Проклятая рота - Олег Львов Страница 20

Тут я обнаружил, что скучаю по красноглазому, да и по Пугалу, и по нашему десятнику тоже. А о парнях из команды, Юр Палыче и даже о Машке за последние сутки вовсе не вспомнил!

Ничего себе, не прошло и трех дней!

Или тело, хозяином которого я стал, начинает влиять на мой рассудок?

Бррр, не хочется верить, что я вскоре потеряю воспоминания о родной стране… или уже потерял? Но краткая инспекция содержимого памяти помогла мне успокоиться – нет, все вроде на месте, и номер паспорта продиктую, и пароль от странички в «ВКонтакте» помню, и как меня звали.

После обеда сменили лошадей, перелезли на тех, что были запасными.

Вихрь услал Рапошана вперед, в дозор, и его запасного коня привязали к моему, так что я оказался во главе настоящего «автопоезда», осталось только водрузить на макушку три желтые лампочки.

– По сторонам глядеть, – сказал десятник, первый раз открыв рот после нападения локсов.

Лес выглядел вполне обыденно, просто, похоже, мы уже оказались на вражеской территории. Я проверил, как выходит из ножен меч, и в очередной раз пожалел, что у меня нет лука или хотя бы арбалета.

Прежний Рыжий, похоже, стрелком не был, но почему бы мне им не стать?

Вскоре нам попалась свежая вырубка – пеньки, похожие на сточенные зубы, ветки и листья, щепки. Тут Рапошан вернулся, о чем-то доложил Вихрю, после чего мы повернули коней под прямым углом и поехали на запад.

Еще через километр десятник скомандовал «Спешиться», и этому приказу я обрадовался. Сидеть в седле надоело, неплохо бы пройтись, добавить немного жизни в нижние конечности.

Но прогулка оказалась короткой.

– Встали! – сказал Вихрь, не успели мы сделать и сотни шагов. – Место ищем!

Последнюю фразу я не понял, но оказалось, что нужно отыскать укромный уголок, чтобы спрятать лошадей и тех, кто будет за ними приглядывать… угадайте, кого именно? Понятное дело, меня и Оо!

– Сидите тихо, – заявил десятник, глядя на меня холодными черными глазами. – Тревожный сигнал помните?

Великан кивнул:

– Агась. Трехкратный визг грызца.

Ну надо же, как здорово, а я и не знаю, кто такой грызец!

– Хорошо, – Вихрь еще раз с сомнением посмотрел на меня. – К ночи вернемся.

И они ушли, утопали цепочкой в заросли, совершенно бесшумно, не колыхнув и веточки. Мы остались вдвоем – я и здоровенный урод, выглядящий так, словно он жрет на ужин человеческих младенцев.

– Чего делать будем, Оо? – спросил я.

– Сторожить, – он посмотрел на меня непонимающе – глазки крохотные, особенно по сравнению с размером башки, прячутся под надбровными дугами, как у гориллы, и очень светлые.

Иногда отсутствие фантазии является большим достоинством.

– От кого? И куда они пошли?

– Агась, – великан поскреб в затылке. – От врагов, тут дорога недалеко, там враги.

Все ясно – мы проникли на территорию Синеглазого и теперь будем какое-то время наблюдать за трактом, по которому на север, для встречи с нашей ротой, идут войска. Но как мы передадим собранные сведения нашим, ведь почтовых голубей мы не захватили?

– Ну ладно, сторожить так сторожить, – заявил я, решив, что доставка сведений – не мое дело, и уселся, прислонившись спиной к стволу дерева.

Можно немного подремать, компенсировать бессонную ночь, но главное – пробудиться до момента, как вернется Вихрь, а то он запросто сдерет с уснувшего дозорного шкуру и повесит на ближайшем сучке.

Было жарко, над ухом жужжали насекомые, но вроде бы не кусали, так что глаза закрывались сами собой…

Мне усмехнулся исполинский огненный рот, и я полетел в него, навстречу тысячам черных липких языков. Замахал руками, стараясь остановить падение, попытался крикнуть, задергался и… проснулся, с такой силой шарахнувшись затылком о дерево, что вернулась вчерашняя боль.

Демоны побери, еще кошмаров мне не хватало… я не орал?

Судя по тому, что Оо спокойно сидел неподалеку, щупая булаву и моргая, обошлось без воплей. Но сонливость исчезла, и я понял, что пока не смогу сомкнуть глаз, побоюсь вновь увидеть этот жуткий провал, багровое пламя, изогнувшееся двумя полосами вроде губ, и алчную тьму между ними.

Под яркими солнечными лучами кошмар и не думал бледнеть, я чувствовал, что он где-то рядом, только и ждет момента, когда я задремлю, чтобы предстать передо мной во всей красе…

Нет уж, спасибо!

Я поднялся и походил, проверил, что там с лошадьми, попил воды из фляги.

Но лучшее средство от скуки – беседа, хотя в данном случае она вряд ли будет оживленной и приятной.

– Откуда ты родом, Оо? – услышав этот вопрос, великан уставился на меня словно на говорящую собаку.

– С гор, – ответил он после паузы не меньше чем в минуту.

– Это я знаю, но с каких? Как там у вас жизнь идет?

Оо явно не верил собственным ушам – чтобы его расспрашивали о чем-то, выходящем за пределы жизни наемника? Подобное в Проклятой роте, похоже, принято не было, тут, как во французском Иностранном легионе, никого не интересовало прошлое бойцов, главное, чтобы они хорошо сражались и сохраняли верность подразделению.

– Агась, не знаю, я давно там не был, – сказал великан. – Все как обычно, наверное. Охотятся, набеги, все такое.

Дальше я расспрашивать не стал – понятно, что Оо будет отвечать без охоты, да еще и с живостью разбитого параличом ленивца, и под такую беседу скорее уснешь, чем взбодришься.

Я отошел в сторону, чтобы отлить, затем вернулся на место.

Время тянулось, точно горькая жвачка, и я убивал его, вспоминая уроки соратников по уходу за снаряжением – осмотреть кольчугу, почистить, где надо, чтобы не допустить ржавчины, еще разок поточить меч, проверить и смазать сапоги, чтобы не дай бог не потекли.

Время от времени я вспоминал приказ Вихря «по сторонам глядеть» и вскидывал голову. Но в этом плане все равно надеялся больше на Оо – какая он ни есть дубина, а все-таки разведчик более опытный, знает, куда нужно смотреть, что слушать и на что обращать внимание.

Соратники вернулись уже в начавших сгущаться сумерках и, похоже, шумнули нарочно, чтобы мы не подняли тревогу. Зашуршала трава, хрустнула сухая ветка, и между двух стволов объявился десятник, за ним показались остальные.

– Как? – спросил Вихрь, когда мы с великаном вскочили ему навстречу.

– Полный порядок, – отрапортовал я, не дожидаясь, пока Оо приведет в движение язык и губы.

Эльф кивнул.

– Тогда ужин и спать, – сказал он. – На рассвете выходим.

Прозвучавший над самым ухом треск заставил меня вздрогнуть.

Я повернулся, схватившись за меч, и с удивлением обнаружил, что с деревом, под которым я просидел несколько часов, происходит нечто странное – темно-зеленая морщинистая кора двигалась, по ней пробегали волны, точно по расплавленной смоле, возникали и появлялись дыры.