Клад стервятника - Сергей Челяев Страница 20

Rats, rats lay down flat

We don't need you, we act like that

And if you think you're un-loved

Then we know about that…

Rats, rats, lay down flat!

«Rats», Syd Barrett

Два часа спустя мы, не сговариваясь, рухнули на холодный песок и обессиленно вытянули гудящие ноги. Вертолет стоял по соседству, охраняя наш покой, — как большой, мудрый и преданный дракон из детской сказки. Он сделал свое дело, и сделанное поражало своими масштабами.

Вдоль берега, у самой кромки черной жижи, тут и там возвышались горы серых тушек. Болото понемногу затягивало трупы крыс: сотни, тысячи трупов…

Мне страшно было заглядывать в вещмешок. Не хотелось знать, сколько я на пару с Гордеем истратил обойм. АКС-74 — вполне эффективное оружие против крыс-мутантов Зоны, однако есть нюанс: когда стая насчитывает три-четыре десятка. А в рыжей болотной воде уже утопло по моим самым скромным прикидкам сотни полторы, и бездыханные тушки все еще продолжала поглощать жадная трясина.

Хорошо еще, что Гордей оказался неплохим стрелком, и его автоматический пистолет неизвестной мне марки не умолкал ни на минуту. Гордей палил как настоящий голливудский шериф — от живота и бесперебойно. Я так и не уловил, когда он успевал менять обоймы.

Мой «Калашников» устроил настоящее крысиное жертвоприношение…

Конечно, главное, что нас спасло, — это звуковой генератор. Излучая с борта зависшего над нами вертолета смертоносные для крыс акустические волны, он частью смел в воду главные силы крысиной стаи, а затем разметал по берегу оставшиеся хвостатые легионы.

И почему излучатели такого боевого хэви-метала до сих пор не используют в охране Периметра, чтобы истреблять вожаков — крысиных королей? Эти чертовы людоеды взяли себе за правило в последние три года приводить по весне огромные стаи грызунов под самые стены, с легкостью пролезая под колючей проволокой и перегружая своими телами цепи высоковольтного напряжения.

Хорошо еще, что дело не дошло до подствольника моего автомата. Чудо-вертолет — это все-таки машина, пусть и с дистанционным управлением. Причем машина транспортная, а потому не обладающая даже пулеметной турелью. Кто знает, что нас еще поджидает в этих болотах буквально в следующую минуту?

Гордей упруго вскочил — прямо ванька-встанька! — и принялся выгружать из вертолета оборудование и экстраполятор, затянутый в водонепроницаемый прорезиненный чехол. Еще была пара ящичков с армейскими замками, снабженными фиксаторами-закидушками. По виду ящички — обычные зипы, правда, один контейнерного типа; очевидно, для поддержания постоянной внутренней температуры его содержимого. Но чутье подсказывало мне, что в них-то и размещается самая важная и ценная составная часть комплекса восстановителя-экстраполятора.

Все это время, пока шли разгрузка и сборка, очкарик что-то бубнил себе под нос, точно разговаривал со своим вертолетом. И, несмотря на мою готовность к сотрудничеству, Гордей не подпустил меня к прибору даже на шаг.

— Может, помочь, ась? — без особого энтузиазма предложил я.

— Позову, когда все будет готово, — проскрипел он, увлеченно распаковывая очередную сверхсложную фиговину. — Всякая импровизация должна быть подготовлена заранее. Считай, что я пока это… импровизирую.

Я лениво наблюдал за его манипуляциями. Вот он с треском отстегнул застежки-клапаны, затем освободил содержимое чехла от дополнительной пластиковой оболочки. Вслед за тем Гордей расчистил место на песке и застелил его куском плотного полиэтилена, рулон которого также нашелся в вертолете предусмотрительного очкарика.

Апофеозом сервиса оказались складные брезентовые стульчики в количестве двух штук, один из которых Гордей любезно предложил мне.

Я только диву давался… А еще я немного завидовал ему! Так застарелый курильщик или пьяница с дряблым пивным брюханом завидует накачанному атлету, спокойно пожирающему в беге милю за милей и не имеющему ни грамма лишнего веса.

Во всяком случае, я уже твердо решил по возвращении навести в своей избушке если и не идеальную чистоту, то хотя бы нечто вроде порядка. Буду как Гордей! Мистер Образцовость!

И еще в моей голове свербела одна очень неприятная мысль, которой я покуда не давал ходу, увлеченный приготовлениями ученого.

Когда мой товарищ полностью распаковал прибор, моим глазам предстал длинный телескопический шест с круглым сечением, на одном конце которого была закреплена тусклая металлическая станина с сенсорным блоком и механизмом неизвестного мне покуда принципа действия. Блок был полностью радиоуправляемым; во всяком случае, Гордей осторожно устроил возле шеста узкий пенал дистанционного пульта-«раскладушки» на манер мобильного телефона системы «все в одном флаконе + видеокамера и, конечно же, тетрис, друзья!». После чего, совершив еще несколько манипуляций со своим оборудованием, в суть которых я совсем не въехал, он включил пульт и принялся сосредоточенно колдовать над ним.

— Смотрю, ты большой спец по части дистанционников, — нарушил я сосредоточенное молчание ученого.

— Занимался в авиамодельном кружке, — небрежно откликнулся тот, периодически поглядывая на шест.

Наконец экстраполятор тоже ожил: замигали светодиоды, несколько раз переключились сенсоры, а потом из трубки с тихим жужжанием выдвинулись дополнительные коленца-модули. Один, второй, третий, четвертый… Ого! Кажется, экстраполятор может удлиняться бесконечно.

Гордей проверил по отдельности каждый из шести «суставов», а потом открыл поочередно оба ящичка.

В первом, к моему удивлению, оказался обыкновенный пистолет. Нет, конечно, он был здоровенный, с длинным дулом и, возможно, являлся подлинным чудом истребительной техники. Я в марках оружия не эксперт, но мне показалось, что это «Херцог-12».

Гордей разорвал пупырчатый пластиковый пакет наподобие тех, в которые он так любит заворачивать свое электронное хозяйство. Затем пошуровал на дне контейнера и извлек на свет подобие танкового шлема с большими, облегающими наушниками закрытого типа. К шлемофону крепились десятки проводков в разноцветной изоляции с контактами и примитивными зажимами-крокодильчиками. Когда Гордей нахлобучил этот шлем на свою гениальную голову, я невольно улыбнулся.

— Ты здорово смахиваешь сейчас на папашку всех растаманов и почитателей ганджубаса Боба Марли, — сообщил я. — Хайре растафара, рэггей форева!