Солнце цвета стали - Дмитрий Казаков Страница 19

– Одину слава! – Откуда-то сбоку выскочил Вемунд, взмахнул громадной секирой. К немалому удивлению Ивара, противник, плохо различимый из-за черной развевающейся одежды, сумел уклониться от смертоносного удара и атаковал сам.

Но теперь они бились один на один. Лязгали клинки, высекая крошечные искры. Пот стекал по лицу Ивара, и приходилось прилагать все усилия, чтобы остаться невредимым.

Обитатели диких южных земель оказались достойными противниками.

Кто-то завопил, отчаянно, надрывно, и почти сразу стало светлее. По стволам деревьев поднимался багровый отблеск от разгорающегося костра, в который швырнули, судя по всему, все оставшиеся дрова.

Свет вырвал из тьмы фигуру противника, высокого и худого, скрытого темным балахоном, точно таким же, какие были на всадниках, которых викинги видели вечером.

«Так вот что значит та стрела! – догадался Ивар, подпрыгивая, чтобы пропустить под собой пущенный низко удар, и обрушивая свой меч в ответ. – Благородное предупреждение о нападении!»

– Мочи козлов! – успел еще раз выкрикнуть противник, и тут же меч Ивара пробил его защиту и легко, точно гнилой орех, расколол голову. Шлема под капюшоном не оказалось.

Брошенное кем-то копье очень удачно отвлекло соперника Вемунда, и толстый викинг красивым ударом завершил бой.

– Ничего себе! – прохрипел он, дыша, будто загнанная лошадь. – Давно я не встречал такого ловкого гада, клянусь копьем Бельверка!

Ивар нашел силы лишь на то, чтобы кивнуть.

– Осторожнее! – донесся от костра крик конунга. – Держаться вместе! Они могут скрываться еще где-то рядом!

Но посланные с факелами викинги никого вокруг стоянки не нашли. Нападавшие исчезли в пустыне, словно рыбы в глубинах вод, не оставив никаких следов, кроме нескольких трупов, своих и чужих.

У костра стонал раненый Рёгнвальд. Прошедший вскользь клинок снял с его щеки большой лоскут кожи. Рана оказалась неопасной, но очень болезненной. Рядом с братом скрипел зубами Гудрёд, лицо его было белым.

– А ты чего такой бледный? – поинтересовался Арнвид, суетившийся возле раненого. – Тебя тоже зацепило?

– Нет… – процедил сквозь зубы молодой халогалан-дец. – Просто каждый из нас чувствует все, что происходит с другим. Если больно одному, то больно и другому!

– Чудо! Чудо! – зашептались собравшиеся вокруг викинги.

– А что там орали эти воины? – спросил подошедший конунг, разглядывая лицо одного из погибших – темное, узкое, словно лезвие топора, даже после смерти сохраняющее выражение гордого презрения. – Мочи козлов? Что бы это значило?

– Это намек на бороду Арнвида, уж очень она похожа на ту, что носят скакуны Тора! – ввернул Нерейд.

Оставив Ингьяльда делать перевязки, эриль, не обратив на шутку внимания, приблизился к конунгу и осторожно заметил:

– Я думаю, что козлы плохо пахнут, а уж мокрые козлы – вообще невыносимо!

– И что? – Хаук посмотрел на Арнвида с явным подозрением, что тот от излишней премудрости совсем спятил.

– Трупы тоже воняют, мой конунг, – не смутившись, добавил эриль. – Так что этот клич обозначает: заставь врагов плохо пахнуть, то есть сделай их мертвыми.

– А почему бы не сказать просто? – вмешался Кари.

– Похоже, что местные жители склонны к поэзии. – Арнвид пожал плечами. – Мы ведь тоже называем небо сводом Имира, волка – конем великанши или спутником Одина, и так далее!

– Все ясно, – конунг устало кивнул, – а сейчас нам нужно эти поэтически настроенные трупы оттащить в пустыню, а наших похоронить, как положено. Все за работу!

Ворча, зевая и бурча, викинги с неохотой взялись за дело. Шумело море, а сверху, с небосвода, пронзительно-черного здесь, на юге, на людей насмешливо глядели звезды.

Утром все двигались точно весенние мухи. Несмотря на то что остаток ночи прошел спокойно, выспаться не смог никто, и даже на лице конунга можно было заметить следы усталости.

– Толкайте, дети троллей!.. – командовал он без обычного своего напора. Драккар со скрежетом сползал по песку, спеша добраться до воды.

Краешек солнца показался над черными отвесными скалами мыса, когда викинги все же вышли в море. На камне, оставшемся на берегу над могилой пятерых их соратников, павших этой ночью, выделялись нанесенные рукой Арнвида руны:

«Скъельг, сын Эйстейна, лежит здесь».

«Гранмар Сутулый лежит…»

«Аудун, сын Эйрика…»

«Сигверк, сын…»

«Олав…»

Ни один из перечисленных не вернется домой. И пусть каждый из них достойно встретил смерть и в Вальхалле пирует среди эйнхериев, созерцая самого Одина, все же на сердце у многих викингов было тяжело. Даже шутник Нерейд присмирел, на лице его застыло непривычно мрачное выражение.

Драккар медленно развернулся носом на север, и тут же из-за мыса, плеща веслами, вышел корабль. Он был больше самого крупного драккара, а на палубе торчали две мачты.

– Один посылает нам богатую добычу! – не растерялся конунг. – На задних лавках – грести изо всех сил! Передним – вооружаться!

Ивар поспешно втащил весло и принялся облачаться в кольчугу. Та цеплялась за рубаху, как будто ее набили репьями, рукава запутались. Колечки на них раздраженно звенели.

Драккар резво плыл вперед. С высокого судна доносились тревожные крики. Судя по всему, там намеревались пристать в этом месте, пополнить запасы воды, но уж никак не ожидали увидеть здесь викингов.

Шлем, как казалось, сдавливал голову, а вот прикосновение к шершавой рукояти меча придало сил. Ивар взмахнул клинком, разминая руку, блики пронеслись по длинному лезвию.

Щелкнула тетива Нерейда, на палубе большого корабля кто-то замолотил руками и рухнул через борт.

Викинги восторженно взревели.

Драккар оказался рядом с большим кораблем, чей борт нависал над ним подобно черной скале. Видны были сидящие на веслах голые люди, прикованные цепями.

Конунг, в руках которого были мечи, ловким прыжком перескочил на ближайшее весло и, удерживая на нем равновесие, взбежал вверх. Перепрыгнул через борт и снес голову первому, кто попался под руку.

С палубы драккара полетели веревки. Закрепленные на их концах крюки со стуком впивались в дерево. Теперь большой корабль при всем желании не смог бы уйти от судна викингов. Попавшие между двумя бортами весла ломались с сухим треском, словно тонкие ветки. Во все стороны летели щепки.

Ивар дождался, когда оба судна сблизились почти вплотную, и прыгнул вверх. Ладонями ощутил теплое дерево борта и одним движением вздернул себя на него. Тут же по шлему что-то сильно стукнуло. Ивар едва не свалился, краем глаза заметив, что копье, к счастью не пробившее железный колпак, отлетело в сторону.