Первая печать - Наталия Осояну Страница 21

Наступила тишина…

– Ну вот, теперь все, – сказал незнакомец через некоторое время и шагнул вперед, увлекая за собой Фиоре. Она открыла глаза и осознала, что они каким-то чудом очутились на другой стороне. – Больше этот дьюс не будет доставлять столько хлопот, я обещаю.

Фиоре невольно обернулась, чтобы взглянуть на то, о чем говорил ее спутник, да так и застыла, изумленно открыв рот: туман почти рассеялся, а мост… стал другим. Некий умелый мастер заменил прогнившие доски, протянул толстые канаты взамен обветшавших веревок; теперь рукотворная дорога над западным провалом казалась почти новой – крепкой, надежной, – и идти по ней было ничуть не страшнее, чем по мостовой.

Конечно, такое не могло остаться незамеченным, и краем глаза Фиоре увидела, что вокруг них быстро собирается толпа удивленных и растерянных горожан. Она вдруг ощутила смущение: вот настал момент, о котором недавно мечталось, вот теперь можно поблагодарить загадочного незнакомца за помощь и за то, что он сделал… но ей почему-то было страшно смотреть ему в глаза. Да и как она сможет отблагодарить мага, мастера-печатника, которого неведомыми путями занесло в Эйлам именно сегодня?..

– Даже не знаю, как мне… – начала Фиоре, оборачиваясь к своему спутнику, и осеклась, увидев его лицо. – О-о, Создатель…

Ее спаситель оказался худощавым мужчиной невысокого роста, темноволосым и бледнокожим. Слишком теплая для середины весны куртка, заправленные в высокие ботинки брюки, летные очки на кожаном ремешке, болтающиеся на шее, – одежда безошибочно выдавала в нем пилота, подтверждая тем самым историю о махолете, который пришлось оставить где-то за Спящим Медведем. Все это, впрочем, Фиоре разглядела потом, а поначалу ее взгляд заметался между двумя самыми заметными деталями его внешности.

Правой рукой он удерживал на плече ремень дорожного мешка – и кисть этой руки золотисто поблескивала в лучах солнца. Точно так же блестели его глаза – сплошь золотые, без белков и зрачков. Неживые, ненастоящие.

Это был именно тот, о ком говорила дама с зонтиком, это был…

– Грешник! – произнес кто-то поблизости. Фиоре, сглотнув комок в горле, с трудом подавила желание повернуться и убежать без оглядки. – Ну ты глянь, настоящий… Продажная душа! Отступник! Нелюдь!

Незнакомец криво улыбнулся, но ничего не сказал. Тут из толпы, которая все росла и росла, выбрался низенький полноватый человек лет пятидесяти – Эльер, торговец и член городского совета, один из самых уважаемых людей в квартале Тишины.

– Тебе следует немедленно покинуть Эйлам, – сказал он, сурово хмуря брови. – У нас живут лишь те, кто строго следует заповедям Создателя, особенно той, которая требует не менять…

– Собственное тело, да, – перебил грешник. – Вижу, за послушание Создатель отблагодарил вас немного… своеобразно.

Толпа загудела, словно рассерженный пчелиный рой.

– Чужестранец, не играй с огнем! – ответил Эльер, мрачнея пуще прежнего. – Происходящее здесь тебя не касается. За помощь спасибо, конечно, – так вот считай, что мы тебе отплатили, разрешив убраться подобру-поздорову. Такой шанс выпадает нечасто… если бы не мост… в общем, я бы на твоем месте поторопился.

Грешник покачал головой.

– Каждый из нас на положенном месте, – сказал он. – Я вижу перед собой почтенного человека, которому здешние жители безоговорочно доверяют… так? Этот многоуважаемый горожанин, в свою очередь, глядит сейчас на того, кто пришел в славный город Эйлам по делу, а вовсе не свалился с неба. В общем… – он улыбнулся, – я не уйду, пока не получу то, что мне нужно.

– И что же тебе нужно, нелюдь? – выкрикнул кто-то. – Наши души? Так они уже нам не принадлежат!

– Нет. – Золотоглазый ненадолго умолк, и собравшиеся вокруг горожане тоже притихли – всем захотелось услышать, что он ответит. – Я случайно узнал, что лет двадцать назад в Эйламе происходили странные вещи… теперь, правда, у вас чудеса творятся на каждом шагу… так вот, я хочу разобраться, что тут приключилось. Я хочу вам помочь.

«Двадцать лет? – растерянно подумала Фиоре. – О чем он?..»

– О каких странных вещах ты говоришь? – спросил Эльер изменившимся голосом.

– О снах, – ответил грешник. – И о тех, кто не смог проснуться.

Вот теперь стало по-настоящему тихо. Никто из горожан не ожидал такого поворота – ни те, кому не терпелось намять бока нарушителю заповеди, ни те, кто просто намеревался понаблюдать за расправой со стороны и поразвлечься на свой лад. Им всем вдруг показалось, что от худощавой фигуры с дорожным мешком за спиной веет странной силой – это чувство настораживало и пугало даже смельчаков, которым нипочем были спуск на дно провала или встреча лицом к лицу с тем существом, что правило Эйламом по ночам. Что до Фиоре, по-прежнему остававшейся в шаге от грешника, то она уже не боялась.

По крайней мере, почти не боялась…

– Откуда ты узнал? – спросила она и невольно вздрогнула, ощутив его золотой взгляд. – Ведь никто из посвященных в эту тайну не смог покинуть Эйлам!

– Вероятно, кое-кто все же вырвался на волю. – Помедлив, он прибавил: – Иначе бы меня здесь не было.

«И меня, – мысленно проговорила Фиоре. – Я была бы сейчас на дне провала».

– Постойте-ка! – Эльер наконец-то нашел в себе силы заговорить и вмешался. – Вижу, нынешнее утро выдалось необычным во всех смыслах. О снах не говорят на улице, поэтому… никогда не думал, что придется это сделать… я приглашаю тебя к себе домой, грешник. Там и побеседуем. – Золотоглазый молча кивнул. – Фиоре, ты тоже пойдешь – расскажешь, что случилось на мосту!

«Прости, Кьяран, – подумала она. – Придется тебе самому начать уборку…»

– Меня зовут Теймар Парцелл, – сказал грешник. – Можно просто Теймар.

В комнату для гостей Эльер их не позвал, ограничился кухней – впрочем, достаточно чистой и просторной. Его служанка, сердито ворча и поглядывая на Теймара с нескрываемой враждебностью, убрала со стола и сама убралась восвояси. Теперь все трое сидели и выжидающе смотрели друг на друга: Эльер был мрачнее тучи, физиономия грешника не выражала никаких эмоций, а Фиоре все никак не могла определиться между робостью и любопытством – первая заставляла ее все время отводить взгляд, а второе, наоборот, вынуждало рассматривать странного гостя, подмечая каждую деталь, каждую мелочь.

Ей даже захотелось нарисовать его портрет…

– Откуда ты взялся? – спросил Эльер, и прозвучали эти слова не очень-то приветливо. – Как ты узнал о нашей беде то, чего не может знать никто за пределами Эйлама?

– Все довольно просто, – раздалось в ответ. – Я путешествую по миру, знакомлюсь с разными людьми… и не только с людьми. Этой зимой со мной приключилась интересная история, о которой можно рассказать позже – она к делу не относится, – и одним из ее участников оказался уроженец Эйлама. Он покинул город около семнадцати лет назад, но сохранил одно воспоминание, заинтересовавшее меня, – о женщине, которая погрузилась в сон, подобный смерти, и очутилась в некоем загадочном месте…