Голубая луна - Лорел Гамильтон Страница 20

– Если тебе нужны подробности, могу рассказать подробно. Не про Бетти, но были еще Люси, Кэрри и Мира. Особенно Люси и Мира. Вот про них я могу рассказать подробно.

– Мне уже говорили, что ты был тут очень занят, – сказала я. Голос был тише, чем мне бы хотелось, но ничего. Плакать я все равно не собиралась.

– Кто сказал, что тебе нужно приехать, Анита? Кто мне не повиновался?

Через комнату прошелестел первый поток его энергии. Иногда можно забыть, кто на самом деле Ричард. Он скрывал свою суть лучше, чем любой из знакомых мне ликантропов. Я посмотрела на Белизариуса. Он, казалось, ничего не заметил. К счастью он не был к этому чувствителен. Но я – была. Сила омывала мою кожу, как теплый ветер.

– Никто тебе не “не повиновался”, Ричард.

– Но кто-то тебе рассказал.

Руки сжались на прутьях, разглаживая их вверх-вниз. Я знала, что при желании он мог вырвать их из пола. Более того, при желании он мог пробить дыру в стене. И то, что он до сих пор сидел в клетке, было только потому, что он не хотел выйти из тюрьмы настолько, чтобы испортить свое прикрытие. А законопослушный школьный учитель обычно не гнет стальные прутья.

Я подошла почти вплотную к решетке, понизила голос. Его неземная энергия ласкала мне волосы.

– Ты действительно хочешь обсуждать это сейчас, при чужаке?

Ричард прижался лбом к решетке.

– Он мой адвокат. Разве он не должен знать?

Я подошла еще ближе, так что могла коснуться его через решетку. И мне хотелось его коснуться. В таком виде он казался не совсем настоящим.

– Ты во всем этом, как ребенок в лесу, правда?

– Я никогда раньше не был под арестом, – ответил он.

– Да уж, это всегда было моим любимым занятием.

Он почти улыбнулся. Часть энергии схлынула. Зверь прятался обратно под идеальную маскировку.

Дотронувшись до холодных металлических прутьев, я скользнула руками по решетке чуть ниже его рук.

– Могу поспорить, ты думал, что когда-нибудь будешь навещать так меня, а не наоборот.

Он, наконец, улыбнулся.

– Ага, и что испеку тебе пирог, в котором будет спрятан напильник.

Теперь улыбнулась и я.

– Тебе не нужен напильник, Ричард, – я сдвинула руки выше, и он нежно сжал мои пальцы. – Тебе нужен хороший адвокат, и я тебе его достала.

Он отступил от решетки.

– Зачем мне адвокат, если я невиновен?

За меня ответил Белизариус.

– Вас обвиняют в изнасиловании. Судья отказался выпустить вас под залог. Сынок, если мы не сможем сломать ее историю, тебе светит от двух до пяти, и это если нам крупно повезет. К делу подшиты фотографии. Она была здорово избита. А она молоденькая хорошенькая блондиночка. Она явится на суд, одетая как любимая учительница второго класса любого из присяжных. Как та, в которую все они были тайно влюблены, и которая пахнет кремовым мылом.

Он поднялся и, подойдя к нам, продолжал:

– Мы вас подстрижем…

– Подстрижем?! – воскликнула я.

Белизариус нахмурился.

– Подстрижем, прилично оденем. Это поможет, так как вы белый и красивый мужчина, но при этом – все равно большой и сильный.

Он покачал головой.

– Мы должны доказать не вашу невиновность, Мистер Зееман. А виновность миз Шаффер.

Ричард нахмурился.

– Что вы имеете в виду?

– Мы должны заставить ее казаться законченной шлюшкой. Но, первым делом, я подам ходатайство о том, чтобы при первом задержании вас выпустили под залог. Черт, у вас даже штрафов нет. Уж под залог я вас вытащу.

– Сколько это займет? – спросила я.

Белизариус повернулся и посмотрел на меня чуть более внимательно.

– Мы ограничены во времени, о чем меня не предупредили?

Мы с Ричардом переглянулись и дружно сказали: “да” – он, и “нет” – я.

– Ну так определитесь, мальчики и девочки, да или нет? Вы мне ничего не забыли рассказать?

Ричард посмотрел на меня и сказал:

– Нет, думаю, нет.

Ответ Белизариусу не понравился, но настаивать он не стал.

– Ладно, ребятки. Поверю вам на слово, но если этот факт, который вы мне незабыли сказать, вдруг вылезет и цапнет меня за зад, мне это точно не понравится.

– Не цапнет, – заверила я его.

Он покачал головой.

– А если цапнет, я оставлю Мистера Зеемана в одно мгновение. И вам придется искать себе нового адвоката быстрее, чем вы сможете проговорить “исправительная колония”.

– Я не сделал ничего плохого, – сказал Ричард. – Как такое может случиться?

– Почему она обвинила тебя в изнасиловании? – спросила я.

– Кто-то это сделал, – заметил Белизариус. – И если не вы, то кто?

Ричард покачал головой.

– Бетти встречалась со многими. Я знаю, по крайней мере, еще троих.

– Нам нужны их имена.

– Зачем? – спросил он.

– Сынок, если будешь спорить со мной на каждом шагу, у нас ничего не выйдет.

– Я просто не хочу втягивать в это еще кого-нибудь.

– Ричард, – сказала я проникновенно, – у тебя проблемы. Пожалуйста, позволь Карлу делать его работу.

Ричард посмотрел на меня.

– Ты все бросила, чтобы приехать меня спасать, а?

Я улыбнулась.

– Очень многое.

Он покачал головой.

– И что об этом думает Жан-Клод?

Я отвернулась, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Он был не в восторге, но он действительно хочет вытащить тебя из тюрьмы.

– Могу поспорить, что хочет.

– Слушайте, ребятки, у нас не так много времени. Если вы не можете удержаться от личностей, может, Анита лучше уйдет.

Я кивнула.

– Согласна. Ты расскажешь Карлу подробности про миз Шаффер, я это слышать не хочу. А тебе лучше чувствовать себя свободно.

– Ревнуешь? – спросил Ричард.

Я сделала длинный глубокий вдох и выдох. Мне бы хотелось сказать нет, но он наверняка почует неправду. Я неплохо держалась, пока он не выдал фразу про то, что Бетти подходила ему для всяких грубых штучек. Это меня доконало.

– Я не имею права тебя ревновать, Ричард.

– Но ты все равно ревнуешь, правда? – спросил он, разглядывая мое лицо.

Отвечая, я заставила себя смотреть ему прямо в глаза. Мне хотелось опустить голову, и я не справилась с залившей шею и лицо краской.