Третья концепция равновесия - Ярослав Веров Страница 21

— Был у меня один Протяг с Императором в Темном Рукаве Галактики… Дело это давнее, что теперь об этом говорить.

— Протяг, уж не Великий ли Протяг Семи Героев? — Неожиданно даже для самих себя активизировались нокаполюсы.

— Ну да, он самый. Что, малявки? Неужто слыхали? — удивился Лукреций.

— Как не слыхать. Да у нас Сагу о Великом Протяге Семи Героев сызмальства учат!

— Ах вот даже как… Ну, и что там у вас в саге говорится? — заинтересовался Лукреций.

— Непосвященные не должны слышать священных слов Саги!

— Это кто же непосвященный? А Императора в трипунцовый узел завязывать — это как вам?

— А ты откуда священные слова знаешь?

— Вы про узел, что ли? Так я схему узла и придумал. А Императора мы со стариной Цыцем завязывали.

— Как? Великий Луц — это ты?!

Нокаполюсы все, как стояли, так и бухнулись прямо в аммиачную лужу. И самый коряжистый из них сиплым низким голосом затянул Первые Запевные Стихи Саги. Остальные, вступив в свой черед, подхватили.

Богатырская Сага (Попутные комментарии Лукреция)

К Священному Слову слух преклони

На исходе Времен, память Героям

Что жизни отдали во славу.

Слушай! Внемли Сокровенным Словам!

— Гляди-ка, во формулируют. Было дело. Я тогда имел кое-какие дела с Лесопроходимцами. В общем…

Знай, что когда-то давно Был Император,

Что в мощи поднялся из гнева.

И Равновесность поправ,

Крылья Галактик лишил он покоя.

— Был там Ипмератор, статус у него такой, значит. Мужик нормальный, спокойный. У нас с ним были кое какие делишки.

И сна. И надежды. И даже

Путей неразрывных сплетений.

Долго так было. Надежды

Не было нам, и тянулись

Долгие тяжкие черные дливы.

— Ну это они загнули. Просто темная материя она и есть. Что он мог сделать? Заказал нам пару сотен светилок. Мы поставили без предоплаты, поверили, дурни, на слово. Цыц тогда еще молодой был…

Так бы и шло, но однажды

Встал на пути его странник.

Гордый и смелый, крылатый.

Которому были не чужды

Смелые, дерзкие мысли,

Который мечтал о высоком.

Не мог он смотреть безучастно

На трудности мирных народов,

На гнутые наши спиниты,

На звезд голубых угасанье.

— Какой еще странник? Это не Посыльный ли от Управления? За Императором грешки водились, в смысле неравновесности-то. Весельчак был!

Но император коварен —

Хитростью в темные земли

Выманил странника. В землю,

Где так темно, неуютно,

Где не бывает рассвета,

Мутные воды тяжелы,

И неприветливы горы.

Где его силы — безмерны,

Где его власть — беспредельна,

Где его темные длани

Скрыли навеки Героя.

Но перед тем, как ушел он

В битву с неравною силой,

— Во, мочат! Мастера… Да сам он и заблудился. Там немудрено.

В небе случилось знаменье.

Средь темноты непроглядной,

Среди тяжелых раскатов,

Вспыхнула даль золотая.

— Это он, дурень, сигнальными шарами пузырил. Да где там… Только распугал всех. Там у них даже Стационарного Поста не было предусмотрено. Глухомань…

Голос далекий поведал:

Кончится бремя Тирана!

Семеро Смелых и Сильных,

Свергнув с высокого трона,

В прах разметают ничтожных.

И императора вскоре

Все вы избудетесь.

— Ну это они того, через край. Хотя Император, небось, нас поджидал.

Снова нелегкие дливы

Не прерываясь тянулись.

— Не скоро этого парня хватились.

Все мы устали. Надежды

Не было боле. Однако,

День наступил сокровенный.

Тот, что предсказан Пророком,

Странника принявшим облик.

Вспышкой стремительной Силы

С неба низринулись смело

Семеро мощных героев,

Семеро Смелых и Сильных,

Мудрых и скорых на руку.

Главным был Цыц-победитель,

Воин отважный и грозный.

— Ой не могу! Это Цыц-то? Воин — Победитель?!

И был ему в доблести равный

Луц, ясноокий изгнанник,

— Ну, это, стало быть, я. Так меня Лесопроходимцы величали.

Непревзойденный Умелец,

Дивных вещей повелитель.

— Точно, были штучки со мной. А иначе с Императором нам было не договориться.

Пятеро прочих Отважных

В доблести не уступали,

Но о делах их нет речи,

Они тылы прикрывали.

— Пятеро с нами было. Роботов.

Услышьте теперь, о потомки,

О плане зловещем Злодея.

Он заманил к себе в Замок

Наших Отважных Героев.

Он угощал их отменно

И говорил комплименты.

— Точно! Кормил неплохо. Хотя… Видали и лучшие приемы. Но мы не клюнули. Цыц так ему все и разъяснил. Мол, кормежка — ничего, но о деле все равно забывать не след. Долги-то надо вовремя и сполна.

Распрашивал их о Сраженьях

В коих бывать доводилось.

Сам же наметанным глазом

Прощупывал их Потаенных

Дум Удивительных Силу.

И примерялся к их воле.

Но Семеро не убоялись,

Не поддались тайным чарам,

А выпив по доброму Блюму,

— Да, выпили мы изрядно.

В дивный Протяг устремились.

— Протяг, это да. Только они как-то странно трактуют. Мы просто ли нию такую протянули, за которую Императору выбраться было ни как. Чтобы знал, с кем дело имеет, чтобы, значит, восчувствовал. Ну и чтоб не сбежал.

Дружно враги покорялись,

Темные Силы бежали,

Даль озарялась Восторгом

И творчества светлого Ликом.

Так Семеро грозно боролись,

Великий Протяг утверждая.

Но Император презренный

Долго терпеть не намерен