Поцелуй на счастье, или Попаданка за! - Ирмата Арьяр Страница 19

— Это было выгодно для всех предыдущих поколений королевского рода. Но Артан понимает: так не может продолжаться вечность.

— Да пусть продолжается!

— Видишь ли, Тома, мне не повезло. Демоны тоже не хотят ждать вечность, и они тоже сменили тактику.

— И все хотят тебя убить!

— И тебе не повезло с таким женихом. Но клянусь, и волос с твоей головы не упадет. Тебя я сумею защитить.

Ох, что-то сомневаюсь!

— То есть тебя хотят убить и демоны, и — при удобном случае — король. И от их планов может спасти только успешная женитьба?

— Скажем, это один из вариантов.

— А какие есть еще?

Дэйтар покачал головой, показывая, что не ответит. Что ж, для него было бы глупо надеяться, что четвертая невеста окажется более везучей, чем все предыдущие. Разумеется, он нашел запасной выход.

— Но разве я не ослаблю тебя как мага?

Дэйтар улыбнулся.

— Не успеешь. Мы же заключили соглашение, что сразу после моего двадцатипятилетия я отправляю тебя в твой мир. Осталось всего два с половиной месяца. Кроме того, ты, как выяснилось, тоже маг, только необученный. А значит, не придется делиться силой. Придется только учить тебя, но это как раз не проблема.

— А в чем проблема? — уловила я нотку сомнения в его голосе.

— В том, что твое обучение должно быть абсолютно тайным, иначе — тут Артан прав — иначе возникнут вопросы, как может леди Тиррина, потомственная темная магиня, не обладавшая ни малейшей искрой ментального дара, да еще и три года показывавшая полную потерю магии, вдруг оказаться менталисткой? Причем достаточно сильной, чтобы ее сырой дар Небеса сочли угрозой для брака без адаптации магий.

— Действительно. Откуда вдруг что прорезалось? Да и не чувствую я в себе никаких таких сил. С чего они взяли, что у меня есть дар?

— Небеса не лгут.

Некромант, вспомнив о кувшине, взболтал его и, вытащив из корзины припрятанные было бокалы, налил нам еще по глотку эликсира.

— Выпей, нам силы еще понадобятся.

Я послушно выпила божественный нектар.

— Я не понимаю, Дэйтар. Ведь не было и нет ничего!

— Так-таки ничего? Во-первых, ты три года сопротивлялась давлению своего первого опекуна и его матери, а баронесса имеет слабую ментальную ступень, оттого и подавила полностью своего сына. А еще ты избегала паутины айэни Зим, пока не столкнулась с ней слишком близко. Я, кстати, очень удивился, почти не ощутив ее воздействия на тебе.

Я потерла лоб: какое-то воспоминание зашевелилось… Точно!

— Да, она жаловалась, что магия на меня не действует. Я потом удивилась — очень даже действует!

— Она имела в виду магию айэ, Тома. Все айэ способны воздействовать на сознание людей: насылать морок, заставляя их видеть то, что им хочется. А любой менталист имеет естественный ментальный щит. У тебя он совсем незаметный, но весьма действенный. Ведь никто не заподозрил! Хотя, может, тут еще сказывалось то обстоятельство, что на Тиррине был блок. Когда я его снял, и твой дар расправил крылья.

— Да не чувствую я ничего.

— Тут нужно не чувствовать, а сознавать. Арган потребовал с тебя клятву?

— Да. И я присягнула.

— Оставь ему это заблуждение, — усмехнулся некромант. — Твоя клятва верности королю и короне не привязана ни к королю, ни к короне. — Ворон ласкающим движением дотронулся до моего левого запястья. — Но главное доказательство: у алтаря Небес ты устроила целую бурю. Только одной мыслью. Помнишь?

Я поежилась, так ярко вспомнив крошечный островок посреди бушующего океана, удары молний, свист ветра, грохот обрушившегося берега, что показалось — по карете пронесся ледяной сквозняк.

— Да, именно так! — Мой жених запахнул полы нарядной накидки, словно внезапно замерз. — Ты способна внушить реалистичную иллюзию.

— Но ведь могут быть другие объяснения. Если айэ способны наводить морок, то, может, это опять проснулась кровь айэ в моем… в теле Тиррины? — тихо предположила я. В горле пересохло от страха.

— Не может, — отрезал Ворон к моему облегчению. — Магия — это прежде всего душа, а она у тебя человеческая. В тебе нет иного дара, кроме магии твоей собственной души, Тома. Но Артан прав: мы не знаем, на что способна твоя проснувшаяся в нашем мире магия. Ты примешь совет?

— Внимательно слушаю.

— Не сопротивляйся королевским менталистам и в то же время не расслабляйся. Держи себя точно так же, как до того, как узнала о своем даре. Он сам защищает тебя. Если бы не сегодняшний обряд, никто и не заподозрил бы твою одаренность, даже сильнейшие менталисты.

— Но ты знал, — констатировала я.

— Да. Но только потому, что сердце Лаори-Эрля открыло мне твою сущность, моя леди.

Он так интимно сказал «моя леди», что меня бросило в жар.

Это сделка, — напомнила я себе. Всего лишь сделка. Акт аренды тела Тиррины Барренс на одну брачную ночь, как ни цинично это звучит. Но самой себе лгать ни к чему. Мы оба знаем, что нам нужно друг от друга, и никакие чувства сюда не вписываются. Я не хочу ни к кому привязываться в чужом мире.

С другой стороны, между нами должно быть достаточно симпатии и уважения друг к другу, чтобы Небеса благословили наш союз. Впереди еще два ритуала, и, если хочу вернуться на Землю, я сделаю все, чтобы их пройти успешно. Больше никто не обещал мне своей помощи. А король, как мне показалось, наоборот, заинтересован меня тут задержать до тех пор, пока не выжмет досуха все мои знания. А уж менталисты смогут вытащить из меня абсолютно все воспоминания. Все, что я когда-либо видела и слышала. И не сериалы их будут интересовать.

Потому я, воспользовавшись тем, что карету качнуло на повороте, почти упала в объятия моего жениха и только собралась извиниться за неловкость, как его жадные руки сжали добычу, а губы, едва касаясь, скользнули по моей щеке и уверенно, но так же быстро накрыли мои.

Насладиться поцелуем не удалось. За окном ослепительно сверкнуло. От грохота я едва не оглохла, а чудом уцелевшие лошади понесли.

В следующий миг карета вильнула в сторону, ударилась обо что-то — то ли угол здания, то ли крыльцо. Ее развернуло и снова приложило. Ворон крепко обхватил меня одной рукой, не давая упасть на крутом вираже. Вторая рука мага пыталась сотворить какие-то пассы, а с его губ срывались резкие, как карканье, незнакомые слова то ли ругательств, то ли заклинаний.

Губы его были сурово сжаты, на лбу — сосредоточенная складка. Ни единого слова ободрения или утешения! На такие глупости он не терял драгоценные мгновения, да и я не истерила, только зубы стучали, а руки до судороги в пальцах сжимали кувшин с эликсиром. Светлые Небеса, когда я успела подхватить эту величайшую драгоценность?

Несмотря на усилия мага, раздался оглушительный треск, карета разломилась пополам. Но что это? В разрыве показалась не мостовая, как следовало ожидать, а… мгла, клубившаяся как грозовая туча. Я взвизгнула, едва успев подобрать ноги, а с пальцев графа сорвался голубой сполох и развернулся в сетчатую охранную сферу.