Источник вечности - Ричард Кнаак Страница 19

Встревоженный Малфурион вернулся в свой дом рядом с ревущим водопадом, находящимся вдали от крупного поселения ночных эльфов Сурамар. Он выбрал это место из-за спокойствия и девственности природы, царящей вокруг водопадов. Нигде больше он не чувствовал себя так умиротворенно, исключая только спрятанную рощу Кенария.

Низенькое, круглое здание, созданное из дерева и земли, — простой дом Малфуриона был так не похож на то, что создавали ночные эльфы. Но не для него были безвкусные яркие цвета, которые показывали склонность представителей его рода к попыткам блистать ярче других. Цветами его дома были цвета земли и жизни: сочный лесной зеленый; насыщенный плодородный коричневый; тени леса. Он сам приспосабливался к своему окружению, не заставляя его приспосабливаться к себе, в отличие от своего народа.

Однако этой ночью ничто в доме не могло принести ему успокоения. Еще слишком сильны были в памяти те вещи и образы, что он видел, проходя сквозь Изумрудный Сон. Они распахнули двери в те его мысли, которые он хотел бы забыть — но знал, что это невозможно.

— Те видения, что ты видел в Изумрудном Сне, могут значить многое, — настаивал Кенарий. — Неважно, как правдоподобно они могут выглядеть. Даже если мы думаем, что это реальность — как например, ты видел Зин-Азшари — это может быть совсем не так, земли снов играют свою собственную игру с нашим ограниченным разумом…

Малфурион знал, что полубог пытается лишь успокоить его, и знал, что видел реальность. Он понимал, что Кенарий на самом деле так же озабочен безрассудными чарами во дворце Азшары, как и его ученик.

Энергия, которую призывают Высокорожденные… что это могло быть? Неужели они не чувствуют, как напрягается ткань мира вокруг Источника? Для него было непонятным, как королева могла смотреть сквозь пальцы на такие неосторожные и, возможно, разрушительные действия… и еще Малфурион не мог преодолеть свою уверенность в том, что она была в этом замешана не меньше любого ее подчиненного. Азшара была не просто номинальным правителем, она действительно правила, даже если дело доходило до ее надменных Высокорожденных.

Он попытался вернуться к своим привычным рутинным делам, надеясь, что это поможет ему отвлечься от тревог. В доме юного эльфа было всего три комнаты, что только подчеркивало скромность его жизни. В одной стояла кровать и располагалась стопка книг и свитков, которые он собрал о природе, а также его недавние исследования. В другой, задней, была кладовая и простенький столик, на котором он готовил себе еду.

Малфурион считал обе комнаты не более чем необходимостью. Третья, общая комната, была его любимым местом. Ночью здесь ярко сиял лунный свет и можно было увидеть сверкание водопадов; здесь он сидел в центре, размышляя. Здесь, маленькими глотками потягивая медовое вино, так любимое его народом, он вновь и вновь глядел на свои труды и пытался постичь то, чему его обучал Кенарий. Сюда, к низкому столику из слоновой кости, на который накрывали на обед, заглядывали Тиранда и Иллидан.

Но этим вечером здесь не было ни Тиранды, ни Иллидана. Тиранда вернулась в храм Элуны, чтобы продолжать свое обучение, а близнец Малфуриона — еще одно свидетельство растущего различия между ними — теперь предпочитал шум Сурамара безмятежности леса.

Малфурион откинулся назад, его лицо чуть сияло в свете луны. Он закрыл глаза, надеясь успокоить нервы…

Но как только он это сделал, что-то огромное заслонило лунный свет, на секунду погрузив Малфуриона во тьму.

Ночной эльф тут же открыл глаза — как раз вовремя, чтобы мельком увидеть крупную зловещую фигуру. Малфурион тут же подскочил к двери и распахнул ее.

Но к его удивлению, его напряженный, пристальный взгляд встретил лишь стену падающей воды ближайшего водопада.

Он вышел наружу, оглядываясь кругом. Несомненно, ни одно большое существо не могло двигаться так быстро. Он слышал о быкоподобных тауренах и похожих на медведей фурболгах, но хоть они по размерам и были похожи на тень, но ни та, ни другая раса не была знаменита своей быстротой. На ветру шелестели несколько веток, вдали пели ночные птицы, но Малфурион никак не мог найти следов незваного гостя.

— Это все из-за нервов, — наконец упрекнул он себя. — Все из-за беспокойства.

Вернувшись в дом, Малфурион снова сел, и мысли его вернулись к тому, что его тревожило. В отличие от этого случая с призрачным незнакомцем, он был уверен, что ничего не придумал или неправильно что-то истолковал о дворце и Источнике. Во что бы то ни стало, Малфурион должен был узнать больше, — больше, чем сейчас может показать ему Изумрудный Сон.

И, думал он, должен сделать это очень, очень быстро.

Он чуть не был пойман. Передвигаясь еле-еле, как несмышленый младенец, он завалился прямо в логово. С трудом орочий старый воин показал достойное уважения, хорошо отточенное в боях умение.

Брокс не волновался о том, сможет ли защитить себя — сейчас был не тот момент, чтобы уступить желанию встретить достойный конец. К тому же, с этим одиноким существом, которое он увидел, вряд ли получилось бы интересное сражение. Высокий, но слишком тонкий, слишком незащищенный. Люди были более интересными и достойными противниками…

Не в первый раз его голова начала сильно пульсировать. Брокс положил ладонь на висок, борясь с болью. Перед ним все закружилось. Орк не мог сказать с полной уверенностью, что произошло с ним за последние несколько часов. Вместо того, чтобы разорвать на части, подобно Гаскалу, его, кажется, свело с ума. Вещи, находящиеся вне пределов понимания простого воина, появлялись и исчезали перед его глазами и, казалось, Брокс летал в кругу водоворота хаотических сил; все время он слышал бессчетное множество звуков и голосов, от которых он чуть не оглох.

В конце концов, он не выдержал. Брокс потерял сознание, уверенный, что больше никогда не очнется.

Он, конечно же, очнулся, но не был ни в безопасности гор, ни в ловушке этого безумствия. Вместо этого он оказался в спокойном месте, где росли высокие деревья и так далеко, как видел глаз, тянулись круглые холмики. Солнце уже заходило, а из всех звуков были слышны лишь мелодичные песни птиц.

Даже если бы он попал в ужасную битву, а не в этот спокойный край, Брокс все равно не смог бы ничего сделать, кроме как лежать без сил. Больше часа орк набирался сил только для того, чтобы просто встать; много меньше времени ему понадобилось, чтобы пойти. К счастью, во время своего беспокойного ожидания Брокс заметил одно чудо. Его топор, который он потерял в аномалии, последовал за ним и теперь лежал в нескольких метрах от него. Все еще не способный двигать ногами, он подполз к оружию. Он не смог бы удержать его в руках, но, вцепившись в рукоять, он почувствовал себя уверенней, ожидая, когда к нему вернутся силы.