Тёмная магия - Сергей Куц Страница 20

Без малого полсотни новых учеников Академии высокой магии с гомоном рассаживались за партами в главной аудитории Большого дворца. Сегодня именно это название звучало чаще. Может, чтобы привить новособранному курсу правильное наименование главного дворца Локонтелора.

Рядом с Эван уселась Тиамет, дальше и левее устроилась Илвет. Подруги разместились в третьем ряду от возвышения, на котором стояли столы с причудливой резьбой. За ними коричневая доска для написания мелом. Огромная, намного больше той, что висела в приходской школе. Ближе к партам, в двух шагах от края сцены, как обозвала возвышение ухмыльнувшаяся Тиамет, располагалась трибуна. Кто-то за соседней партой спросил, зачем вперед поставили высокую тумбу. Ему, неучу, пояснили, что это никакая не тумба, а трибуна. Паренек с фиолетовым галстуком цвета школы боевой магии стушевался и покраснел, и не скажешь, что в будущем это грозный чародей, чья магия поддерживает войска королей Кольца.

Но что можно подумать о темном маге, которым когда-то станет Эван? Девушка ведь тоже не знала, что такое трибуна. Эван даже устыдилась самой себя и уставилась на столешницу, за которой сидела вместе с подругами.

Парты из дорогой древесины, покрытой темным лаком, кое-где облупившимся за долгие годы, стояли на уступах, поднимавшихся до задней стены аудитории. Тут легко разместилось бы втрое больше слушателей, чем сейчас, и оттого аудитория выглядела полупустой.

Ученикам велели не занимать дальние места. Студенты расселись на лавках в нижней половине аудитории, где на партах для каждого из них уже приготовили чернильницу с крышечкой и по два писчих пера.

Эван искоса поглядывала по сторонам, стараясь делать это как бы походя и больше не раскрывать рот, словно дурочка. Ну в самом деле, разве же можно было таращиться на дворец академии, будто узрела вместо него сходящих на бренную землю Девятерых?.. Принцесса Илвет так и спросила, заливаясь смехом, и добавила, что до Пришествия и Конца времен еще очень далеко.

Да уж, «смешно». Эван рассердилась на подругу за то, что высмеяла ее, и немного злилась на Илвет до сих пор. Особенно сейчас, когда вспомнился случившийся конфуз. Но она все равно продолжала с любопытством смотреть по сторонам.

Стены аудитории отделаны лакированным деревом по грудь взрослому человеку. Ровно таким же, из какого были сбиты парты учеников. Выше бледно-желтая штукатурка, но ее почти не видно за невероятно большими и искусно вышитыми гобеленами с изображениями самых главных свершений в истории Академии высокой магии. Торжества по случаю победоносных войн, разгромленные орды Полумесяца, строительство Локонтелора. А еще на гобеленах были часто вытканы портреты великих магов либо облики самых жутких чудовищ, коих когда-либо разили волшебники академии.

Взор Эван коснулся гобелена, в центре которого на коленях стояла женщина в красном платье с растрепанными черными волосами, закрывавшими лицо. Ее окружали четверо мужчин и четыре женщины в мантиях цвета всех школ академии, кроме темной. Эван вздрогнула. Гобелен выткали в честь усмирения и выжигания Фории ди Кхара. Великой волшебницы, арханта и декана темной школы и обезумевшего суккуба.

Хорошо, что никто не заметил, как Эван побледнела – Тиамет и Илвет о чем-то переговариваются, а остальным до нее дела нет. Девушка поспешила отвести взгляд, задержав его на полуколоннах, что выступали из стены. К своей вершине они перерастали в могучие тела великанов, державших на плечах сводчатый потолок с нарисованным ночным небом.

Голоса учеников и шебуршение за партами вдруг стихли – в аудитории появились маги. Первыми шел ректор академии Хальдегар ди Дероссон. Вместо серой мантии с вышитыми на груди девятью полосами по цвету школ он был облачен в темно-синий камзол с белоснежной сорочкой с кружевным воротником под ним. Штаны и замшевые туфли подобраны в тон верхней одежде волшебника. Светлые волосы стянуты на затылке в хвост, опускавшийся до спины.