Ведьма из Ильмаса - Ксения Мирошник Страница 21

— В этом нет нужды, — мне пришлось выставить вперед руку и упереться ладонью в его грудь, чтобы он, наконец, понял, что нарушает мое личное пространство. — Этот человек нуждается в отдыхе и покое, совсем скоро он придет в себя. Я не буду проникать в его голову, чтобы добыть информацию, которую он и сам способен рассказать.

Сказав это, я словно нарушила свой собственный запрет. Что ж, рано или поздно это произошло бы. К чему темнить и говорить загадками? Арас не дурак, он тоже хорошо понимал, чем именно я занималась. Мужчина одобрительно кивнул, но при этом едва заметно отстранился. Это выглядело так, что пока он догадывался, и я не говорила о своей магии вслух, ее как бы и не существовало, но как только я призналась, граница между нами стала такой широкой, что и докричаться будет невозможно. И граница эта была сплошь из предубеждений и явного пренебрежения, такими как я.

— Возьми моего коня и отвези Барта в поместье, — сказал он. Голос прозвучал отстраненно. Теперь снова все встало на свои места. — Отец позаботится о нем.

— Куда пойдешь ты? — я постаралась вложить в эти слова как можно больше безразличия.

— Найду людей и верну их в деревню.

Арас помог Барту забраться в седло и подстегнул лошадь, а потом не оборачиваясь исчез в лесу. Мне ничего не оставалось, как продолжить путь.

Наместник Макгигон передал Барта в заботливые руки своих слуг, предоставив старейшине комнату для отдыха. Время в доме Лидии пролетело быстро, поэтому я успела только освежиться и собрать растрепавшиеся волосы, прежде чем опустились сумерки. Арас вернулся к ужину, уставший и молчаливый.

Только взяв в руки вилку, я поняла, насколько голодна. Майя рядом со мной немного нервничала, бросая робкие взгляды, то на наместника, то на его сына.

— Я думаю, после ужина, нам всем стоит обсудить, что же делать дальше, — нарушил тишину Френсис Макгигон. — Барту намного лучше. Как думаешь, Ария, он сможет уже что-то рассказать?

Я чуть было не поперхнулась от неожиданности. Я понимала, что Арас вытащил меня из Цитадели не просто так, но никак не предполагала, что его отец будет советоваться со мной, прежде чем принять решение.

— Полагаю, что да, но если вы позволите, сначала я взгляну на него? — сжимая вилку, попросила я.

В отличие от сына, наместник вел себя вежливо и даже как — то заботливо. Это-то и смущало. Такой человек как он, с его положением и статусом, по обыкновению не снисходит до подобных мне. Мало того, что он не гневается и не опасается, так он еще и выделил мне отдельную комнату, приютил Майю и посадил нас за один с собой стол. Я понимала нервозность подруги, поскольку полностью разделяла ее. Нам обеим было неуютно, поскольку мы не понимали степень искренности наместника.

— Конечно, — воскликнул он, — если старейшина не готов, мы можем перенести этот разговор на утро.

— Вы позволите мне приготовить для него чай? — Я посмотрела наместнику прямо в глаза и наткнулась на внимательный взгляд. Он хорошо понял, что я имела в виду, и согласно кивнул. — Тогда, спасибо за ужин.

Майя поднялась вслед за мной, и мы выскользнули из гостиной. Найти кухню оказалось непросто. Грузная женщина лет сорока встретила нас настороженно, подперев руками бока и сдвинув брови. Я объяснила ей, зачем мы вторглись на ее территорию, чем вызвали недоумение.

— С каких это пор, господин считает, что я не способна справиться с чаем? — возмутилась она.

— Нет, нет, господин наместник не говорил такого, — поспешила успокоить ее Майя. — Судя по тому чудесному ужину, что вы приготовили, чай для вас сущий пустяк, уважаемая…

— Клаудия, — все еще сурово представилась кухарка.

— Уважаемая, Клаудия. — Мая умела располагать к себе людей, мне было сложнее. — Моя подруга приготовит специальный чай, чтобы ваш гость немного взбодрился и почувствовал себя легче.

— Она что убогая? — скривилась Клаудия, чем вызвала смешок у моей подруги, — сама говорить не может?

— Могу, — прохрипела я, прокашлялась и повторила, — могу, конечно. Вы разрешите мне воспользоваться вашей кухней?

— Я не люблю, когда кто-то чужой копается в моих вещах! Тем более, я слышала, что ты ведьма!

В груди все обожгло обидой. Прежде меня так не огорчало это слово, но в этом доме, с этими людьми мне не удавалось стойко его выдерживать. Отчего все так изменилось?

— Понимаю, я тоже не хотела бы, чтобы кто-то вмешивался в мои дела, — терпеливо ответила я, — но я не возьму ничего лишнего, и не буду заглядывать туда, куда не следует.

На самом деле, лицо Клаудии было довольно милым, кожа чуть грубовата, но это от постоянного нахождения возле огня и отсутствия свежего воздуха. Глаза пытливые, но добрые. Руки крупные, но я уверена, что они могут и приласкать. Эта женщина проявляла осторожность и настороженность и я не винила ее. Она права, я чужая в этом доме, а о его жильцах Клаудия привыкла заботиться сама.

— Травы заваривать будешь? — чуть грубовато, но все же с интересом спросила кухарка.

— Да, — я всматривалась в ее лицо, ожидая ответа.

— Хорошо, только не трогай ничего лишнего, — проворчала она, понимая, что ей придется уступить, — и открой окно, не то задохнемся здесь от твоего варева.

Нехотя Клаудия показала мне, где сушит травы и я нашла почти все, что было нужно. Руки сами помнили, что делать. Измельчила листья, поставила воду на огонь. Пришлось послать Майю в комнату за маленькой скляночкой, которая лежала в моей дорожной сумке. Там была еще одна травка, без неё мне никак не обойтись. Кухарка то и дело поглядывала на меня, словно ждала, что я сейчас превращу ее в крысу или сама обращусь во что-нибудь. Она следила за тем, какие именно я беру травы и в каком количестве, но не для того, чтобы проконтролировать, скорее, чтобы научиться. Мне так показалось.

На самом деле, запах этого чая не был противным или тяжелым, скорее наоборот, но я все же отворила окно, поскольку не хотела ссориться с этой женщиной. Мне вдруг захотелось немного позабавиться, и я не удержалась. Когда Клаудия уже перестала бросать взгляды украдкой и развернулась ко мне всем телом, я склонилась над дымящейся кружкой и начала бормотать заклинание. Точнее я делала вид, а сама наблюдала, как меняется лицо бедной женщины. Глаза Клаудии округлились, а рот слегка приоткрылся, тело непроизвольно подалось ко мне. Не знаю, чего именно она ждала, но когда увидела, как жидкость, призванная едва заметными движениями моих пальцев, вытекает и закручивается в небольшой водоворот над кружкой, чуть было не рухнула в беспамятстве. Это не бог весть какое колдовство, для такой как я на это и силы не нужны, но Клаудия была поражена до глубины души. Она так и стояла, чуть приоткрыв рот.

Тихий смех заставил меня обернуться. Клинт подпирал плечом стену, а Майя закрыла передником рот, спрятав в нем свою усмешку.

— Теперь у тебя есть верная почитательница, — заявил мужчина и вошел в кухню, — наша дорогая Клаудия давно мечтала увидеть что-то подобное, хоть и будет отрицать это.