Каждый Наследник желает знать… - Светлана Багдерина Страница 19

– Вань, убери его от меня, он мне мешает!!! – крикнул чародей, закрыл глаза и принялся стремительно выписывать в воздухе свободной рукой светящиеся ультрамарином вензеля. Пальцы другой вцепились в посох, вызывая к жизни по всей его длине крошечные васильковые искорки.

В попытке отвести чудовище от волшебника, Иванушка рубанул мечом по предплечью голема – безрезультатно, как всегда – и отскочил влево, делая вид, что удирает.

Гранитный Демон пер вперед, даже не повернув яблока-головы на дезертирующего противника.

– Агафон, он к тебе!!! – растерянно выкрикнул лукоморец.

– Я тоже очень рад… – процедил маг, не прерывая пассов.

– Беги!!!

– Маги не бегут…

– Мьёлнир, Мьёлнир!!! – уже домчавшийся до выхода Олаф не удержался от соблазна, вернулся и очертя голову налетел на каменного монстра, выдирающего вторую скамью для нового удара. Частички камня брызнули из-под лезвия, но голем, не замечая ни повреждений, ни нового неприятеля, упрямо ломился к магу.

– Я… не могу… его… удержать!.. – проорал Иванушка лупя изо всех сил мечом по тянущимся к нему гранитным лапищам и уворачиваясь. – Беги на улицу!!!

– Не надо его держать!!! – глаза чародея пылали азартным огнем. – Сделай так, чтобы он был рядом с тем!!!

– Тебе того сюда доставить, или этого вниз отнести?! – возмущенно выкрикнула Сенька.

– Лучше этого вниз! – радостно закивал волшебник, и синие искры оторвались от посоха и весело заметались вокруг его головы.

Стальной Убийца, словно услышав дискуссию и решив из врожденной поперечности сделать всё наоборот, продрал, наконец, дыру в наброшенной ткани, повел башкой, впился горящим взором в улизнувшую добычу и попер вверх. Розовый муслин, зацепившийся за шипы шлема, пенился вокруг его головы цветочным облаком из какой-то нелепой пародии на сказку про фей.

– Олаф, сзади!!! – провизжала сверху Эссельте.

Отряг обернулся мгновенно, и топор стальной стрекозой вылетел у него из руки и ударил голема в лоб.

То ли покачнувшись от неожиданного удара, то ли споткнувшись, он с грохотом растянулся ничком, дробя доспехами камень лестницы, но тут же приподнялся, заворочал башкой, отыскивая цель, и снова попер вперед – хоть на этот раз для верности на четвереньках.

– Кабуча!!! – пятясь, испуганно воскликнул маг, и посох неровно полыхнул синевой в такт его эмоциям. – На кой пень они мне тут!!! Тащите их вниз!!! Вниз, говорю!!!

– Мой не идет за мной! – беспомощно выкрикнул царевич.

– А мой – идет! – с гордостью выкатил грудь отряг, сжимая в кулаке последнее оружие – засапожный нож.

– Кабуча габата апача дрендец… – мученически скривился и простонал волшебник.

За его спиной – и по всему периметру Арены, если приглядеться – воздух начинал мерцать и подрагивать. Остатки зевак, еще не выскочивших из зала, испуганно закусили губы и прижались к стенам. Драки они понимали и любили, чего нельзя было сказать о магии…

– Мне надо… чтобы они… были вместе… – яростно промычал Агафон.

– Каменному нужен ты! – растерянно крикнул Иван.

Едва он переставал рубить Демона мечом, как тот моментально терял к нему интерес и перенацеливался на чародея.

– К-кабуча… – снова простонал маг, продолжая демарш задом от настойчиво добирающегося до него голема, словно троекратное повторение этого слова могло решить все проблемы. – Кабуча, кабуча-а-а-а-а…

На красной от напряжения физиономии отразилась короткая борьба идей и эмоций. Взгляд на Демона, разбивающего кулаками проход среди ярусов и скамей в пяти метрах от него… на Убийцу, преодолевавшего последние три ряда до застывшего в боевой стойке конунга… Решение пришло быстро. [27]

– Все на арену!!! Помогите мне дойти!!! – прорычал неразборчиво он, ни на секунду не прекращая плести заклинание.

Иванушка понял всё без слов.

– Все на арену!!! – выкрикнул он и, не дожидаясь ответа, ухватил за плечо замершего словно в летаргии волшебника и быстро поволок к проходу – и вниз.

Отряга, полностью доверявшего его премудрию, уговаривать тоже было не надо.

Выкрикнув в горящие бешенством треугольники едва добравшегося до него Убийцы: «Не догонишь, варгов нос!» и сопроводив заявление убедительным жестом, он поднырнул под занесенную стальную руку и поскакал вниз, перепрыгивая через две ступени.

Стоявший на четвереньках голем рванулся, стараясь достать наглеца, потерял равновесие и с грохотом покатился по лестнице, догоняя и – к счастью – перегоняя успевшего отпрыгнуть конунга. Пара Иванушка-Агафон в сопровождении проворно ломящегося по пятам Демона прибыла на место встречи лишь несколькими секундами позже.

– На счет «три» разбегаемся в разные стороны… – выдавил сквозь зубы маг, и царевич тут же повторил это во всё горло подбегавшему отрягу.

– Раз…

Големы, словно воодушевленные неподвижностью жертв, растопырили руки и потрусили к центру арены навстречу друг другу – каменный молот и стальная наковальня.

Крупные капли пота выступили на лбу чародея, он зажмурился, прерывисто дыша, словно пытаясь одной силой мысли разобрать по камушку Атланик-сити, мерцающая пелена у стен вскипела грозовой синевой, выплескиваясь под потолок…

И вдруг густеющей на глазах стеной помчался вниз.

– ТРИ-И-И-И!!! – взвыл Агафон и бросился бежать.

Уточнять, пробелом ли это было в математическом образовании чародея, трюком или осечкой никто не стал.

Как и сговариваться заранее, кто в какую сторону будет разбегаться.

Летящие опрометью трое бойцов едва не снесли Убийцу с ног, но стальная лапа готового ко всем неожиданностям голема дернулась, силясь сграбастать хоть кого-нибудь… И задела волшебника по лбу.

Не успев и охнуть, он повалился, роняя посох.

Чудовище занесло ногу, целя в голову упавшему, но замыкающий бегство конунг на ходу сграбастал Агафона, и ступня восемьдесят девятого размера обрушилась лишь на край его балахона. Отряг дернулся было за посохом, но поймал краешком глаза мчащийся на них уже почти непрозрачную стену магии… и впервые в жизни позволил перехватить управление собой не куражу и амбициям, но инстинкту. Повинуясь чутью, он рванул так, как не бегал в своей жизни еще ни разу.

Встретиться с синевой было все равно, что налететь на стену настоящую. От неожиданности Олаф вскрикнул, замедлился было, но содрогнувшаяся позади под шагами големов земля мгновенно придала ему свежих сил и решимости. Утроенные усилия, скрип стиснутых зубов, фонтан песка из-под сапог, глухой рык отчаяния, гнева и боли – и барьер вместе с застрявшим в нем сапогом и клоком агафонова одеяния остался позади, а сам он, не выпуская ношу из рук, повалился обессиленный, точно прошел сквозь камень, а не магию.