновала, как запас провизии, который они с селянами прятали здесь, чтобы никто не увидел. Король лютовал, и помимо работы на полях для королевства, они еще платили налоги. А с чего отдавать, если солдаты все забирали? Они умирали от голода в дождливую осень, когда урожай гнил в воде, и лютой зимой, когда промерзала земля с озимой пшеницей.

Старик вновь посмотрел по сторонам и, отмечая солдата, подошедшего к лестнице, чтобы забраться наверх, задрожал и, захлебываясь слюной, пробормотал:

– Пожалуйста, тут никого нет. Все уложено. А вы же… сапогами…

– Замолчи, дед, – рявкнул Ниаран и, прищурившись, направился вперед, чувствуя запах гнилой картошки.

Он осмотрелся и спросил:

– Тут есть подвал с провизией?

Глаза старика забегали, и он дрожащим голосом проговорил:

– Да… там…

– А здесь? – грубо уточнил Ниаран, чувствуя страх, хищно улыбаясь, желая поживиться.

Старик замялся, а потом всхлипнул, когда верховный каратель направился вперед, следуя по запаху, понимая, что в соломе спрятали продукты. Он резко развернулся и прогрохотал:

– Солдаты, перекидывайте солому…

Дед побледнел и бросился к мужчине. Схватил его за плечо и взмолился:

– Умоляю, пожалуйста. Оставьте. Там лишь крохи. Мы умираем от голода…

Начальник отряда оттолкнул его, отчего старик полетел на землю, неловко упав на колено, с болью в голосе вскрикнув. Но никто даже не обратил внимания. Ниаран продолжал двигаться по запаху, поднимаясь выше и выше, откидывая солому с пути, пока не увидел железные прутья. Он довольно засмеялся и, повернувшись к старику, громко проговорил:

– Отдавай ключи, старик. Либо твоя семья завтра на рассвете умрет.

Мужчина задрожал, с ужасом понимая, что солдаты в любом случае так поступят. Закон один – воровство наказывается смертью. А у него внуки. Сноха умерла от кровотечения после неудачных родов, а сына в таверне прирезали. И они с бабкой сами детей воспитывали, а так тяжело. И вот теперь… наказание. А предать селян, чтобы спасти только своих, он не мог.

Не выдержав, старик заплакал, громко всхлипывая от отчаяния. Он пополз к главному карателю, надеясь, что сможет убедить. Но как только Ниаран увидел его, презрительно крикнул:

– Повесить его за воровство, – увидев, что мужчина замер и согласно кивнул, почувствовав надежду в его сердце, верх усмехнулся и добавил: – И семью его, чтобы повадно не было.

Солдат, скучающий рядом с карателем, вмиг перестал рассматривать свою шинель, насупился и проговорил:

– В доме старуха и двое маленьких детей.

– И что? Ты не подчиняешься приказу? – с яростью процедил главный каратель.

Мужчина промямлил извинения и быстрыми шагами направился к двери. Проходя мимо старика, почувствовал худые руки на своей ноге, обхватившие его, и не смог сделать и шага, так как дед всем телом повис на нем. Дряхлый мужичок дрожал и кричал:

– Пощадите! Пощадите! Это ведь дети! Дети!

Молодой солдат обернулся и, заметив сжатые губы главного карателя, внимательно наблюдающего за ними, ударил старика по голове, откидывая в сторону, и резко выдал:

– Нужно было думать раньше… когда воровал.

– Но ведь детей кормить нечем, – прохрипел дед, пытаясь объяснить тем, кто не способен на сострадание. Он умоляюще вытянул руки и взмолился: – Совсем нечем.

Мужчина отвернулся и направился к двери, а дед зарыдал, сотрясаясь от ужаса за маленьких внуков. Он повернулся к Ниарану и закричал:

– Это ведь дети! Дети! Пощадите! Пусть мы с бабкой… но они… крохи.

Вехр презрительно окинул его взглядом, сплюнул слюну и, взглянув на солдата у двери, снисходительно выдал:

– Детей наказать первыми. И… проследите, чтобы старики смотрели! Хочу видеть…

Не успел сказать, как раздался звериный рык. Все солдаты непонимающе стали оглядываться по сторонам, как вдруг из-под соломы… выпрыгнула золотая тигрица. Она мгновенно набросилась на верха, заваливая на спину, запрыгивая передними лапами, ударяя по лицу. Самка громко рычала, желая разорвать.

Солдаты несколько секунд приходили в себя, а потом бросились к ней, чтобы спасти главного карателя. Не успели приблизиться, как пораженно застыли на месте, когда молодая тигрица отлетела в сторону, а на нее двигался огромный черный волк.