Невеста опального принца - Инесса Иванова Страница 21

Анабель же с самым отрешённым видом игралась поодаль с Пузырём, выпущенным из клетки и радостно по этому поводу похрюкивающим.

Я не трогала их, понимая, что младшая сестра Кэти совсем не приспособлена к реальной жизни, зато её умения могут пригодиться мне позже. Когда я начну переписку с принцем.

Платья были богато расшиты драгоценностями и выглядели так, будто их смастерили для торжественного случая вроде крестин или свадьбы. Родитель Арисы хоть и был крайне прижимист и так и не выделил мне деньги на поощрение горничных, но на нарядах дочерей не экономил.

– Как считаете, золотое или красное? – спросила я слуг.

– Золотое, оно вам очень идёт, – вкрадчиво сказала Вивиен. – Это королевские цвета.

– Вот именно, – заметила Кэти. – Её величество, говорят, планирует их надеть. Будет, нехорошо. Могут ещё посчитать, что вы нарочно выбрали такой наряд. Возьмите красное.

– В красном будет её милость Вилент, – с нескрываемом превосходством произнесла Вивиен. Мол, хорошая горничная должна знать такие вещи и не ставить госпожу в неудобное положение.

– Возьмите то, голубое. Оно очень пойдёт к вашим глазам и волосам, – подала голос Анабель, вставая с колен и отряхивая передник. Пузырь юркнул под кровать, но на этот раз никто из девушек на него не шикнул.

Я задумалась.

– Несите, примерим!

– Оно очень мнётся, ваша милость, – с сомнением проговорила Кэти, но направилась к шкафу, всё ещё с сожалением посматривая на платье, расшитое золотом.

– Зато такого никто больше не наденет! – упрямо сказала Вивиен, лишь бы возразить старшей из сестёр.

У них была негласная война за право называться старшей горничной. И их споры за мнимое первенство были тем ожесточённее, чем больше ходило слухов о том, что я приехала только за тем, чтобы захомутать принца.

Вивиен, до этого крутившаяся возле лорда Фрэнсиса и почти игнорировавшая его дочь, которой приставлена была прислуживать, вдруг стала такой приторно-угодливой, что каждый раз, как я видела её лицо, выражавшее крайнее стремление оказаться полезной, во рту становилось сладко до тошноты.

Я оглядела голубое платье и решила остановить выбор на нём. Оно было пышным, но не настолько, чтобы мешать ходить и танцевать вальс, с другой стороны ткань напоминала шифон, но приятный телу и почти невесомый.

– Сюда подойдёт вот этот кулон! – указала я на голубой опал.

– Этот камень приносит несчастье, ваша милость, – осторожно заметила Кэти, а Вивиен закатила глаза. Мол, что за деревенские суеверия!

– Вот и пусть принесёт его моим врагам!

– Точно, ваша милость! —поддакнула Вивиен и оглянулась на сестёр, как завоеватель на порабощённых: видали наших? Вот и выкусите!

Кэти только развела руками, а Анабель и не заметила этой войны, потому что все житейское было ей не то чтобы чуждо, но проходило по краю сознания, не затрагивая душу. Есть и есть!

Причёской снова занималась Кэти, я уговорила её отказаться от помпезных завитушек и локонов в стиле кукольной принцессы и украсить полураспущенные волосы нитками жемчуга.

– Вы выглядите как речная нимфа! – улыбнулась Анабель, увидев окончательный вариант, и я поняла, что всё получилось.

Запах, правда, так и не исчез, но, залитый парфюмом, уже не был таким резким и удушающе-невыносимым. А то, что пахло от меня, будто я из конюшни вышла, а перед этим сутки без остановки убегала от разъярённого медведя, так это так, мелочи. Принц вытерпит, куда ему деваться!

Бало проходил в танцевальной зале, выходящей в оранжерею и Зимний сад. Когда я показалась в дверях в сопровождении отца Арисы, который, удовлётворённый моим внешним видом, даже потрепал меня по щеке, то обмерла от обилия света, многоголосия мелодии, доносящейся откуда-то сверху и звона хрустальных бокалов, похожего на пение маленьких фей.

Обрывочная память Арисы помогла мне и на этот раз. Правда, бедняжка успела побывать только на одном балу, но для меня и этих сведений оказалось достаточно, чтобы сориентироваться и не попасть впросак.

Сейчас, до оглашения открытия бала, незамужние девицы должны были сидеть в специально отведённой зелёной зоне в присутствии старших родственниц. Замужним дамам дозволялось быть подле мужей, разговаривающих с придворными о внешней политике, погоде и ценах на зерно и чугун.

Дамы скучали, лениво улыбались и оглядывали друг друга придирчивыми взглядами. Вдруг у наглой свояченицы, отхватившей графа или герцога, драгоценностей в причёске больше!

А уж если в веере одной из соперниц сверкает сапфир, то это уже неслыханная дерзость! Она совсем о скромности не слышала?!

Но меня не интересовала эта ярмарка тщеславия, я здесь с определенной целью. Меня посадили рядом с тётушкой Тейлор, женой всесильного дяди-герцога.

Она была чуть ли не моложе Арисы, но вела себя до крайности высокомерно и покровительственно, будто я попала под её опеку не как незамужняя девица, а как приживалка, стоящая в иерархии ниже, чем любимая болонка.

– А правда, что вы вернулись из-за несчастной любви? – спросила она, снисходительно улыбнувшись и поморщившись.

– Правда. Я безумно тосковала по принцу и готова на всё ради его взгляда. На всё, понимаете?

Я выпучила глаза и протяжно выдохнула, прижав руку к груди. Наверное, я выглядела малость безумной, потому что Тейлор сдержанно кивнула и отодвинулась. Кумушки, стерегущие таких же дев, как я, напротив, сели поближе, чтобы не пропустить ни слова.

Полагаю, они в душе потирали руки, потому что вместо пустых разговоров получили возможность услышать сенсацию. Прямо шоу Малахова! Ну а мне это было на руку: пусть все слышат, что я люблю принца и никому его не отдам.

И разнесут эту новость по всему замку, чтобы ни у кого и сомнений не возникло: Принц женится только на Арисе Офосской. Кто бы и что бы там ни думал и ни просчитывал!

– А он вас? – спросила Рьяна, ехидно хихикнув. Она была одета в платье персикового цвета, оголяющего белоснежные плечи.

– Безумно, ваша милость. Стесняется, конечно, но после того, что было между нами, в этом нет никаких сомнений. На нашем пути много препятствий, но ведь для настоящей любви ничто не помеха. И никто.

Произнеся последнюю фразу, я улыбнулась Рьяне, и та порозовела от досады.

– А что было между вами? – подхватила одна из стареющих дам с бородавкой на носу.

– Признания в любви, а вы про что подумали?

Я продолжала играть роль восторженной дурочки. Тейлор вечером всё расскажет дяде, и тот, наверное, приструнит меня, но у меня был свой план, которому я следовала.

И будто случайно посмотрела в сторону принца, стоящего с выражением безмерной муки на лице среди прочих холостяков. Тот как чувствовал, что говорят о нём, прищурился, встретившись со мной взглядом. Я улыбнулась как можно обаятельнее и потупилась.