Мохито для изгнанника Тьмы - Ольга Иванова Страница 20

— И ты решила, что у тебя есть шанс? — спросила я прямо.

— Возможно, — ответила она совсем тихо.

Да, первая любовь, она такая… Часто слепая и безрассудная.

— Постой, а Темным можно жениться на обычных девушках? — вдруг спросила я.

— Не то чтобы можно… — расстроенно замялась Паула. — Но случаи бывали… Да и не такая уж я обычная! — с запалом добавила она. — Я все-таки маг, пусть и не самый сильный! И разве любовь, настоящая, не сможет преодолеть все преграды и предрассудки?

«Увы», — хотелось ответить мне, но и это озвучивать не стала. Паула сейчас слишком взвинчена и ранима, чтобы адекватно воспринимать прозу жизни. Да и кому это под силу в таком состоянии? Разве что прожженному цинику или сухарю-рационалисту. А так… Всем хочется мечтать, верить в лучшее, желать романтики… А когда еще и влюблен! Нет, тут поможет только время. Или другой объект для воздыхания. Как говорится, клин клином.

— А Темные способны любить? — задала я встречный вопрос.

И снова Паула растерялась, глаза испуганно забегали, налились слезами, но она все равно выдавила из себя:

— Думаю, могут.

— Хорошо. И что ты собираешься делать дальше? — Я облокотилась на стол, подперла щеку ладонью. — Ждать, когда Паттисон обратит на тебя внимание? Или, может, стоит рассмотреть другие кандидатуры? У тебя есть какой-нибудь поклонник из простых парней, не из этих лордов? Возможно, кто-то добивается твоего внимания, пока ты сохнешь по Паттисону?

— Мне никто не нужен, кроме него! — Паула упрямо поджала губы и поставила перед собой пустой бокал. — И можно еще коктейля?

— Понравился? — Я усмехнулась, забирая стакан.

— Очень. Он вкусный, — похвалила девушка. — Мне даже легче стало на душе… И оттого, что призналась тебе во всем, тоже.

Я снова улыбнулась: все бармены немного психотерапевты.

— Скажи, а почему Паттисон постоянно задирается с Реллингтоном? — Я решила немного сменить тему и еще больше разговорить Паулу. — Это, случайно, не из-за его болезни?

— А ты не знаешь? — Глаза ее удивленно округлились.

— Откуда? — Я пожала плечами. — Я вообще в вашем мире еще как слепой котенок. Мне почти никто ничего не рассказывает, вот и тыкаюсь сама носом, осваиваю его наугад. Особенно меня волнуют Темные. Мастер совсем не хотел распространяться о них. Сказал только, что надо опасаться, и все.

— И он прав. — Паула нахмурилась. — Темные выше всех нас на несколько ступеней. Они порождение самой Тьмы. Именно Тьма дала им силу и власть над Дарквайтом.

— У вас нет стран и мир един, я правильно понимаю? И вся верхушка власти состоит из Темных, так? — рассуждала я, делая очередную порцию коктейля.

— Да. — Модистка кивнула, с интересом наблюдая за моими действиями.

— И они все богаты и влиятельны? Или же и у них тоже есть иерархия?

— Есть более влиятельные семьи, есть менее. Но даже самые низшие Темные — уважаемые и почитаемые. Вот Реллингтоны, например, очень древний род.

— Но почему тогда лорда Реллингтона все будто сторонятся?

— Потому что, говорят, его изгнала Тьма, — прозвучало как-то зловеще.

Мне же стало любопытней еще больше.

— Что это значит?

— Он совершил некий поступок, который пришелся не по нраву Тьме. После этого он заболел. А еще, — Паула заговорила тише, словно нас могли услышать, — у него стали светлеть глаза!

Я сразу вспомнила, как Реллингтон просил мастера посмотреть, насколько изменился цвет его глаз.

— И о чем это говорит? — поинтересовалась я у Паулы.

— У Темных не бывает светлых глаз! Только черные, карие и темно-синие. А тут начали светлеть. И все посчитали это знаком, что Тьма покидает его.

— А что, если это так? Что случится, если Тьма полностью его покинет? Он умрет?

— Не знаю… Но, наверное, ему будет очень плохо.

— А Темные вообще смертные?

— Да, но живут дольше, много дольше, чем даже маги.

— А что у вас со Светом? — Я внимательно посмотрела на Паулу.

— То есть? — Она словно испугалась этого вопроса.

— В вашем мире есть только Темные. Но где-то же должен быть и Свет.

— Его давно нет в Дарквайте, очень давно. Настолько, что даже старики не все помнят о тех временах, — почти скороговоркой произнесла Паула. — И, пожалуйста, больше никогда не заговаривай об этом. Это запрещено.

Даже так? От такого заявления на мгновение пробрал озноб. И вроде как подозревала нечто подобное, но все равно стало не по себе. Теперь местные пожелания «скорейшего утра» и «быстрого дня» наконец начинали обретать смысл. Похоже, даже светлое время суток вызывает у жителей Дарквайта определенный дискомфорт. Если только это самое неприятие всего светлого не навязано именно Темными.

— А почему Реллингтон назвал Паттисона бастардом? — Всплыл в памяти момент недавнего разговора между Темными. — Как такое могло случиться? Он действительно незаконнорожденный?

— Такое случается иногда… — Паула покраснела. — Если девушка-маг родит ребенка от Темного, то с большой вероятностью он тоже будет Темным. И лорд Паттисон… Он такой вот случайный ребенок. Но отец его признал, дал свое имя.

— Но на матери его не женился?

— У отца лорда Паттисона уже была невеста из Темных, и он женился на ней. Но это все слухи, никто не знает, как оно было на самом деле.

— Тем не менее это все равно значит, что Темные все-таки не женятся на тех, кто не их круга? — заключила я пусть и несколько жестко. — Остальные же для них лишь развлечение. — Мне еще вспомнилось, как Паттисон хотел выкупить мой контракт, и меня внутренне передернуло. — И ты тоже хочешь стать игрушкой этого лорда? Ты действительно желаешь себе такой участи?

— Если он полюбит меня, все будет по-другому, — убежденно ответила Паула. — Мне только нужно придумать, как обратить на себя его внимание.

Я сокрушенно качнула головой и поставила перед ней новый бокал с напитком. Паула с удовольствием сделала несколько глотков и поглядела на меня уже осоловело. Быстро же девочка опьянела. Следующую порцию ей точно делаю без ликера.

— Тебе нужно продавать такие коктейли вместе со своими зельями. — Она постучала ноготком по стеклу бокала и пьяненько хихикнула. — Назови «Лекарство для души». Думаю, мастер Коун одобрит.

— Почему бы и нет? — Я тоже усмехнулась. — А вдруг разбогатею к его возвращению?

Но вдруг взгляд Паулы прояснился, и она выпрямилась на стуле.

— Я придумала! — От возбуждения она ударила ладонью по столешнице. — Придумала, как сделать лорда Паттисона своим!

— И как же? — Ее горящие глаза мне очень не нравились.