Черепа - Анатолий Махавкин Страница 21

Собственно, чего я задержался? Мой чёрный – самый резвый из всего отряда, и соревноваться с ним могла бы разве коняка графа да рыжий Хлои.

Хрюканье и лай быстро остались за спиной, но долго так гнать я, понятное дело, не мог. Мало того что понапрасну загоню Чёрта, так ещё и чёртов туман, из-за которого ни хрена не видать. А вдруг дорога вильнёт, и я на полном ходу улечу в трясину? И хрюкнуть не успею, прям, как те твари.

Когда звуки за спиной полностью стихли, я потянул за поводья и оглянулся. Вроде тихо. Посмотрел по сторонам – та же непроглядная муть, в которой видать только тени покосившихся высоких камней. А может, деревьев без листьев, дьявол его разберёт. Снова послышались визги и лай. Ага, мои новые кореша догоняют. Не, я пока с вами больше встречаться не хочу. Уж больно вы все смердячие.

Я средним ходом погнал вперёд, раздумывая, откуда тут могло взяться такое здоровенное болото и почему про него никто ничего не знает. Ну хоч из тех болтунов, что тёрли про мост да про погост. Прошлись бы да поглядели. Не, так-то оно всё понятно: шаболдались тут по ночи, да ещё и бухие в сиську, забрели в трясину да потонули к чертям собачьим – вот и вся недолга. А понапридумывали! Мертвяки, вишь, в могилы тянут.

Впереди послышались голоса. Через туман хреново слышно, не разобрать. Понятное дело, энто должны быть наши, но на всякий случай я зарядил арбалет. Не помешает, как бы оно ни сложилось.

Через серую мряку проявились размытые тени. Сначала показалось, будто их до чёртиков много. Ан нет, туман балует. И теперь чётко слышу: наши базарят.

– Думаю, или его настигли, и Крест уже покойник, – тихий голос Джессипа. – Или он остался жив и скоро нас догонит. Посему не считаю нужным кого-то ожидать. Тем более в таких обстоятельствах.

– Мы дале без командира – ни шагу. – О, Хорёк голос подаёт! И правильно подаёт. – Хочите, скачите сами.

– Джее, – это Хлоя, – пока нам не угрожает опасность, а столь густой туман способен вызвать дезориентацию. Мы же потеряем друг друга!

– Энто где тут теряться-то? – подъехал я ближе, и все с перепугу чуть не рванули прочь. – Да я энто, я. Как можно потеряться на дороге посреди болота?

– Дык энто, ежели дорога одна. А ежели их тут две? – показал рукой Рогатый.

И точно, дорога раздваивалась, и оба её рукава одинаково исчезали в тумане. Хреново. И так непонятно, куда едем, а теперь непонятно вдвойне. Ежели имелось бы время, я послал бы братву разведать. Но так, как сейчас… Я опять различил отдалённое хрюканье. Пока станем заниматься разведкой, нас тут и слопают.

– Куда? – спросил Джессип. Кажется, граф не шибко обрадовался моему возвращению.

– А ты по карте своей погляди, – вертел я башкой, пытаясь сообразить, – раз умный такой.

Обе дороги смотрелись одинаково. Старые, погрузившиеся в землю каменные плиты. Повсюду чёрная колючка. Хотя вроде как справа колючки чуток больше. Значит, пользовались раньше и меньше.

– Налево. – Лай стал громче. – И быстрее, пока энти уродцы не подтянулись.

– Крест… – Её величие поджала губы, точно нажралась какой-то кислятины. – Тут что-то не так. Я ощущаю присутствие древней и очень мощной магии. Вот только её характер и направленность… не могу понять.

– Энто пришло самое время, – фыркнул я. – Сейчас сядем дружно на зад и начнём кумекать, в чём дело. Правда, думаю, прежде чем разберёмся, нас всех тут пожрут к чёртовой матери. Валим, говорю!

Магия-шмагия! Терпеть эту дурь не могу. Хорошо хоть, на самом деле колдовской ерунды не так много, как про это любят чесать языками. И те ведьмы, с которыми мы бодались, всегда предпочитали дать заднего, чем отведать ножа. Не, порчу, ессессно, наводили, но шибче, чем страдать брюхом, никто из парней обычно не попадал. Поэтому мне очень не нравились эти уроды из бывшей королевской охраны, которые пущали ледяной дым и светили глазами. И ещё вся непонятность на проклятом болоте – вот она попросту выбешивала. На хвосте болтались чёрные уроды, а тут какое-то древнее колдунство, мать бы его! Точно, когда неприятности цепляются на задницу, то сразу кучей, как репей.

Короче, дорогу я выбрал не ту. Путь стал много хуже: каменюки ушли так глубоко, что наружу торчали только куски поеденного щербатого булыжника. Колючка стала гуще, да так, что запросто вязала копыта коней, и те через шаг спотыкались. Так недолго и на бок свалиться. А там – трясина. Чёрт!

А вода подступила вплотную к дороге, и даже на пути появились болотные лужицы. В них копыта проваливались по самую бабку, и приходилось ехать мелким медленным шагом, чтобы кони не переломали ноги. Я сразу предупредил всех олухов: спортят скотину – дальше побегут на своих двоих.

А ещё каменюки, которые прежде просвечивали через туман, подступили вплотную, и стало ясно, что энто чегой-то вроде статуй, какие ставят над могилами на погосте. Может, придумщики ни хрена и не соврали, когда заливали про старое кладбище. Вот только фиг мертвяки, над которыми громоздили этих черноглазых уродцев, смогли бы выбраться из грязюки, чтобы нас туда утащить.

Но ехать под взглядами тёмных дыр на серых плоских рожах стало как-то совсем неуютно. Из-за плывущих мутных облаков тумана всё время казалось, будто идолы ворочают башкой и смотрят вслед. А чуть позже вообще начало чудиться, что гады переговариваются глухими рычащими голосами и подступают всё ближе.

– Отвянь! – вдруг завизжал Таракан и шмальнул из арбалета куда-то вправо.

Зуб подпрыгнул в седле, да так, что едва не шмякнулся на землю.

– Сдурел? – глухо промычал Глыба.

Он, как и раньше, ехал рядом с Хлоей и следил только за королевой.

– Они собираются нас сожрать! – Казалось, ещё чуть – и Таракан начнёт орать во всё горло. – Я их слышу! Слышу!.. Ай!

«Ай» – энто я отпустил дураку хорошую плюху. Мутные глаза придурка тут же прояснились, и он уставился на меня так, будто увидел в первый раз. Я взял Таракана за ухо и подёргал.

– Ишшо раз такое учудишь, – сказал я и дёрнул, что есть силы, – жевать станет нечем, понял?

– Угу, – кивнул он, и его рожа перекосилась. – Крест, чтоб я сдох, в натуре слышу, как энти каменные гады шепчут, что выпьют нашу кровь, а опосля сожрут.

– Не то слушаешь. – Я ткнул пальцем за спину, откуда уже доносилось близкое хрюканье и лай: – Вон энти шептать ни хрена не станут, а просто сожрут. Едем, мать вашу!

Дорога вообще превратилась в чёртово грязевое месиво, и кони с трудом перебирали копытами. На каждом копыте налипла здоровенная блестящая гуля. Слышалась тихая ругань, чавканье грязи, тяжёлое дыхание и фырканье замученных животин. Сдаётся мне, что очень скоро придётся узнать, сколько демонов мы смогём изрубить до того, как нас всех схарчат.

– Величие, – сказал я, поглядывая назад, – а ты вот как есть скажи: тебя энта пакость тоже сожрёт али чего? У нас попик базарил, типа все демоны шибко до женского тела охочие. Так всё ходют и смотрят, как бы спортить девок.