Сумасшедший отпуск - Татьяна Форш Страница 19

Ага! Петя решил поучаствовать в моем воспитании.

И даже не это обидно, а то, как внимательно слушает его Галина.

– Вообще-то я и не отпускала. Она девушка импульсивная, вот и решила, видимо, не к месту характер показать…

– Значит, объясните, что Боровлянка, как и ее окрестности, не место показывать характер… и другие части тела тоже! Это вам не хаханьки – здесь иногда люди теряются! – категорично перебил ее второй мужчина чуть постарше и поплечистее. – Так что глаз с нее не спускайте! А лучше – к батарее привяжите! Спокойнее будет! – И, не дав Галке вставить и слова, обернулся к Петру: – Пойду ребят догонять. А заодно в сельмаг загляну.

Над забором проплыла его кепка и вскоре исчезла за домом.

– Оригинальный у него юмор, – многозначительно хмыкнула Галина. – Профессиональный?

– Он раньше в спецназе служил, – раздался тихий смешок Петра.

– А потом что же, тяга к внеземным цивилизациям проснулась?

Я чуть не расхохоталась, наслаждаясь сарказмом, с которым это было сказано, и, широко распахнув раму, уже не таясь, выглянула.

– Не совсем. Он и сейчас является представителем тяжелой кавалерии.

– А ты, значит, уфолог?

Ха, а в честь чего это мы перешли на «ты»?

Я чуть не вывалилась в сад, стараясь не упустить ни одного их слова.

– Можно сказать и так. Всю жизнь мечтал увидеть настоящих братьев по разуму.

– И как?

Нет, моя сестра определенно с ним заигрывает!!! Боже, не хочу этого слышать!

– А чего тогда ухи растопырила?

– Ничего я не… Что?! – Я стремительно развернулась и уставилась на домового: – Опять ты?!

Он сидел на шкатулке для писем, пылившейся на узеньком комоде, и довольно покачивал ножками.

– А что, не нравится, когда правдой в глаз тычут? «Не хочу слышать, не хочу слышать…» А сама вона какие простыни развесила!

– А тебя вообще не спрашивают! – Я не удержалась и запульнула в него Галкиной зубной щеткой. Надо сказать – без должного успеха. Щетка описала у него над головой дугу и снова приземлилась на подоконник.

– А можно было бы и спросить! Между прочим, подслушивать – вредно. Слух портится!

– А не послать ли тебя туда, где такие, как ты, диссертации защищают? – Я кинула в окно быстрый взгляд и посоветовала: – Исчезни и не появляйся, пока сама не позову!

– Грубиянка! Я, меж прочим, тебя голой всего-то один раз видел, и это не повод так себя со мной вести! – Он резво соскочил с ящичка и исчез.

Ну туда тебе и дорога! Моралист!

Я выглянула в окно. Петр с сестрой уже прощались.

– …Теперь я знаю, где вы остановились!

Ну конечно! Пропустила все самое интересное! Галина его что, в гости позвала?!

– Отлично. Спасибо еще раз! – Махнув в ответ, сестра нехотя закрыла дверь и только сейчас заметила Ольгу Николаевну. – Ой, здравствуйте, теть Оль!

Хозяйка уже отставила пустой таз и приняла позу страуса, дергая невидимые травинки на и без того прополотой грядке с луком.

– Здрасьте, здрасьте! Судя по всему, день прошел весело?

– Вы даже себе не представляете как! – вздохнула Галина и, безошибочно найдя меня взглядом, скрылась в доме.

Ну сейчас начнется!

Галина

– Открывай!

Я подергала запертую дверь.

– Зачем?

Ха! Действительно, зачем? Брюки уже почти высохли. Грязь начинает сама отваливаться. Еще часа три – и смогу выглядеть как человек!

– Открывай! – Я в отчаянии стукнулась в дверь.

– Если ты собираешься читать мне нотации, то даже не начинай!

– Господи, какое самомнение! Лиза, я не собираюсь тратить на тебя свои бесценные нервы! Мне надо переодеться!

Пару секунд ничего не происходило, затем щелкнула задвижка, и дверь приоткрылась.

Лиза промаршировала к окну и, скрестив руки на груди, замерла, исподлобья поглядывая на меня.

Я невозмутимо прошла к своей сумке и, поискав, вытащила серые бриджи и стального цвета рубаху. Стянув с себя грязную одежду, кинула ее в угол и стала переодеваться.

Н-да, после такого активного отдыха по возвращении в город придется прогуляться по магазинам и обновить гардероб!

– Что ты молчишь? – Лиза все-таки не выдержала первой. Впрочем, как всегда.

– А что ты хочешь услышать? – Я взглянула на нее, неспешно застегивая пуговицы. – То, что я очень испугалась? Или что я промокла и замерзла? А может, то, что ты испортила такой прекрасный день? Я думаю, ты и сама все это прекрасно понимаешь.

– Но это вышло случайно! А еще… я хочу домой! Мне здесь не нравится!

Я невольно улыбнулась. Иногда она напоминала мне двухлетнего ребенка.

– Чтобы понравилось – надо хоть чуточку постараться. А ты ничего не видишь, ничего не слышишь и говоришь только одно – «мне не нравится»!

– Давай уедем? – Сделав бровки домиком, сестренка шагнула ко мне. – Я буду работать у тебя с утра до вечера! Я не стану с тобой спорить и… хочешь, осенью поступлю на заочное в академию?

– А в Анголу с миротворческой миссией поедешь?

– И в Анголу… – обрадовалась сестренка и очнулась. – А зачем?

– До кучи!

– Ты издеваешься?! – вспылила она.

– А ты нет? – Я тоже не собиралась уступать. Достаточно того представления, что она устроила сегодня! – Я что, так много прошу? Из запланированных четырнадцати дней осталось всего двенадцать! Тебе что, так сложно потерпеть двенадцать дней в обществе сестры?

– Нет, Галь, просто я… мне… – Лиза замолчала и принялась сосредоточенно разглядывать пол.

Плохой знак! Всегда, когда она так делала, это означало, что ее что-то тревожит. Очень тревожит! Но она будет молчать, и, если сейчас ее не разговорить, потом в наших отношениях появится еще один застарелый чирей.

– Лиза, прошу… – Я обняла ее за плечи. – Ради меня! Скажи, почему ты не хочешь здесь остаться?

Она дернулась, высвобождаясь.

– Ты снова мне не поверишь!

– Поверю! – Я искренне заглянула ей в глаза. Не надо было смеяться над ее фантазиями!

– Да? – Лиза ответила мне долгим взглядом. – Хорошо! Как ты отнесешься к тому, что в этом доме живет домовой?

От таких откровений я чуть не застонала, хотя нечто подобное ждала. Сестра свято верила, что этот мир помимо людей населяют еще домовые, русалки, лешие. Да ладно бы верила – но зачем придумывать себе, что ты всю эту нечисть видишь? А главное, непонятно, чего она этим добивается?