Хроники мира Ниморэд - Ольга Островская Страница 2

К моменту, как я оказываюсь в том самом месте, где видела утопающего человека, мозг уже немного включается, напоминая мне, что в процессе спасения кого-либо очень важно и себя не угробить. Шляпа, которую я так и не успела снять, болтается на шее. Но попытавшись развязать узел, я с досадой понимаю, что он затянулся и не поддаётся.

Оглянувшись, никого не вижу. И в груди всё сжимается от паники. Только бы не опоздала. Придётся нырять. И ждать нельзя.

Набрав в грудь побольше воздуха, погружаюсь под воду. Осторожно открываю глаза, теряя драгоценные секунды на то, чтобы привыкнуть к неприятным ощущениям и что-то рассмотреть. Слава богу наше озеро достаточно чистое, и я почти сразу различаю в пронизываемой солнечными лучами толще воды тёмную фигуру, медленно погружающуюся на дно. Совсем рядом. Почти подо мной. И расплывающееся вокруг багрово-красное облако. Так он ещё и ранен?

Ударив ногами, устремляюсь к потерпевшему. Подплыв сзади, обхватываю под мышками за торс. Мамочки, какой громила тяжеленный. Если придёт в себя, и вдруг начнёт вырываться, или что там обычно делают на инстинктах утопающие, то такой и меня утопит без труда.

Но все эти мысли проносятся в моей голове лишь фоном, так как все ресурсы моего тела задействованы на то, чтобы вытолкать бесчувственного мужчину на поверхность. Лёгкие уже горят, мышцы ломит, но я не сдаюсь.

И когда наши головы наконец разрывают гладь воды, жадно хватаю ртом воздух и, высвободив одну руку, пытаюсь перехватить его под подбородком, чтобы держать лицо на поверхности. Сейчас на бок лягу и к берегу потащу.

А дальше всё случается так неожиданно, что я не успеваю даже отреагировать как следует. На моём запястье смыкается стальная хватка, мужчина резко уходит обратно под воду, и утаскивает меня за собой.  Не успев вдохнуть, я захлёбываюсь водой. На инстинктах пытаюсь оттолкнуть его ногами, но в мгновенье ока оказываюсь захвачена уже сзади, а моё горло больно сжимают мужские пальцы.

Как раз в этот момент мы, слава богу, опять вырываемся на поверхность, но вдохнуть не получается из-за придурка, решившего меня удушить в благодарность за спасение. Отчаянно молотя ногами по воде, царапая руку на своём горле, я ужом изворачиваюсь, пытаясь вырваться из хватки этого сумасшедшего, но в глазах уже начинает темнеть. А мозг, лишённый кислорода и вовсе выдаёт какие-то глюки. Мне чудится, будто мужик прижимающийся ко мне сзади, рычит, как дикий зверь. Ещё и утыкается носом куда-то за ухо, шумно и хрипло дыша.

И когда мне уже кажется, что всё кончено, и моё тело безвольно обмякает, рука на моём горле внезапно разжимается, смещаясь на подбородок, позволяя наконец вдохнуть полной грудью. Теперь уже меня удерживают на плаву, заставив откинуться на огромное мужское тело.

– Моя, – оглушает мою несчастную нервную систему новый хриплый рык на ухо. А рука под грудью внезапно скользит вверх, накрывая правое полушарие. – Лакомая девочка, – урчит этот псих… каким-то совершенно нечеловеческим голосом.

– Что вы творите! – сиплю я, с трудом проталкивая слова через опухшее горло. – Отпустите меня немедленно.

Но он словно не слышит, снова утыкается носом мне в шею. А потом к моему ужасу и смущению внезапно проводит по коже языком, урча как медведь. Божечки, во что я вляпалась по дури? Испуганно пискнув, дёргаюсь из его рук, но псих с раздражённым рычанием лишь стискивает руки сильнее, прижимая меня к себе. И внезапно кусает за плечо. Реально кусает, впиваясь до крови, оглушая обжигающей болью, вынуждая захлебнуться в жалобном крике.

И снова неравная борьба, когда я пытаюсь вырваться из железных лап больного психа, царапаясь и брыкаясь, скуля и плача. А он словно не замечает всех этих трепыханий, терзая мою плоть своими клычищами. Потому что человеческие зубы не могут быть такими острыми, просто не могут. Или я схожу с ума.

– Сладкая. Моя, – рычит удовлетворённо, наконец разжимая челюсти. Зализывает рану шершавым языком, а я уже в голос рыдаю от страха и боли.  

И внезапно меня разворачивают лицом к себе. На затылке оказывается огромная пятерня, заставляя взглянуть в лицо моему истязателю. Из-за слёз и попавшей в глаза воды у меня не сразу получается рассмотреть его черты. А когда получается, крик застревает в моём горле, и животный ужас захлёстывает с головой.

На меня смотрят абсолютно нечеловеческие глаза, тёмные, звериные с красными огоньками в глубине и абсолютно лишённые осознанности. А лицо напоминает чудовищную маску с резкими животными чертами и проступающей на выделяющихся скулах шерстью. Ноздри монстра хищно вздрагивают, втягивая воздух, и он склоняется ко мне, словно поцеловать хочет. И это оказывается последней каплей для моего сознания, измученного кислородным голоданием и борьбой за свою жизнь. Задушено пискнув, я вяло дёргаюсь назад, а потом и вовсе обмякаю в жестких, как гранит, руках, впервые в жизни упав в обморок.