Оборотная сторона Луны - Эльрида Морозова Страница 2

Мы прошли в соседнний зал, где нас встретил комендант базы «Лунное золото». Его звали Арнольд Рассел. Я думала, хотя бы этот высокопоставленный человек не будет городить глупости. Но, увидев меня, он широко заулыбался, и я поняла, что ошибалась в своих расчетах.

– Очень рад, что на нашей базе появилась новая дама, – сказал он. – Но, к сожалению, в ближайшее время нас покинут две женщины. Неравноценный обмен.

Это было неприятно, но я сдержалась. Я думала о том, что база сильно распущена. Но не дефицитом женщин, а развязностью мужчин.

– Эта женщина должна стоить двоих, – сказал кто-то.

Давно я не чувствовала себя так отвратительно. Мужчины уставились на меня, видимо, прикидывая, чего я могу стоить.

Дэн обнял меня одной рукой.

– Хватит оценивать мою девушку, – сказал он. – На самом деле она бесценна.

Многие рассмеялись. От меня отвернулись и стали слушать приветственную речь коменданта. Я как будто бы была не здесь. «Зачем, зачем я сюда приехала? – размышляла я. – И как теперь мне жить здесь дальше?»

Мне не нравилось все здесь: скопище мужчин, холодные стены, вентиляционные решетки на них, крутящиеся камеры, развешанные по углам, отсутствие окон. Внутреннее устройство корпуса я примерно себе представляла, так как видела фотографии и видеозаписи. Но к подобному настроению в Лунном корпусе я не была готова. На Земле об этом не говорили. Мне и в голову бы не пришло, какая здесь может царить атмосфера. А мне придется терпеть эту грязь по контракту целый год. Мне этого очень не хотелось.

Нужно было подняться на шестой этаж, там нас должны были расселить. Мы зашли в лифт, и я обратила внимание, что там отсутствует цифра «два». После первого этажа сразу же шел третий.

– А где второй? – спросила я у стоящего рядом человека.

Тот махнул рукой:

– На втором этаже находится каторжное отделение. Они изолированы от всего мира.

Я подумала, что это очень плохо – быть изолированным от мира. Вроде как ты есть и тебя нет в одно и то же время. Может, для каторжников следовало построить отдельный корпус? По-моему, это было бы лучше. Во-первых, безопаснее: мало ли что может случиться. Во-вторых, если уж вы изолируете людей, так делайте это по-настоящему. Мы же не делаем тюрьмы смежными с детскими садами и школами. Тюрьма должна быть огорожена со всех сторон. А то получается, что ты стоишь на третьем этаже этого корпуса и знаешь, что под твоими ногами находятся преступники – убийцы, воры, наркоторговцы и жулики.

Может, здесь были предусмотрены все меры безопасности. Но просто находиться рядом с преступниками и знать об этом было как-то неправильно. Нужно не просто изолировать преступников. Нужно, чтобы нормальные люди не думали о них. А как ты тут не будешь думать, если каждый раз, когда заходишь в лифт, ты видишь несуществующую цифру два?

– А это ничего, что каторжное отделение так близко к нормальным людям? – спросила я.

Человек ответил, что только слабонервные женщины могут спрашивать такие глупости. А Дэн засмеялся и обнял меня одной рукой:

– Я же говорил, что ты трусишка…

Наша комната была под номером шестьсот тридцать восемь. Нам с Дэном выдали ключ от нее.

– Вам повезло, – сказали на ресепшене. – Обычно здесь селят по одному. А у вас семейная пара. Таких у нас всего одиннадцать.

Мы с Дэном пришли в выделенную нам комнату. Я не стала разбирать чемоданы, а оставила возле порога, чтобы в любой момент можно было схватить их и бежать отсюда. Арнольд Рассел говорил, что двое женщин скоро покинут этот корпус. Можно ли лететь с ними?

Я представила, как снова сажусь в космический корабль и претерпеваю этот страх: болтаюсь привязанная по рукам и ногам к креслу, несусь куда-то по космосу, как травинка, подхваченная бурным потоком. И рядом даже не будет Дэна, чтобы подбодрить меня.

Господи, что я наделала? Зачем я здесь? Почему бросила все привычное, устоявшееся, спокойное? Зачем я увязалась за Дэном в это путешествие на оборотную сторону Луны, в затерянную среди пустыни базу, да еще сроком на один год? Мне хотелось приключений. Казалось, это так романтично: поехать с любимым парнем зарабатывать на другую планету. Это можно было бы назвать медовым месяцем, если бы не напрашивалось название: «годовой контракт».

Я старалась найти здесь плюсы. В данное время я их не видела. Вспомнила только, что в каторжном отделении, должно быть, еще хуже, чем мне сейчас. Так что не стоит переживать.

Дэн как будто бы тоже чувствовал угрызения совести.

– Дорогая, не принимай все близко к сердцу, – уговаривал он меня. – Ну, ляпнули они что-то невпопад, это случается.

– Ты их защищаешь?

– Нет, просто пытаюсь тебя успокоить.

– И ты думаешь, тебе это удастся?

Я отвернулась. Мне хотелось кричать на Дэна и обвинять его во всем: «Зачем ты потащил меня сюда? Ты ведь должен был знать, как тут ужасно!» Но я молчала. Откуда ему было знать о здешней жизни? Он не виноват в моих проблемах, так что нечего выливать на него свою злость. Лучше подумать о дальнейшем и изучить всю здешнюю обстановку, чтобы окончательно решить: остаться здесь на год или все-таки сбежать.