Опасная игра с демоном - Эля Рин Страница 2

Охладись, Лара. Давай-давай, приходи в себя.

Потом я прошлепала мокрыми босыми ногами по коридору на кухню, выхватила из холодильника бутылочку с йогуртом и рванула обратно в комнату, прихлебывая на ходу. Распахнула шкаф и зависла. Нет, проще всего было бы натянуть дежурную блузку и джинсы, но дело в том… Я потерла горящие щеки. Мне показалось, что я узнала тот голос во сне.

Наверное, это знак судьбы.

А значит, сегодня надо быть особенно прекрасной. Время пришло.

1.2

Мне всегда нравилось рано приезжать на занятия. Пока в метро еще не так много людей, а улицы чистые и как будто умытые утренним светом. «Ранние пташки» спешат на работу, и ты быстро шагаешь по тротуару, будто обгоняя время. Прихлебываешь из термокружки кофе, щуришься навстречу новому дню, улыбаешься знакомой кошке, которая каждое утро с завидным упорством перебегает тебе дорогу. Заходишь в универ, быстро поднимаешься на нужный этаж и устраиваешься на широком подоконнике.

Пока никого нет, можно потянуться, зевнуть, повторить конспект, доделать домашнее задание, если не успела накануне, и быть во всеоружии. Променять это спокойствие на лишние полчаса сна – да никогда.

Хотя смотря какого сна… Эта мысль была единственной, что меня поддерживала, пока я сначала тряслась в набитом душном вагоне, а потом бежала от «Новослободской» к главному корпусу. Щеки горели, волосы растрепались, щиколотки то и дело подворачивались. Все дело в непривычно высоких каблуках и узкой юбке чуть выше колена. Я уже тысячу раз прокляла себя за то, что решила выпендриться и прислушаться к какому-то там голосу интуиции.

Что, Лар, прислушалась? Рада? Вот свалишься сейчас, попав каблуком в трещину на асфальте, и точно будешь готова к встрече с судьбой!

Однако мне все же удалось без потерь добежать до универа и взобраться по лестнице на третий этаж. В коридоре перед экзаменационным кабинетом уже толпились одногруппники. Я поморщилась, пригладила растрепавшиеся волосы и попыталась успокоить сбившееся дыхание. Наверное, буду в очереди на сдачу двадцатой какой-нибудь. Изведусь, подпирая стену, захочу пить и есть – толком позавтракать-то не удалось, переволнуюсь лишний раз…

Но тут мои унылые размышления прервала Женечка.

– Привет! – радостно завопила она. – Классные туфли! Хочешь зайти следующей? Мы тут это… повторяем…

Я обрадовалась и шагнула в кабинет – оттуда как раз выходил отстрелявшийся староста группы. Судя по его растерянному виду, наш «любимый» препод Павел Игнатович сегодня зверствовал.

Однако, вытянув билет, я просияла. Первый вопрос – ерунда, предмет психологии. Это я могла оттарабанить без запинки еще на вступительных экзаменах сюда. А второй – чувства. Я мечтала именно об этом вопросе, и вот он мне попался! Даже возникла на мгновение мысль пойти совсем без подготовки, а потом я скосила глаза… и передумала.

– Садитесь, Лариса, – кивнул Павел Игнатович, и я медленно, стараясь не замечать внезапную дрожь в коленях, прошла к столу и села. Всего в двух метрах от мужчины своей мечты по имени Никита. Тот сопел и что-то медленно корябал на листке бумаги.

Я уставилась в билет невидящими глазами, приложила кончики пальцев к зардевшимся щекам и улыбнулась. Все будет отлично. Сейчас мы сдадим экзамен, выйдем в коридор, я заговорю с ним… и, может, он пригласит меня в кафе? Первый сданный экзамен – отличный повод для чашки кофе. Или стакана сока. Или даже чайничка с зеленым чаем… на двоих. Я медленно выдохнула. Так, размечталась. Насмотрелась прекрасных снов.

Никита сложил руки перед собой, оперся на них подбородком, задумался и стал еще красивее, чем обычно. Хотя мне казалось – куда уж лучше? Он всегда круто выглядел. Когда забегал в аудиторию одним из последних, выдергивал из ушей наушники и долго распутывал потом ярко-зеленый провод. Когда отвечал, чуть склонив голову к плечу и улыбаясь. Когда поправлял длинную русую челку, которая всегда падала ему на глаза. Когда просто смотрел… Эти светло-серые глаза с темным ободком. Эти четко очерченные скулы и узкая полоска губ. Эти длинные пальцы. Ммм.

С ним хотелось целоваться, стоя в обнимку на обзорной площадке на Воробьевых горах. Убегать, схватившись за руки, от поливальных машин. Смотреть на закат, сидя на крыше. Греть руки друг у друга в карманах. Нежно касаться. Губами и руками. С ним хотелось красивой, немного киношной любви. Теплой, сладкой, тягучей любви… Я сжала бедра и помотала головой, чтобы прийти в себя, не улетать мечтами слишком далеко.

А главное, у него не было девушки. В последние полтора месяца соцсети в унисон утверждали, что Никита «в поиске» или даже «в активном поиске». Возможно, надо было действовать раньше, но я сначала все не могла придумать неформальный повод, не связанный с учебой, потом начались зачеты, потом…

А, ладно. Сегодня он наконец сумеет толком разглядеть меня – не как одногруппницу, а как девушку! – и все будет замечательно. Я вновь подумала о том, что, похоже, это его голос звучал во сне, и улыбнулась.

– Никита, вы готовы отвечать? – вопрос препода гулко раскатился по аудитории.

Я посмотрела на моего… на самого прекрасного одногруппника на свете. Он теребил пальцами краешек листика, мешкал и явно не хотел никуда идти. Вот и повод, чтобы показать себя с хорошей стороны. Начать игру под названием «Очаруй прекрасного принца!»

– Простите, можно? – Я вскочила с места и махнула рукой. – Я готова! Уже готова!

– Хорошо, Лариса, идите сюда…

Павел Игнатович откинулся на спинку стула и приглашающе кивнул. Я пошла к нему и – как только смелости хватило! – подмигнула Никите. А он… он подмигнул мне в ответ! Ура!

Отвечала я просто идеально. Первый вопрос – немного сухо, однако перечислила все определения и сделала нужные уточнения, а вот во втором развернулась. Сглотнула, сцепила пальцы под столом и начала: «Говоря о сложных чувствах, я хочу привести в качестве примера любовь…»

1.3

Через пятнадцать минут я вышла в коридор, прижимая к груди зачетку с пятеркой. Голова немного кружилась, в ушах тоненько звенело: все-таки переволновалась, не умею отвечать совсем спокойно, даже если отлично знаю предмет. Мне хотелось обнимать весь мир, петь и танцевать. Как диснеевской принцессе в порыве вдохновения. Однако вместо того чтобы пуститься в пляс, отобрав швабру у какой-нибудь уборщицы и подпевая портретам ученых на стенах, я просто подошла к окну, уперлась ладонями в подоконник и улыбнулась.

Конечно, во время ответа я не просто так рассказывала про любовь. Я рассказывала для него. Для Никиты. Намекала, что отлично знаю теорию. И теперь не прочь заняться практикой. Рассказывая, по какой схеме зарождаются и развиваются чувства, я ощущала на спине его горячий взгляд. Казалось, что он вот-вот прожжет во мне дыру…

Я поправила волосы, поставила на подоконник свой кожаный рюкзачок и убрала туда зачетку. Конечно, предварительно засунув ее в пластиковую папочку формата А5, чтобы не помялась. В голове тут же прозвучал голос Женечки: «Ну ты, Лар, и зануда!» Я пожала плечами.