Спасения не будет - Рина Белая Страница 2

Темные пряди хлестнули по глазам, ослепив меня. Я тряхнула головой и снова едва не упала. Дознаватель, будучи уверен в том, что сопротивление некроманта подавят, и мальчишка непременно ответит за неисправимую дерзость, потянул меня к уже опустевшему выходу.

Отказываясь становиться жертвой, Фиц раскинул руки словно крылья и выплюнул проклятие, как тут же силой стихийной магии его вбило в дальнюю стену. Воздушная плеть обвилась вокруг тела Фициона, безжалостно сдавив ему шею, грудь, стреножив руки и ноги. Его тело задрожало, лоб покрылся испариной.

Темный хватил некроманта кулаком в висок, и Фиц обмяк.

Последним, что я разглядела сквозь плен волос, была госпожа Шилла, которая напоминала ушедшую в мир иной душу. Она медленно опустилась на свой стул и закачала головой, не в силах поверить в увиденное:

— Как же так…

Я покинула аудиторию под конвоем, оставив за спиной профессора в полуобморочном состоянии, растерянных адептов и некроманта, которому здорово досталось от стражей Союза.

Направляясь в здание женского общежития, мы никого не встретили, если не брать во внимание бродячего кота с черными ушами. Кот при виде нас бросился к дереву и с испугу залез на самую макушку.

Я беспрекословно отдала ключ от своей комнаты. Дознаватель занялся обыском: сорвал постельное белье, ощупал подушку и матрас на наличие посторонних предметов, опустошил шкаф. Темный сковал мои запястья оковами, которые никак не мешали моему движению, замкнул обручи проушинами и пояснил:

— Обручи заблокируют твою магию.

Обручи с выемками, похожими на полумесяцы, были из особого сплава, в который, еще на моменте изготовления добавляли черные кристаллы вулканического происхождения. Финальным этапом в работе была гравировка вязью с основной руной всех блокировок «Иса», позволяющей запереть на время ареста любую магию.

Насколько я знала, в деревнях обручи заговаривали после ковки, — это проще и дешевле, но эффект был значительно слабее. На силу мага заклятия ложились своеобразной остудой, лишь ограничивая его способности. Дабы исключить любое проявление магии, заключенным нередко цепляли на запястья по несколько таких «украшений».

В одно мгновение интерес, с которым я разглядывала браслеты, сменился леденящим душу ужасом. «Окажут на меня влияние… Заблокируют силу… Один лишь взгляд на мою изменившуюся внешность, и мне выпишут смертный приговор!»

«Попалась! Я попалась!», — пульсом застучало в висках.

Но ничего не происходило. Волосы, волнами струящиеся с плеч не посветлели, и золотистый загар не растворился. Более того, я не испытала никаких трудностей с концентрацией внимания; иллюзия адептки Роиль Чансе осталась неизмененной. Стало быть со мной их браслетики не сработали. Не сработали!

Чувство радости вспыхнуло в груди и, не совладав с эмоциями, я громко выдохнула, чем привела стражей в недоумение.

Спустя несколько минут к нам присоединились остальные муаровцы. К тому моменту с обыском уже было покончено, и кучку тряпья посреди комнаты увенчали мои льняные панталоны. Как вы думаете я себя чувствовала? Когда чужие взгляды касаются вашего белья и с насмешкой разглядывают его…

— Проверьте остальные комнаты, — приказал дознаватель, не обнаруживший ничего, что сыграло бы против меня. — Где ты хранишь вещь, способную оказывать влияние на посланцев тонкого мира? — обратился он ко мне, наступая.

— Не понимаю о чем вы? — не уж-то он неприкаянную накипь считает ни кем иным, как посланцами тонкого мира? Надо же как благородно!

Грубые пальцы заклинателя, который стоял за моей спиной, сжались у меня на плече. Я взвизгнула и попыталась вывернуться из захвата, да не тут-то было.

— Ваши… посланцы — те еще заливалы, а я, мягко говоря, с ними не в ладах, — заявила я и, под тяжестью ладони встав на колени, пискнула:

— Да прекратите. Больно же!

— Это не тот ответ, который нам нужен, — с ледяной вежливостью констатировал голос за спиной.

Чего лукавить, умеют они найти подход к людям.

— Да врут они все! — я молящее протянула руки к дознавателю. — Ну, подумайте сами, я сирота. Откуда у меня подобная роскошь? Живу скромно, на серебряный и двадцать медяков. А с вашими посланцами мы просто не сошлись во взглядах на жизнь. Не смогли поделить комнату… Да они просто спятили! — взорвалась я. — А вы сразу меня по рукам вязать…

В своей изломанной правде я была естественна. Я знала, что только ложь станет моим оружием и любой ценой вознамерилась спасти Роиль Чансе — адептку второго курса академии «Плавучая гора». Ведь если я позволю Роиль «умереть», то… То безродная Элин угодит прямиком на костер!

Захват ослаб, позволив мне подняться и распрямить спину.

— А магическое перо каким ветром к тебе занесло? — навис надо мной дознаватель, не спеша поддаваться влиянию подкупающей искренности.

— Распутным, — буркнула я, отводя взгляд в сторону.

— Следствие установит, — припугнул он. — Но для начала: мрачное здание, мрачная камера и заключенные, агрессивные и враждебные в своем ожидании.

Дознаватель схватил меня за подбородок, вынуждая смотреть ему прямо в глаза и проникаться тембром его голоса, в котором слышалась жесткая констатация факта, проясняющая суть моего положения:

— Контрабандисты, выходцы из кочевых племен, изменники королевства, конокрады и прочие, вынужденные ожидать своего часа, и милая девушка, которая станет им забавной игрушкой, — и когда я уже была готова увидеть зловещую ухмылку на лице дознавателя, он неожиданно перешел на понимающий и даже сочувствующий тон. — Будь разумной, Роиль. Отдай нам «глаз дракона» и мы будем действовать тебе во благо: на срок заключения обеспечим тебе одиночную камеру и горячий паек. Подумай, тебе есть что терять?

— У меня нет и никогда не было никакого «глаза»! — осипшим голосом ответила я. — Почему вы не верите мне?

На пороге моей комнаты нарисовалась фигура стихийника. Коротко и по существу муаровец доложил, что в ходе обыска подвальных помещений они ничего не нашли.

Конечно не нашли… если не брать во внимание вековую пыль и паутину, что оставили свой след на его черном колете.

Взгляд дознавателя, с которым он оглядел мое бирюзовое платье, отвлек меня от стража и навел на нехорошие мысли. Я скрестила на груди руки, что красноречивее слов дало понять, что не дам себя обыскивать.

— Я не позволю себя лапать, хоть убейте!

— Стой спокойно, — сурово потребовал дознаватель.

Очень быстро я поняла, что всякое сопротивление с моей стороны будет пустым, к тому же болезненным.

— Где артефакт? — выплюнул мне в лицо дознаватель глубоко недовольный моей несговорчивостью.

— Да нет у меня ничего! И не было никогда! — с каким-то ненормальным упорством держалась я.

— Чего ж некромант так тревожился за тебя?