Вампир туманов - Кристи Голден Страница 19

Он легко нашел пещеру, о которой сказала Ева. Пещера оказалась глубокой и темной – отличное место для отдыха, если солнечный свет смертелен. Эльф поверил словам мадам Евы, но не хотел отдыхать долго и не собирался засыпать. Если это окажется ловушкой, вистани должны удивиться, застав здесь спящего вампира. Он не сможет помешать им.

Сейчас он сидел глубоко в земле, довольно далеко от входа в пещеру. Джандер подтянул ноги к груди, обнял руками колени. Он прислонил голову к камню, закрыл серебряные глаза.

Он играл в свою любимую игру – вспоминал свет солнца. Джандер представлял, как золотой луч проникает к нему через лабиринт подземелья. Эльф представлял, как поток света заливает пустоты, перекатывается по камням, и вдруг ощутил боль в груди. В эту игру он играл уже многие тысячи дней. Он мечтал о солнечном свете и думал, что, может быть, сегодня – тот самый день, когда он наберется храбрости и выйдет наружу. Не страх смерти удерживал его в темноте – он боялся того, что с ним сделает солнце.

В Ториле существовало создание, известное как «малиновая смерть». Это бесформенное чудище из газа, питающее себя кровью, в легендах всегда было связано с вампирами. Некоторые говорили, что малиновая смерть – душа уничтоженного, мертвого вампира. Мысль о том, что он может стать таким чудищем, удерживала Джандера во мраке, в тени, вдали от столь любимого им солнца.

Семья назвала его в честь Солнца. Это была сама красота, прекрасная до боли в сердце, которую только знал Джандер – это золотое сияние, менявшее цвет всего, к чему прикасалось. Когда он был жив, Джандер радовался дню, обожал тепло и яркий свет.

Когда он рос в Эвермете, Джандер встречал рассвет игрой на флейте. Его друзья даже подшучивали над ним из-за этого:

– Ты думаешь, рассвет не придет, если ты не протрубишь, Джандер?

Теперь, конечно, он навсегда обречен лишь думать о свете и вспоминать его прикосновения.

Во сне вампир посмотрел на вход в пещеру. Тень закрыла путь свету. Джандер напрягся, готовый отразить нападение. Фигура вошла в пещеру и приблизилась, так что теперь он уже мог разглядеть, кто это.

Это была Анна.

На ней был не тот ужасный балахон, что в приюте, а роскошное платье, подчеркивавшее стройность еще девичьей фигуры. Она казалась абсолютно настоящей, живой, но Джандер сразу понял, что она жива лишь в его памяти. Анна подошла ближе, глаза ее блеснули в темноте, она улыбнулась ему:

– Почему ты не пришел ко мне?

Это был сон, и потому, что он хотел быть с ней сильнее всего за эти семь столетий, он, спящий, поднялся и вышел на яркое утреннее солнце Баровии.

– Так лучше, правда? – маленькие мягкие пальчики Анны сжали его ладонь, она подняла на него глаза. О боги, как она красива. Освещенное солнцем лицо, полуоткрытые манящие губы, влажные добрые глаза. Он никогда не видел ее такой при жизни. Та безумная девушка с бледной кожей и застывшим лицом, которую он запомнил, была лишь тенью этого сияющего создания.

Он был так поглощен ею, что потребовалось несколько минут, прежде чем это чудо встревожило его. Каким-то образом в этом сне он больше не чувствовал запаха ее крови, он перестал быть вампиром и остался лишь Джандером Санстаром – снова золотым эльфом. Он ощущал тепло солнца на волосах, а когда повернулся к ней, она смутилась и отвернулась.

– Солнце слишком ярко сияет в твоих волосах! – засмеялась она и подмигнула.

Он тоже рассмеялся – беспечно, и этот звенящий смех мог вырваться лишь из уст живого существа. Он поцеловал ее в губы, желая только этой сладости, потрясенный до глубины своего существа, что не алчет ее крови. Она отвечала на его поцелуи так, как он только мог мечтать, с такой радостью, которая ошеломила его.

– Анна, – зашептал он, проводя длинными тонкими пальцами по ее густым волосам. – Я не хотел причинить тебе вреда, любимая, я так сожалею…

Она покачала головой, ослепительно улыбнулась, глаза ее остались ласковыми:

– Нет, Джандер, я все знаю. Ты по-прежнему сияешь через мое безумие.

– Анна, – он крепко сжал ее плечи. – Скажи, кто сделал это с тобой. Она улыбнулась еще шире:

– Ты сам должен узнать, кто лишил меня рассудка. Это – твое испытание.

– Испытание? Но я не понимаю…

Она внезапно пропала, и Джандер снова остался один в пещере. Подземелье было погружено в полную темноту, и лишь выделялся темно-серый смутный овал входа в пещеру. Джандер неожиданно ощутил, что дрожит. Ему доводилось переживать и сны, и кошмары, но это видение было и тем и другим сразу. Он испытал боль, снова увидев Анну, даже понимая, что это всего лишь игра собственного воображения. И все же он надеялся, что им доведется встретиться снова.

Снаружи фыркнула и ударила копытом лошадь. Еще одна заржала. Он чувствовал тепло живых, их запах, смешанный с запахом промасленной кожи, металла и сладкой соломы. Воспоминания сменились любопытством. Откуда здесь лошади?

Лучше остаться в безопасности, подумал Джандер и вновь потянул ноздрями воздух. Человеческого запаха поблизости не было. Вампир осторожно высунулся из пещеры.

Ничего необычного в двух лошадях не было – кроме того, что обе оказались абсолютно черными. Ни пятнышка, ни капли белого на шкурах, хотя их ноздри были розовыми, когда животные почувствовали запах Джандера. Очевидно, они были околдованы неким могущественным заклинанием – лошади не испугались, даже не заржали, когда вампир подошел к ним и положил руки на вороные холки. Он любил лошадей – когда-то и они любили его. Он так скучал по животным.

Джандер убрал руки со спин лошадей и внимательно оглядел коляску, в которую были впряжены черные звери. Это была просторная, украшенная резьбой карета. Внутри она оказалась обитой красной кожей, в дверцах были настоящие стекла. Лишь кто-то по-настоящему богатый мог позволить себе такой роскошный экипаж. Джандер не торопясь обошел вокруг кареты, оценил качество дерева и прочность колес.

На козлах впереди было место для кучера, но никакого кучера не было. Вожжи были крепко связаны и просто брошены на козлы. На красной коже лежал большой белый конверт. Джандер взял его, невольно отметив высочайшее качество бумаги. На красном сургуче, скреплявшем конверт, был оттиск, напоминавший какую-то птицу – печать была слишком мала, чтобы Джандер мог определить – какую. Он сломал печать и начал читать: "Гостю моих земель, Джандеру Санстару, граф Страд фон Зарович, повелитель Баровии шлет приветствия.

Милостивый господин, прошу принять мое гостеприимство и разделить со мной трапезу сегодня вечером в замке Равенлофт. С нетерпением ожидаю, когда смогу задать тебе множество вопросов и буду рад ответить на твои вопросы, которых у тебя, я уверен, также достаточно. Искренне постараюсь наилучшим образом удовлетворить твое естественное любопытство.

Карета доставит тебя в замок. Настоятельно прошу принять мое приглашение и с нетерпением ожидаю твоего прибытия.

Граф Страд фон Зарович".