Избранник Пентакля - Антон Вильгоцкий Страница 2

Оба волшебника были вооружены короткими мечами и все чаще пускали их в ход, поскольку сражение продолжалось уже несколько часов, и маги были порядком измотаны. Изредка в воздухе между дерущимися вспыхивали огненные шары и электрические разряды, тут же нейтрализуемые защитными заклинаниями. Трава на поляне, где дрались волшебники, была почти вся выжжена. За спиной седобородого возвышался большой серый камень, у подножия которого валялись останки глиняного голема – его пожилой маг вызвал себе на помощь в самом начале схватки.

Поединок этот начался весьма неожиданно. Скитавшийся по лесу Борланд увидел магов, когда они вполне дружелюбно беседовали, стоя около камня и рассматривая потрепанную карту. Он хотел уже подойти к ним, как вдруг между адептами волшебного искусства вспыхнула ссора, быстро переросшая в беспощадную схватку, свидетелем которой был сейчас Борланд. Случившееся очень удивило разбойника, ведь оба мага были белыми. С чего бы им враждовать между собой? Теперь Борланд терпеливо ждал исхода, чтобы прикончить изможденного победителя и поживиться добром из карманов и сумок разругавшихся попутчиков. Волшебная добыча – всегда самая ценная, и на любом приличном базаре ему дадут за нее не одну сотню полновесных золотых дзурканов.

«Настало время вступить в игру»,– подумал Борланд. Тихо отполз назад, приподнялся, вытащил из ножен кинжал и начал осторожно пробираться влево, чтобы, когда все закончится, неожиданно напасть со спины на молодого мага, который все сильнее теснил своего противника, а стало быть, имел неплохие шансы на победу.

А через несколько минут парень ловким ударом обезоружил старца. Выбитый из ослабевшей руки клинок отлетел в сторону и воткнулся в почерневшую землю.

Осклабившись, молодой маг размахнулся, метя острием меча прямо в морщинистое горло. Но старец уже успел скопить достаточно сил, чтобы сделать свою правую руку твердой, как скальная порода. Поймав вражеский клинок за лезвие, он с легкостью переломил оружие пополам. В тот же миг собственный меч старика задвигался из стороны в сторону, словно невидимая длань пыталась выдернуть его из обожженной земли. Старый маг не учел одного: прошедшего времени его врагу с лихвой хватило, чтобы восстановить запас волшебной силы. Отбросив бесполезный стальной обломок, тот скастовал небольшого огненного дракона, с визгом устремившегося к старику, который последние сохранившиеся силы тратил на притягивание клинка! В страшном крике, вырвавшемся из груди седого мага, слились в единую симфонию смерти ужас и отчаяние. Соприкоснувшись с телом волшебника, дракон рассыпался на тысячу языков яркого оранжевого пламени. Борланд осенил себя знаком Занзары. Он знал – такой пожар не погасить ничем. Разве что мощным заклинанием, но для этого старик был сейчас слишком слаб. Серые одежды вспыхнули. Плоть волшебника почернела и начала отслаиваться от костей. Всего через мгновение от благообразного старца остался лишь обугленный скелет. Рот почерневшего черепа был раскрыт в беззвучном крике. Несколько мгновений костяк стоял на двух ногах, а потом, захрустев, развалился на части.

«Никому не пожелаешь такой смерти», – подумал Борланд, глядя, как обессиленный волшебник, тяжело дыша, падает на колени рядом с дымящимися костями. Некоторое время маг просто разглядывал их. Потом протянул к останкам поверженного врага руку и тут же, обжегшись, отдернул. А уже в следующий миг молодой волшебник вско–чил и начал тревожно озираться по сторонам. Меч убитого прыгнул в правую руку убийцы. Маг ощутил подкожным чутьем присутствие Борланда. Но слишком поздно – смерть на двух ногах уже подобралась к нему вплотную.

Как только волшебник повернулся спиной к кусту, за которым прятался Борланд, разбойник покинул свое укрытие, молниеносным прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от мага, и сбоку вонзил кинжал в шею жертвы. Маг успел развернуться, но меч уже выпал из его руки.

И тут случилось то, от чего волосы на голове лихого парня встали дыбом.

– Борланд… – еле слышно проговорил волшебник. – Я знал, что мы с тобой еще встретимся.

– Что?! – изумленно вскричал разбойник. – Откуда ты можешь знать мое имя? Я никогда тебя раньше не видел!

– Зато я… видел… тебя, – умирающий маг выпучил глаза, захрипел и начал медленно оседать, цепляясь коченеющими пальцами за полы плаща Борланда. Разбойник выдернул кинжал. Глаза волшебника потускнели, из страшной раны заструилась кровь. Борланд отскочил в сторону, чтобы она его не запачкала. Покойник рухнул на черную траву.

«Что это было? – пронеслось в голове убийцы.– Откуда он мог знать, как меня зовут?»

Впрочем, эта мысль гостила под крышкой его черепа недолго. Ведь перед ним лежали на земле не только трупы, но и довольно ценное имущество…

В карманах убитого мародер обнаружил два мешочка, туго набитых золотыми дзурканами. А также хрустальный глаз-шпион. Такие артефакты маги частенько пускают лететь перед собой на разведку. Особенно – когда им приходится путешествовать по темным подземельям, где за каждым поворотом поджидает смерть.

Подождав, пока остынет скелет, разбойник извлек из-под груды костей золотой медальон, который заприметил на груди старого мага, когда тот еще был жив. Золото даже слегка не оплавилось в волшебном огне, и это недвусмысленно указывало на ма–гическую природу вещи. А выгравированная на медальоне пятиконечная звезда с загадочными символами на концах лучей лишь под–тверждала догадку Весельчака.

На краю поляны Борланд нашел два хол–щовых дорожных мешка. Один из них был под завязку набит провизией. А во втором обнаружилась масса разноцветных склянок со снадобьями и несколько вполне обычных, на первый взгляд, предметов, которые, вернее всего, обычными не являлись. Подобрал Борланд и карту.

Судя по тому, что у старца не было при себе кошелька, погибшие маги с самого начала путешествовали вместе, и молодой был хранителем их общей путевой казны.

Борланд сложил костер из сучьев, в обилии валявшихся окрест, и поджарил, насадив на кинжал, кусок копченого свиного окорока из трофейных припасов. Насытившись, улегся прямо на землю и, глядя в безоблачное небо, стал размышлять о том, что будет делать дальше.

Шесть лет назад едва достигший совершеннолетия арланец по имени Борланд, что на языке его народа означает Весельчак, сбежал из дома, чтобы присоединиться к разбойничьему отряду, наводившему ужас на южную оконечность страны. Его прельстила романтика вольной жизни, не стесненной никакими законами и обязательствами. Лязг мечей в лесной глуши, лихие выкрики отчаянных парней, звон монет в тугих кошельках, изъятых у заплутавших в чащобе путников… И, конечно же, ночи у костра – с ароматным жарким, крепчайшим вином, веселыми песнями и буйными плясками до упаду! На деле все оказалось куда прозаичнее. Грязь, комары, голодные хищники, соба–чий холод лесных ночевок, нехватка пищи и недосып. И все это – цветочки в сравнении с постоянным риском быть заколотым или арестованным королевскими солдатами. Или получить медное шило в сердце от излишне бойкого купца, не желающего расставаться со своим богатством. А то и вовсе пасть от руки того, кто несколькими часами ранее прикрывал тебе спину. В стычках, возникавших при дележе добычи, погибало едва ли не больше «лесных братьев», чем во время налетов. Борланд в такие свары предпочитал не ввязываться, прекрасно понимая, что ему, неокрепшему и посредственно владеющему оружием, не выстоять против мрачных верзил, каждый из которых стоил в бою дюжины таких, как он.