Прыжок - Александр Сахаров Страница 21

Не знаю, как Тангар, а я сразу заметил, как старикан разделил имущественную принадлежность коней.

– Э-э-э, Сторм, ты давай не хитри: думаешь, раз охотники не вернулись, так и коней их прибрать можно? Не выйдет. Лошадей они у меня брали, и я их забираю. Смотри-ка, раскрыл клюв, старый хрыч. Вот, видел? – с угрозой в голосе сказал с ходу въехавший в ситуацию Даго и помахал перед носом струхнувшего Сторма кулаком размером с хорошую кувалду.

– Да я что? Я ничего, – пробормотал растерявшийся дедок и отступил с явным намерением слинять.

– Стой! Куда собрался? Я пойду с Витольдом дела улажу, а ты принеси топор побольше и коней нам оседлай. Артем, возьми топор и поруби шесты на куски метра по два, а то не увезем, потом помоги Сторму оседлать коней, и выводите их во двор. Вещи на моего Серого не грузить, навьючьте на какую-нибудь из двух оставшихся. – Раздав всем задачи, Тангар вошел в дом.

– Во как! Раскомандовался! Как будто он здесь хозяин! И куда, спрашивается, на ночь глядя собрались? – обиженно пропыхтел Сторм, провожая взглядом охотника.

Старикан притащил здоровенный топор и, ничего не говоря, кинул его под частокол. Сняв фонарь с воротного столба, открыл ворота в стоящем отдельно строении, по всей вероятности – конюшне, и скрылся внутри. Подобрав топор, довольно тяжелый, я порубил шесты, как велел мне Даго. Получившиеся двухметровые жерди связал стропами. Осмотрев изуродованное лезвие топора, я хмыкнул и задумался, что же это за меч у Даго, что он с двух ударов сносил молодые деревца, послужившие нам шестами. Закинув затупленный вконец топор обратно под частокол, я направился в конюшню. «Надеюсь, лошади у них тут нормальные, а не какие-нибудь монстры с зубами и когтями», – подумал я. Мои опасения не оправдались, и лошади оказались самыми обычными. Седла, правда, были не такие, к каким привык я, мы-то ездили на облегченных скаковых, а здесь какие-то кавалерийские. Ну, оно и к лучшему. Проверив, как лежат потники, затянуты подпруги и застегнуты все ремни на уздечках двух уже оседланных лошадок, я помог Сторму оседлать третью. Серый жеребец с черным пятном на лбу, крупнее первых двух, никак не хотел стоять на месте, и мне пришлось подержать его за узду, пока старик накидывал потник с седлом и затягивал подпруги. Открыв денник, мужик сказал:

– Выводи, там возле ворот коновязь.

Вывели лошадей, и старик помог мне навьючить на коня наши вещи. Когда я уже забеспокоился долгим отсутствием охотника, дверь дома открылась и по ступенькам сбежал Тангар. Вид у него был довольный. Из чего я сделал вывод, что торги состоялись и прижимистый толстяк отдал всю причитающуюся нам плату. Привязав повод нагруженной лошади к задней луке, Даго одним движением запрыгнул в седло. Ну и я выпендриваться не стал, вставил ногу в стремя и взгромоздился на своего коня. Когда мы выехали за ворота, Тангар остановился и окликнул дедка:

– Сторм, подойди.

Старикан нехотя выполнил просьбу, явно ожидая подвоха.

– Ну, чего опять не так?

– На, держи, за лошадей. – И охотник кинул монету, а когда она исчезла в стариковских руках, спросил: – Что-то Торвальда не видно. Неужели спать пошел?

– Не знаю я, то не моего ума дело, – коротко ответил дед.

– Ну а если подумать, – стоял на своем Тангар, крутя между пальцами еще одну монету. – Если вспомнишь, и этот серебряный будет твоим.

– Хм, кажется, вспомнил, – сказал Сторм, с опаской оглянувшись на прикрытые ворота. – Но я бы вспомнил еще быстрее за два серебряных.

– Хорошо, держи. – И еще две монеты перекочевали к старику.

Спрятав их, Сторм снова боязливо оглянулся и вполголоса сказал:

– Он выехал через другие ворота, пока вы были на пристани. Витольд приказал, когда ты заявишься, оседлать незаметно коня для Торвальда… как только он потребует. Больше ничего не знаю. – И старикан быстрым шагом вернулся за ворота и загремел запорами.

– Ну что, поехали, Артем, – сказал Даго, трогаясь с места, и, когда мы отъехали метров на двадцать, процедил: – Думается, сегодня ночью мы еще встретим этого Торвальда, хотя, может я и ошибаюсь.

Свет двух лун и звезд освещал нам путь, и мы, подстегнув лошадей и перейдя с шага на рысь, потрусили по дороге. Кони застоялись, и потому их даже подгонять не пришлось, наоборот – приходилось то и дело придерживать, чтобы не сорвались в галоп. Ночь есть ночь, и стоит лошади испугаться, она может угодить в яму или споткнуться и свернуть себе шею. Дорога тянулась вдоль берега, леса здесь уже почти не было, лишь время от времени попадались поляны с торчавшими пеньками. По пути нам встретилось еще несколько лагерей, за частоколами горели костры, разговаривали люди, готовилась пища. Услышав запах жарящегося на костре мяса, я подумал, что сейчас бы тоже не отказался плотно поужинать, умыться и поспать. Последние сутки дались мне нелегко, и вот когда впереди замаячил долгожданный отдых, какой-то урод решил меня лишить не только его, но и жизни. Если, конечно, я правильно понял расклад. Торгаш решил, раз Даго больше в Лес не пойдет, то можно и концы обрубить. Заодно за наш счет прикормить головореза Торвальда. Эх, недаром эта жирная свинья мне не понравилась с первого взгляда. Интересно, а сколько мы срубили на этом деле?

Лошади перешли на шаг, и, не откладывая в долгий ящик, я дал под бока своему коньку и, поравнявшись с охотником, задал ему интересовавший меня вопрос:

– Даго, а кто такой Сторм и почему ты так с ним разговаривал? Да и, кстати, сколько мы заработали на древесине и трофеях и почему этот Витольд решил нас грохнуть?

– Сторм – это Витольдов закуп, проще говоря, торгаш выкупил долги дедка, хотя тогда еще он не был старым. Сторм как-то проговорился, что он уже лет десять работает на Витольда. Долг был большой, и Сторму грозило либо рабство, либо рудники, и, выкупив его, торговец получил почти раба. Теперь что у нас вышло по деньгам… В общем, получилось сто пятьдесят золотых: сто десять за черную древесину и сорок за трофеи. Из всей суммы пятьдесят – твои. Средний наемник зарабатывает столько за полгода, а ты за неделю, так что тебе повезло. Немалые деньги за месяц.

– За месяц? – не понял я.

– Да, за месяц. А ты думаешь, эти трофеи в пещере сами появились, – усмехнулся Тангар.

– А это много? Ты не рассказывал о денежной системе вашего мира.

Даго придержал разогнавшегося было коня, и когда наши лошади опять сравнялись, ответил:

– Немало. Но я считаю, ночная дорога не самое подходящее место для такого разговора. Сейчас надо думать, где нас ждут Торвальд и его подручные, а то, что он будет не один, – это точно. Знаю я таких, как он: бравады много, а толку чуть.

– А зачем торговцу убивать нас? – Мне сложившаяся ситуация вообще была непонятна.

– Убрать нас вполне в духе Витольда. То, что работать на него я больше не буду, я ему сказал, еще когда уходил в Лес. Витольд потому и продержался так долго на контрабанде, что всегда зачищает ненужных ему людей. И я знал об этом, когда говорил, что это последняя ходка. Лучше сразу решить вопрос и показать свою силу, чем ждать удара в спину, к тому же если все удастся, то мы поимеем денег с жирной свиньи. Скоро появится крепость, объедем ее, километрах в четырех от нее дороги сходятся в Кривую балку, думаю, там нас ждать и будут. Чтобы ее миновать, надо давать большой крюк, и Торвальд наверняка об этом знает.