Проснуться драконом - Елена Картур Страница 20

Ну, допустим, это действительно так, я имею в виду разум драконов. Связь с человеком служит своеобразным костылем. Но тогда они должны умнеть из поколения в поколение, развиваться, а в книге четко написано, что все обстоит с точностью до наоборот. Через несколько поколений драконы теряют свои особые свойства и глупеют. С особыми свойствами более-менее объяснимо, вероятно, в Заповеднике, где они рождаются (не пора ли уже говорить «мы»?), присутствует какой-то особый фактор, наделяющий драконов присущей им магией. Но разум-то тут при чем? Он должен развиваться в контакте с людьми, но этого не происходит. Что-то тут не сходится. Не понимаю.

Ладно, мало сведений, чтобы понять, нужно добывать информацию. А вот с обучением языку и грамоте, кажется, начинает что-то проясняться. Мой мозг не нужно подтягивать до уровня возникновения разума, и все ресурсы идут на другие нужды: улучшение памяти, более быстрое обучение языку. Хорошая теория, имеет право на жизнь. Но так же вероятно, что все дело в моем теле, которое, по сути, принадлежит ребенку и способно усваивать большое количество информации в короткие сроки.

А в книге рекомендуют человеку постоянно взаимодействовать с драконом, общаться, воспитывать. В целом просто проводить больше времени вместе, это способствует укреплению ментальной связи, которая теоретически должна приносить большую пользу обоим. Правда, с пользой именно для драконов все пока еще очень туманно. Но я разберусь.

– Все. – Ингельд захлопнул книгу.

Я вздрогнула. Надо же, как задумалась, даже пару последних страниц пропустила. Впрочем, не страшно, память у меня теперь и впрямь очень хорошая. Следовательно, при необходимости все, что нужно, вспомню.

А после завтрака, первого нашего совместного (мне выделили специальное место и даже поставили что-то похожее на детский стульчик с очень длинными ножками, но без спинки), так вот, после завтрака в доме появился весьма странный молодой человек. О его приходе, как всегда, доложил дворецкий.

Вообще, у меня на родине этот молодой человек вовсе не показался бы странным. Бледнокожий и веснушчатый, с рыжими, скорее даже медными волосами, завязанными в небрежный пушистый хвост на затылке, и глазами болотного цвета. А также с длинной серебряной серьгой в ухе и пирсингом в губе. Вот последнее меня и удивило, признаться, меньше всего я ожидала встретить в этом сказочном Средневековье подобную моду.

Ингельд отнесся к этому молодому человеку вполне серьезно, на нестандартные украшения внимания не обратил, из чего можно сделать вывод, что здесь они вполне заурядны. По нескольким фразам Ингельда я предположила, что это телохранитель. К тому же охранять он будет не только «хозяина», но и меня. Такое требование выставил Ингельд. Я ожидала, что телохранитель каким-нибудь образом выкажет свое недовольство, все же, какой бы важной зверушкой ни являлся фамильяр, у меня в голове не укладывалось, что ко мне можно относиться настолько серьезно. Все равно что кошку охранять. Оказалось – можно, я сильно недооценила влияние драконов на здешнее общество.

Телохранитель воспринял дополнительное требование спокойно и даже предпринял попытку познакомиться. Ответственный человек, но он всерьез думает, что я смогу ответить, как меня зовут? Ах не думает, ответить должен был Ингельд, это, видимо, дань вежливости. Но протянутую для знакомства руку я все-таки понюхала. Приятный запах, этот парень мне нравится, от его рук пахнет молоком и железом. А зовут его Бьёрн, что означает медведь.

Не похож этот рыжий на медведя, на лиса, вопреки рыжему колеру, тоже. Любопытно, как ответственно он ко всему относится. Вон как отрекомендовался, с переводом имени. Удивительно серьезный парень, и железом от него не зря так сильно пахнет. Я заинтересованно сунула лапу в рукав протянутой для знакомства руки, меня тут же насмешливо щелкнули по носу и продемонстрировали остро заточенную штуку, больше похожую на граненое шило с ручкой. Чего и следовало ожидать, у него, наверное, под одеждой и другого железа спрятано немало.

Ингельд наблюдал за нашими действиями с интересом.

– Познакомились? Сейчас мы едем во дворец.

И мы отправились во дворец. Сегодня там все было иначе: фонтан уже не светился всеми цветами радуги, потухли освещающие дворец огни, и на площади не было множества карет. Он уже не выглядел таким праздничным и нарядным, как вчерашним вечером, люди деловито суетились, занимались чем-то, наверное, важным с озабоченными лицами, а не гуляли по парку или танцевали на балу. Надо же, я всегда считала, что королевский дворец – это такое место, где всегда найдутся те, кто ничего не делает, а лишь предается развлечениям. Вероятно, тут бездельничать с утра не принято, либо же здешний король не любит бездельников. Сейчас дворец больше напоминал некое серьезное учреждение, полное разнообразных, очень занятых чиновников. Впрочем, по сути, именно им он и являлся.

У Ингельда здесь, оказывается, был свой кабинет с двумя секретарями, что примечательно, оба мужчины. Видимо, принимать на эту работу женщин в данном мире не принято. Вероятно, не дошли еще до такой прогрессивной идеи, что леди должны работать наравне с мужчинами.

Пока Ингельд вместе со своими помощниками занимался каким-то отчетом, подготавливая его для короля, мы с Бьёрном откровенно заскучали. Охраны во дворце и так немало, оба подопечных у телохранителя на глазах. От нечего делать мы начали играть в крестики-нолики, рыжий научился быстро – с третьего раза сообразил, между прочим, это действительно быстро, учитывая, что объяснять идею мне пришлось исключительно жестами. И играл с таким же серьезным выражением лица, с каким, кажется, делал все, за что брался. Вот только за испорченный стул нам слегка влетело, дальше играли выданным одним из секретарей мелком. Впрочем, и стул-то мы не сильно испортили, не совсем глупые, перевернули сначала, да и поцарапали совсем немного. Вообще-то я не ожидала, что Бьёрн так легко согласится на откровенное хулиганство, это была чистой воды провокация. Согласился. Даже не спросил, зачем я стул порчу. И обыгрывал меня два раза из трех!

Мне этот странный рыжий парень определенно нравится. Жаль, что я его не понимаю. И я бы предпочла и дальше играть в крестики-нолики, но Ингельд вынужден был идти на доклад к королю, а я, естественно, с ним. Его величество, оказавшийся представительным мужчиной с умным лицом и ироничными глазами, очень заинтересовался мной. А затем меня познакомили с черным драконом. Ну и самодовольная, наглая морда, по-моему, король бессовестно избаловал ребенка! Надо же как-то воспитывать, от вседозволенности характер портится.

Зачитывая его величеству отчет (весьма нудный, надо заметить, даже по мнению автора сего достойного труда), советник краем глаза старался посматривать на Кэт и охранника. Те с первых же минут хамски игнорировали Тиля, с которым Кэт пытались познакомить. Знакомство оказалось коротким, и теперь Бьёрн и Кэт увлеченно играли в какую-то игру, а королевский дракон, избалованный постоянным вниманием, растерянно топтался рядом, пытаясь привлечь это самое внимание, совался под руки, дергал за рукав Бьёрна. Его не прогоняли, но и общаться не спешили.