Пригоршня вечности - Людмила Астахова Страница 20

Славные добродушные служительницы бога Неба за долгую зиму так соскучились по гостям и новым лицам, что готовы были выслушать любую байку. Скрывать от них свой скромный дар Джасс не смогла бы, даже если б и хотела, чистосердечно признавшись, что прошла посвящение в ятсоунском храме, тем более что между жречеством Оррвелла и Аррагана никогда не имелось особенных трений. Женщины в Игергарде могли получить образование только при храме, до маргарского вольнодумия в северных королевствах еще не дожили и о женщинах-ученых из университета Майфаа слыхом не слыхивали. Бедным жрицам, запертым в маленьком храме, хотелось послушать про Ахейские острова, про тамошние обычаи и нравы островитян. Все они, уроженки окрестных городков и деревушек, никогда ничего дальше Лоларда не видели и даже на вездесущих орков глазели, как на диво. Словом, появление Джасс внесло в их жизнь свежую струю, и путешественниц попросту не хотели отпускать. Так бывшая кераганская ведьма задержалась в храме еще на целое шестидневье, наслаждаясь приятной компанией и на удивление небедной библиотекой. Старушка-жрица собирала богословские свитки, но ее увлечение мало кто разделял, а Джасс сама не ожидала, что так изголодается на своем острове по писаному слову.

Найти временный приют у жриц и ни разу не зайти в сам храм было бы, по меньшей мере, странно. Другое дело, что Джасс совсем не хотелось этого делать. Она, конечно, смиренно отправилась к алтарю Аррагана, но совсем не для того, чтобы молиться. Храм был очень старый, и из-за уединенности его ни разу не перестраивали. Низкий купол прорезало несколько узких наклонных световодов, через которые проникал внутрь свет, образуя колонны, сияющие среди вечного полумрака зала. В богатых храмах на трех ярусах вдоль стен всегда горели свечи и лампадки, создавая впечатление, что огоньки света плавают сами по себе в темном пространстве, но в бедном храме едва хватало средств, чтобы по праздникам зажигать масляную лампу возле золотого тора на алтаре. Впрочем, и без всякой подсветки священный тор светился сам по себе прямо-таки завораживающе, навевая сладкое томление. Как всякая жрица, посвященная в силу культа Старых богов, Джасс легко поддавалась «наколенной» магии, которую аккумулировали божественные символы. У Аррагана то был золотой тор, у Оррвелла – черный шар, у Сайлориан – перламутровая раковина, у Двуединого Куммунга – зеркальный диск, а у Яххана – священное древо. Силу тора она ощущала как ровное тепло, в котором не было обжигающей резкости шара или слепящего блеска диска. Но Джасс не любила подолгу находиться в храме без острой необходимости, рядом с алтарем Аррагана все невзгоды казались мелкими, а препятствия преодолимыми, опасное чувство мнимой защищенности убаюкивало, в то время как следовало быть начеку. Джасс не стала обижать жриц и выполнила все предписанные ритуалы, но ей хотелось покинуть святилище побыстрее. Старые боги плели для душ смертных крепкие сети и отпускали своих служителей с большой неохотой, точь-в-точь как престарелые, ревнивые родители – поздних балованных детей. В степи, да и на всем юге люди и орки с большей охотой поклонялись Великой Пестрой Матери, но в ее храмах Джасс никогда не ощущала тяжелого давления божьей десницы. Пестрая Мать, по-видимому, мелочностью и крохоборством не страдала.

От богохульных мыслей Джасс отвлекли резкие голоса и шаги. Она, повинуясь даже не рассудку, а скорее инстинкту, свойственному всякой дикой твари, которая ежечасно рискует стать добычей, змеей скользнула в неприметную полость под алтарем за два мгновения до того, как дверь резко распахнулась. «Шестеро мужчин и старшая жрица, – определила по шагам Джасс. – Причем двое – это храмовые стражники».

– Наверное, паломница уже ушла, благородные господа, – тихо молвила жрица, и старческий ее голосок не дрогнул.

– Откуда она явилась? – резко спросил один из пришельцев. Акцент у него был мягкий, еле уловимый для тренированного уха.

– Из леса, господин мой.

– Значит, вы не видели молодую женщину с короткой темной косой и мечом?

Этот голос казался ласковым, как у доброго дядюшки, но акцент тоже присутствовал. Джасс затаила дыхание от напряжения, хотя, судя по всему, старушка-жрица не собиралась ее выдавать. Но даже будь среди непрошеных гостей маг, он все равно не различил бы слабую ауру Джасс на фоне магии алтаря.

– Возможно, искомая вами девушка переоделась, – осторожно предположила жрица. – Тут в округе все женщины, как правило, темноволосы. Мы не стали расспрашивать паломницу, это не принято.

– А что у вас принято, леди? – ядовито поинтересовался первый из говоривших. Остальные бродили по храму, пытаясь высмотреть что-то в кромешной темноте.

– У нас принято накормить гостя, проводить в храм, а если потребуется, то и помолиться вместе с паломником, – невозмутимо ответила старушка. Вот уж кого тяжело было сбить с толку или, того пуще, смутить грозным тоном. – Вам стоит отправиться в Лолард, сударь мой. По моему скромному разумению, если ваша беглянка пожелала затеряться, то проще всего сотворить сие в большом городе.

Пришелец презрительно фыркнул, обозначая тем самым отношение к мнению жрицы и к величине города Лоларда.

– Ладно, я прошу прощения за беспокойство. Вот вам в качестве пожертвования.

Джасс не удержалась от улыбки. Арраган любил дорогие подношения вроде золота, бирюзы, позолоченных стрел и фигурок птиц. Незваному гостю, видимо, пришлось раскошелиться на целую золотую монету, до того горестным вышел его вздох, сопровождавший пожертвование.

– Спасибо, благородный господин, – разлилась в благодарности жрица. – Да будет благословен ваш род, вся ваша семья и весь прекрасный Яттмур.

Яттмур? Теперь настал черед Джасс прийти в недоумение. Кого угодно ожидала она обнаружить за своей спиной, но только не яттмурцев. Им-то что нужно? Теперь понятно, откуда этот мягкий акцент. Давненько она не слышала, как говорят уроженцы южной части долины Яттса, потому и не признала сразу. Бывшая кераганская заклинательница не торопилась покидать свое убежище, тем более что было о чем поразмыслить. Ей эти яттмурцы очень не понравились. С них все началось, вернее, не со всех сразу, а с одной маленькой девочки, носившей имя Джассллин, малолетней послушницы в Ятсоунском храме Оррвелла…

Ни жрицы, ни стражники не предали своей странной гостьи, не устрашившись угроз, не искусившись заманчивыми посулами, что несказанно Джасс растрогало и поразило. Очень давно люди не демонстрировали ей свои наилучшие черты.

– То были люди яттмурской королевы Тианды, – пояснила главная жрица. – По всем приметам, тебя искали, девочка. Все точно описали, и глаза, и волосы, и даже ножны твоего меча обрисовали в точности. Откуда только дознались?

«От оллавернских магистров, от кого ж еще», – раздраженно подумала Джасс. Ее неподдельное изумление визитом яттмурцев не укрылось от жриц, и те наперебой жалели бедняжку, попавшую в такую неприятную историю. Ничего хорошего от десятка вооруженных до зубов преследователей они не ожидали, прекрасно понимая, что пока в верхах разберутся, что к чему, женщину ждет позорный плен или насилие. В том, что эти поиски вызваны неким недоразумением, никто не сомневался. Джасс тоже хотелось сослаться на нелепую ошибку, но в ее жизни случилась только одна ошибка, которая исчерпала все грядущие ошибки на несколько перерождений вперед.